Сочинения - Феодор Студит

Я узнал, что ты, боголюбивый, остерегаешься общения с еретиками, ревнуешь о Господе, оказываешь гостеприимство правомыслящим, мужественно пострадавшим до крови, что сторонишься неустойчивых и предателей истины. Радуюсь, смиренный, и благодарю Бога за то, что мой старый и искренний друг стремится следовать тому, что подобает и угодно Богу. Вот видишь, как все больше и больше вздымается гонение, уже давшее и мучеников. В числе их и наш Фаддей, ставший сожителем святых. Знаем, что ты любишь нас, отринутых за грехи. И мы, в свою очередь, любим тебя, ибо невозможно на любовь не отвечать тем же. Однако просим, молитесь о нас, чтобы мы по милости Божией совершили предлежащий подвиг.

Ты, чадо, принял участие в подвиге своих братьев, и это не удивительно, ибо и с нами случилось то же. Но не бойся, ибо написано: Господь мне помощник и не убоюсь, что сотворит мне человек (Пс.117:6). Поэтому нам надо быть смелыми, а никак не бояться. Подвижники остались победителями благодаря этому дерзновению. Источивший свою кровь святой Фаддей преселился ко Господу. Разве это не самый лучший из обменов: за сто или больше ударов, сколько только можно себе представить, или по собственному побуждению, или по наущению дьявола, старающегося возбудить в нас страх, — получить в замен царство небесное и веселие в бесконечные века?! И не во много ли раз тяжелее — во избежание боли от ударов предать веру и потом и здесь не иметь покоя от стыда падения и от укоров совести, и в том веке терпеть бесконечные муки? Этим, чадо мое любезное, закали свое сердце и, если ты в таком настроении, Христос да будет тебе помощником, как это и есть на самом деле.

Хотя разум и подсказывает, что и по отречении через покаяние можно снова спастись, и это правда, — но кто поручится, что мы во всяком случае получим прощение, а не будем еще ранее восхищены, или что восстание от падения не окажется непреодолимо трудным? Затем, сколько нам надо принести слез и других лекарств покаяния, чтобы умилостивить Судью, и все это, с трепетом ожидая смерти, всегда чувствуя позор и не смея поднять глаза! Спроси лиц, близких к жалкому Лукиану и к блаженному Дорофею, каково настроение у тех и у других, и ты узнаешь и услышишь от первых о скорби, тьме и позоре, желании, чтобы раскрылась земля и поглотила их; а от вторых — о радости безмерной, свете, дерзновении, о Самом Христе, о наслаждении, подобного которому они никогда не испытывали. Кто ж бессмыслен, кто так жестокосерд, кто безумен, чтобы не знать, что страдать за Христа хорошо? Бог да усовершит в этом тебя, чадо мое. Молись за меня, чтобы и я поступал о Господе так же, как говорю.

Я радуюсь и поздравляю тебя, Дорофей, истинный дар Божий. Твое имя стало предметом, название — действием. Ты претерпел, сын мой почтенный, побои за Христа. Благо тебе, подвижник, с твердым сердцем и золотой плотью, ты стал драгоценнее сапфира, прекраснее порфира! О, если бы я мог облобызать царапины на твоем теле! Ты сделал свои члены членами Христовыми; твоя кровь смешалась с кровью Христовой. Благо тебе, подражатель Христов, что не усомнился выступить на поприще и настоящую жизнь не предпочел вечной и бессмертной. Ведь расположением ты уже переселился к Господу, Которого уже достиг твой сподвижник, мученик Фаддей. Может быть, ты поэтому и исцелился плотью, чтобы еще более прославить Бога в членах своих.

О, велика радость на небе и на земле, что вы стали мучениками Христовыми! О, как хорошо, что вы явились столпами и утверждениями, очами истины. Вы воссияли ярче солнца, засверкали сильнее жемчуга. О, как велик дар! О, хвала! Восторг превышает мои силы! Мой дух в исступлении. Обнимаю тебя, священное чадо, целую, венчаю, хвалю. Спрашиваю, как ты перенес подвиг, как выдержал страдания? В каком состоянии была твоя честная душа в начале и в продолжении страданий? И мне кажется, будто ты отвечаешь таким образом: «Где Божий страх, там — презрение к смерти, пренебрежение к телу, ибо вера, любовь и надежда на Христа побеждают остроту боли».

Вот как, душа моя, агнец Христов! Но соверши свой подвиг, дальнейшее запечатлевая пройденным. Как железо в огне, ты, брат, изощрен в горниле бичевания. Христос хочет сделать тебя, как избранный сосуд, еще более совершенным. Ликуй с Павлом! Не бойся, благородный мой подвижник! Кто спас и провел тебя через постигшие бедствия, Тот, конечно, уже будет при тебе и спасет тебя от уст льва и чувственного, и мысленного, венчая тебя с мучениками. Уже известно твое имя. Вот теперь начал сильно возвышать тебя Бог, выше архиереев и иереев, выше столпников и учителей, выше патриархов и постников, конечно, православных. Не падай, столп; не откажись, подвижник, имей сердце горе! Христос — твое дыхание. Сильно смирение, с помощью которого Смиривший Себя до смерти победил князя мира сего! В себе Он дал и нам силу победить его. Как отцелюбца, прошу тебя, молись обо мне, чтобы и я закончил жизнь, следуя вам.

Хорошо, Иаков, почтенное мое чадо! Мог ли я надеяться, что в числе исповедников Христовых окажешься и ты, один из последних в братии по занимаемой степени? Еще более удивительно, что из всех сподвижников ты первый выступил на поприще ради Христа. Беззаконный гонитель, считая тебя немощным и ничтожным, думал одержать легкую победу. Но несчастный разбит, напав на мужа, отдавшего свою душу за имя Божье и оказавшегося достаточно крепким для его ударов. О, как мужественна твоя душа, чадо; ты, как алмаз, вынес много сильных ударов по спине, по груди, также и рукам. О, необузданность звероподобных! Как благословенна твоя плоть! Ты со всех сторон изъязвлен; был поднят замертво. Безбожные завернули тебя в рубище. Затем, они стали опять грозить казнью, но это тебя не поразило, и ты приготовился, распорядившись насчет своих похорон.

Слава Богу и хвала! Ты — основание и подкрепление для своих братьев–сподвижников, из которых один уже преселился к Господу, а прочие — на одинаковом с тобой поприще. Как велика твоя награда! Ты мне не чадо, а отец, Богу угодивший. Но имей в виду, что конец имеет значение и что недостаточно лишь хорошего начала, хотя оно и условие доброго конца. Умри, чадо, за Христа, не губи своего богодарованного и великого подвига. Горе преткнувшимся, ибо они не вашего духа, в противном же случае остались бы в Господе. Они стали предметом злорадства для дьявола, к которому приступили вместо Христа, причинив мне, грешному, скорбь, а всей братии — уныние. Но да даст Господь им покаяние и обращение; а тебе — конец, достойный начала. Молись, чадо, чтобы и я, смиренный, вместе с вами обрел Христа.

Вот куда ты прибыл, чадо мое Феодул, переходя с место на место. Чудесно не странствование, а очень дивно то, что ты одержал победу в Фессалонике, перенесши от нечестивцев двести ударов. Услышав об этом, я прославил Бога и полюбил тебя сильнее, чем свою душу. Но в то же время я почувствовал внутреннюю тревогу, размышляя по каким судьбам Божьим ты там скитаешься. Твое ли безрассудство этому причиной или Божие промышление? Но ты подвергся язвам по милости Бога, ради Которого ты подставил плечи свои биющим (Ис.50:6), и оберегаем Им, как сокровище истины. Блажен ты, чадо, не пожалевший и не пощадивший своей плоти, но прославивший Христа в членах своих, получивший венец за исповедание перед Богом и людьми.

Фессалоника связала свое имя с тобой, возложив на тебя, чужого, несмотря на местных жителей, свою победу. Смотри, сердце мое, нам должно терпеть мучения до конца. Не впади в малодушие, не постыдись исповедать Христа, но переноси страдания, как добрый воин Иисуса Христа (2 Тим.2:3). Претерпи за Него, — Он с тобой в темнице, с тобой разделит бичевание, если опять случится. Подражай братьям своим, которые также подверглись бичеванию; я разумею Виссариона, Дорофея, Фаддея, на следующий день после этого представившегося Богу, как мученик, затем Иакова, из монастыря святого мученика Христофора, ученика Лукианова. Но прискорбно, что учитель пал, не вынесши ударов, а ученик оказался победителем. Кроме него, по моим грехам, пали и еще четверо из последних, в том числе Тит с Филоном. А Еводий и Епатий ни пали, ни устояли, а стали как бы полумертвецами, падши на словах, но не на деле, ибо избежали еретического общения.

Смотри же, брат, и опять повторяю — не поддавайся. Не погуби своего сокровища, не делайся отщепенцем. Твой подвиг да будет прославлен повсюду. Да возрадуются о тебе Ангелы. Да посрамятся демоны и их служители — иконоборцы. И да прославлюсь через тебя и я, смиренный, вместе с твоим братством. Да будет с тобой благодать, укрепляющая тебя на все, даже до смерти. Окружающие меня приветствуют тебя. Молись обо мне, как и обо всех братьях своих.

Человек Божий, Господь воздвиг тебя в настоящие дни для спасения многих, особенно нас, смиренных. Я же слышал о твоей заботе о подвизающихся ради Господа, которую ты взял на себя, как бы заповедь от Бога, — и удивляюсь! Но нет ничего удивительного, ибо твое служение — богодарованно; а что оно от Бога — это доказывают сами дела. Ведь если бы тебя не охраняло Божественное Промышление, как бы ты до сих пор оставался на свободе? Благословен Бог, воздвигший тебя для укрепления подвизающихся за имя Его, сохраняющий тебя под Своей крепкой рукой, дарующий тебе подвижность, ровное настроение, готовность к опасностям.