Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Научные и научно-популярные книги » История » Родная старина - В. Сиповский

Родная старина - В. Сиповский

Читать онлайн Родная старина - В. Сиповский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 262 263 264 265 266 267 268 269 270 ... 286
Перейти на страницу:

После пира гости обыкновенно подносили хозяину подарки; этого требовал обычай. Говорят, что воеводы любили задавать обильные пиры богатым посадским и в убытке не оставались…

А. П. Рябушкин. «Свадебный поезд в Москве». 1901 г.

В большие церковные праздники благочестивые люди иногда устраивали пиры, или трапезы, иного рода. После обедни являлось духовенство с крестами, иконами, – кропили святой водой покои. По окончании молитвословия садились все за стол; почетнейшие места занимали духовные лица. На возвышенном месте на столе ставилась просфора Пресвятой Богородицы, как в монастырях. Начиналась трапеза молитвою: «Достойно есть…» Во время пира дьячки пели священные песни… На дворе и в сенях кормили нищих. Бывали случаи, что благочестие хозяина побуждало его посадить эту «меньшую братию» за общий стол с гостями… После пира этим нищим раздавалась милостыня…

Справедливость требует упомянуть, что случались пиршества совсем иного свойства, чем описанные. Собиралось разгульное общество; хозяин призывал к себе в дом гусляров и скоморохов; пир, впрочем, начинался чинно: пелись иной раз старинные песни, богатырские былины; но когда хмель уже начинал погуливать в головах гостей, дело принимало иной вид. Раздавалась песня удалая с присвистом, с гиком… Скоморохи пускались в пляс, выкидывали непристойные коленца; подгулявшие гости не отставали от них. Часто такие пиры кончались руганью, даже дракою, и редко для кого из участников дело обходилось благополучно.

Крестьянские пирушки по случаю церковных праздников или семейных радостей помещиков устраивали иногда последние, а не то сами поселяне – в складчину; такие пирушки, или братчины, назывались по праздникам: братчина Николыцина, братчина Покровщина и др.; на Пасху было в обычае в селах устраивать в понедельник большие братчины, – в них иногда принимали участие не одни крестьяне, но и помещики. На этих пиршествах почти всегда дело кончалось бранью, бесчинствами, драками, а иногда и убийством. Благоразумные люди советовали никогда не участвовать в этих сборищах.

Семейный быт

Семейный быт наших предков вытекал всецело из родовых понятий, по которым родоначальник-домовладыка являлся в доме единственным властным лицом, господарем, которому должны все остальные младшие члены рода или семьи беспрекословно повиноваться, потому что он – глава дома, он блюдет честь его от всякой порухи; его одного величают полным именем с отчеством на «вич» (напр., Иван Семенович). Если есть у него младший брат, то называется уже неполным отчеством без окончания «вич» (напр., Петр Семенов); остальные дети, племянники, возрастные – полным именем, без отчества, а младших и слуг – кличут уменьшительными. Жена считалась тоже подчиненным членом в семье. Домовладыка, по родовым понятиям, должен был зорко следить, чтобы никакой беды и порухи роду и дому его не было; чтобы в доме ничего не творилось «на посмех людям». Для этого приходилось особенно усилить надзор над «малоосмысленными» или более слабыми членами семьи – над женою и детьми.

До татарского ига русская женщина еще пользовалась некоторой свободой; но с XIII в. образованность, которая начала было развиваться на Руси, понижается, грубость нравов усиливается, и мало-помалу входит в обычай у бояр и зажиточных людей затворничество женщины.

Взгляд на женщину был в старину очень низменный; за нею не признавалось ни значительных умственных способностей, ни глубоких чувств; она во всем стояла, по убеждению наших предков, гораздо ниже мужчины, а в некоторых отношениях считалась существом даже вредным. Такой взгляд сложился у русских под византийским влиянием. В Византии во времена крайнего нравственного упадка многие ревнители благочестия пришли к печальной мысли, что в мирской жизни и в семейном быту трудно не погрязнуть в грехах и пороках; что спасти душу можно только вдали от общества, за монастырской стеной или в пустыни. Монашество и отшельничество в те времена очень усиливаются; на женщин, привлекавших людей к семейной жизни, стали смотреть враждебно, как на помеху к спасению: женская красота приравнивалась к дьявольскому искушению. Припоминали библейский рассказ о грехопадении первых людей, где Ева является как бы орудием дьявола, причиною греха и потери рая. Нравственный упадок византийского общества в Средние века ярче сказывался на женщине, чем на мужчине, потому что к женской нравственности всегда относились строже, чем к мужской. И вот многие ревнители благочестия слабую женщину, иногда беззащитную жертву порока, стали выставлять главной виновницей его. Русские книжные люди, черпавшие все свои знания и мудрость из византийских источников, вполне проникались мыслями и воззрениями их, составляли по образцу их сочинения или прямо переводили с греческого, и таким путем византийские взгляды на женщину распространялись между русскими…

