Подземелье ведьм - Кир Булычев

Снова стук в дверь.

Не дадут подумать раненому человеку.

Даша вышла к двери. Жалко глазка нет, давно бы пора поставить, особенно когда такое с Тамаркой случилось… Тамарка в Тулу уехала, думала, что ее не найдут.

— Кто там? — спросила она.

— От Гарика, — ответил голос.

От Гарика так от Гарика. Гарик — это второй муж. Ну почему у нее не жизнь, а сплошное несчастье? Она поступила в Питере в книготорговый техникум. Неважно сейчас, на какие деньги туда выбралась и на чьи деньги жила первое время. У каждой красивой женщины может быть слабость и надежда. А она в двадцать была красивой женщиной. Сейчас, в тридцать, кому она нужна? Может, Ахмеду в ларьке? В Питере, когда с тем человеком рассталась, она встретила Гарика. Он из книжников, то работал, то перепродавал, то в магазине ошивался и шутил. У него комната в двухкомнатной квартире, заставленная, заложенная, заваленная книгами, мать в городе Веревкине Тульской области и отец-алкоголик. Ну она и переехала к нему в комнату, как новая книжка. Гарику не очень была нужна жена — он привык не питаться, а перехватывать, не одеваться, а так, пользоваться обносками, не любить, а спать рядом. Она бы ушла от него, но если работаешь в книжном магазине, не столько платят, чтобы жить самостоятельно. В чужом городе. Так и существовали: Гарик ее использовал, ему были нужны книги для перепродажи, а теперь это стало как будто общим делом — ведь за комнату платить надо, за аборт платить надо, за пальто платить надо. Он увязывался, если ехали смотреть библиотеку, и Даша стала как бы наводчицей — лучшие книги должны были дешево достаться ему, Даше было стыдно, она врать так и не научилась. И, наверное, они бы разошлись, и к лучшему, на нее один профессор смотрел, специалист по сектантам, толстый веселый дядечка, вдовец с квартирой, но Гарик, ничего ей не сказав, ввязался в кражу из Публички. Они брали книги аукционные, сотрудник библиотеки помогал, а Гарик консультировал при продаже. Конечно, он не только консультировал, а несколько томов домой приволок, спрятал в грудах книг. Даша и не подозревала, но ее все равно таскали на допросы, хамили и угрожали, будто это все она придумала. Из магазина ее сразу поперли, наступила безнадега, не на панель же идти, да еще вдовец здороваться перестал — видно, его информировали должным образом. Вот и пришлось временно укрыться в Веревкине. Уже скоро год как она здесь укрывается, перебивается случайными заработками. Самое время запить и пойти по рукам, но держится.

От Гарика давно нет вестей, ему еще три с лишним года трубить, амнистия на него не распространяется.

За дверью стоял корявый мужчинка, прищурился, голова набок.

— Ты — Дарья?

— Дарья. — Сама насторожилась, но не испугалась.

— Тогда я к тебе. Пропусти, мне некогда.

Человек втиснулся в крохотную прихожую, прикрыл входную дверь.

— Скажи, где вы жили, когда с Гариком поженились. Адрес скажи.

— А вам зачем?

— Проверка слуха.

— На Большой Подьяческой, дом двенадцать.

— Нормально, — сказал мужичок.

От него пахло махоркой и какой-то кислятиной. На нем был ватник, хотя погода стояла теплая, летняя.

— Вот, — сказал он, — возьми и спрячь. Гарик мне сказал, что ты не заложишь. Спрячь как следует. И если будут пытать, не сознавайся. И меня ты не видела. Ясно?

Он не сказал, как там Гарик, не представился, тут же выполз на лестницу и застучал вниз стоптанными каблуками.

Пакет был небольшим, как две книжки, но тугим, замотан в тряпку и для страховки многократно заклеен скотчем. Не порвав ленту, внутрь не заглянешь.

Даша бы выругалась, да язык не поворачивался.

Еще не хватало держать дома такую опасную вещь! А в том, что пакет опасный, она не сомневалась.

Хорошо бы еще не бомба. Впрочем, кому надо ее взрывать?

Она пошла с пакетом в комнату. Куда спрячешь? Вся квартира — комната, кухня, совмещенный санузел и коридорчик. Посреди комнаты на стуле сидит тетя Шура, дремлет, слюни по подбородку.

Ей нельзя пакет показывать, сразу полезет открывать, искать выпивку или деньги.

В какой-то книжке Даша читала, что женщины прячут драгоценности в белье, а мужчины в книги. Книг дома немного, только собрание сочинений братьев Стругацких, которое Даше в магазине как премию дали. Даже у тети Шуры на эти книжки с дарственной надписью рука не поднялась. А в белье нельзя, может, они тоже ту книжку читали. Значит, надо положить так, чтобы видели, но не догадались.

Даша сунула пакет наверх, на полку над вешалкой, где лежали зимняя шапка, ломаный зонтик и щетка для сапог.

Пора идти, дядя Ахмед будет сердиться, он еще вчера велел не опаздывать. А она забыла чаю разогреть! Раньше по утрам кофе пила с молоком, а теперь на кофе денег нет. После того как они с Тамаркой разорились. Зачем ее убили, если взять нечего? Ну накажи, заставь работать на себя, издевайся, но убивать зачем? Может, рассердились, что Тамарка пыталась убежать? Значит, Дашу не тронут?

Даша вышла на улицу и захлопнула дверь. Спустилась на улицу, по дороге заглянула в почтовый ящик, он без замочка, все равно никто не пишет, и газет они не выписывают. На грязной стенке под ящиками была кровь. Свежая кровь. Даша провела пальцем, и пальцу было липко. Мальчишки, что ли, подрались? Один другого головкой об стенку?

На полу тоже была кровь.

За лестницей был темный угол, оттуда несло мочой и кошками. Даша никогда туда не заглядывала. А сейчас заглянула. Там лежал мертвый человек. И понятно, что мертвый, потому что лежал на спине, а глаза были полуоткрыты. Это был мужчина в ватнике, который приносил ей пакет.

Даша кинулась бежать.

Потеряла контроль над собой. Нельзя бежать, все вокруг чуют твой страх. Но что поделаешь — ты только что говорила с человеком, а он уже мертвый.

Добежав до автобусной остановки, где были люди, было светло и не так опасно, она поняла, что надо вернуться домой, взять этот пакет и выкинуть его подальше.

Но не сделала этого. Не потому, что страшно было возвращаться. Конечно, страшно, но не в этом дело. Она сообразила, что если пакет ищут, то к ней все равно придут, а пакета не будет — нечего отдать, нечем откупиться. Пускай лучше пакет останется, и когда они придут, она его отдаст и, может быть, останется живой. Ведь у мужика не было пакета, его и убрали. Может, сначала замучили, а потом убрали.

Может, вызвать с автомата милицию? Но автомат сломан, Даша знала, что он сломан, уже пыталась звонить. А как ему не сломаться, если в него суют все что ни попадя.