Надо заметить, что не только в Византии, но и в Западной Европе в Средние века взгляд книжных людей на женщину был крайне невысокий. На одном соборе даже был не шутя поставлен на разрешение духовных отцов вопрос: «Человек ли женщина?» В Средние века многие книжные люди, ослепленные суеверием, считали женщин особенно склонными к чародейству и сношению с нечистой силой и беспощадно жгли целые тысячи обвиненных в этом так называемых «ведьм» и «колдуний». Даже и гораздо позже, в XVI и в XVII вв., на Западе являлись сочинения, не признающие за женщиной человеческого достоинства.

Мудрено ли, что и русские, особенно же люди высшего слоя и зажиточные, из книг или бесед с монахами и книжными людьми набирались таких взглядов, что «ум женский не тверд, аки храм не покровен; мудрость женская, аки оплот неокопан, до ветру стоит; ветер повеет и оплот порушится»; «от жены начало греху… много бесу помощи в женах». Обзаведясь семьей, русский благочестивый человек хотел, по крайней мере, в доме своем завести некоторое подобие монастырской жизни и, подобно игумену, заботящемуся о спасении всей братии, брал на себя труд хранить чистоту душевную всех домочадцев, – особенно же должен был позаботиться о жене и взрослых дочерях, помня, что «ум женский малосмыслен и шаток», что «в женах много помощи бесу». Как же было предохранить их от грехов, спасти от мирских соблазнов? Самым простым способом, до которого не трудно додуматься даже и нехитрому уму, – было отделить их от внешнего мира, запереть их по возможности так, чтобы никакие мирские соблазны не проникли к ним, а чтобы сами не искали греха, наложить на них грозу, следуя наставлению: «яко коня держать уздою, так и жену води угрозою». Таким образом легко мог явиться обычай затворничества женщин и обычай учить жену уму-разуму, спасать ее страхом.

В каждом достаточном доме часть хором отделялась для женщин обыкновенно в отдаленной от входа части здания (куда входила светлица и терем). Хотя со двора в эту половину был вход, но ключ от него, по свидетельству одного иноземного писателя, хозяин держал у себя, так что в женские покои можно было пройти только чрез его комнату. Из мужчин не пускали туда никого, не исключая и домашних. Двор за женскими комнатами (обыкновенно сад) огораживался таким высоким тыном, что разве только птица могла перелететь чрез него. В этом месте жена и дочери хозяина и прогуливались… Если же случалось боярыне или боярышням ехать, например, на богомолье в большой праздник, то выезжали, как сказано выше, в колымагах, закрытых со всех сторон, исключая боковые дверцы с окошечками, чрез которые женщины могли смотреть на улицу; но их разглядеть никто не мог; можно было только мельком увидеть их, когда они садились или выходили из колымаг. В церквах для знатных женщин и девиц были особые места, обыкновенно на хорах, где трудно было их увидеть.

На женщину, как сказано уже, смотрели как на существо слабое, малосмысленное и притом склонное ко всему дурному. Не другом, не товарищем мужа была жена в старину, а рабою, или, в лучшем случае, умственным и нравственным недоростком, нуждающимся в постоянной опеке и руководительстве. Добрая, т. е. хорошая жена, по понятиям того времени, должна была во всем руководиться указанием мужа, на все спрашивать его позволения, как распределить дневные занятия, как принимать гостей, даже о чем говорить с ними… Жить и действовать своим умом жене не полагалось. Даже если бы умная от природы женщина при случае высказала свои соображения, то это уже было бы, по старинному взгляду, нарушением женской скромности, высокоумием и также не понравилось бы нашим предкам, как нам, например, не нравится умничанье ребенка… Главными добродетелями жены считались, по учению книжников, покорливость, молчаливость и трудолюбие: «Жена добра любит страду (работу) и воздержание от всякого зла. Жена добра – трудолюбива и молчалива»; в поучении жене говорится: «Ты мужа имей во всем честна и бойся его и во всем честь воздавай ему и повиновение… Достоит женам повиноватися мужам своим… послушливым быти, понеже послушным Бог подает честь и славу, а непослушным горькую муку… Добрая жена и покорлива – венец мужу своему есть». В таких изречениях книжные люди старались представить образец доброй жены. Всякий хороший домовладыка обязан был учить ее уму-разуму словом, а если слово не действовало, то «страхом пользовать», то есть наказывать, причем пускалась обыкновенно в дело плетка, как советовал Домострой.

1 ... 262 263 264 265 266 267 268 269 270 ... 286
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Родная старина - В. Сиповский торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит