Имя мне легион - Антон Леонтьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Маша заверила следователя, что, конечно же, приедет в прокуратуру и даст показания. Завершив разговор, она приняла решение рассказать ему обо всем, что ей стало известно. О черных глазах убийц она твердила и милиционерам, но те, похоже, не восприняли ее слова всерьез. А следователь Побатько, похоже, серьезный и вдумчивый человек. По крайней мере, такое у нее сложилось впечатление. И пусть уж прокуратура решает, имеется ли некая взаимосвязь между прививками от воробьиного гриппа и тем, что совершенно нормальные люди внезапно превращаются в монстров.
Как и обещала, Маша оказалась в здании городской прокуратуры примерно через полтора часа. Пока ей выписывали пропуск, подошел и следователь Побатько. Маша сразу прониклась к нему уважением – это был мужчина лет пятидесяти, со строгим, но вызывающим доверие лицом, с короткими седыми волосами и пушистыми, седыми же, усами.
– Рад вас видеть! – произнес следователь, подавая Маше руку. – Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете, Мария Константиновна? Тогда пройдемте в мой кабинет…
Когда они оказались на месте, Борис Викторович предложил девушке сесть, налил в бокал минеральной воды и произнес:
– Ну что же, меня в первую очередь интересуют события в супермаркете. Следствием по делу смерти Олега Пушкина занимается моя коллега, она вам еще позвонит.
– Знаете, я еще должна поставить вас в известность о похищении охранника Алексея Никифоренко вместе с семьей, – чуть поколебавшись, сказала Маша. Она не сомневалась, что может доверять следователю Побатько. Поэтому поведала все, что узнала от любопытной Веры Лукиничны.
Борис Викторович выслушал Машу с большим интересом и, когда она завершила рассказ, покачал головой:
– Вы уверены, что можете доверять этому источнику? Я имею в виду пожилую особу, которая, как я понял из вашего повествования, занимается сбором всевозможных сплетен. Однако я, конечно же, проверю данные. Говорите, дверь квартиры якобы исчезнувшего охранника опечатана? Занятно, занятно… А теперь, если не возражаете, давайте вернемся к нашей истории…
Маша снова дала показания, ответила на вопросы следователя, который фиксировал ее слова, не забыла упомянуть об отличительных чертах майора Блинова – шаркающей походке и бездонных черных глазах.
– Ну, Мария Константиновна, должен сказать, что вы сделали далеко идущие выводы! – усмехнулся Побатько. – Все же это наша, а не ваша работа. Что же касается шаркающей походки… Не думаю, что подобная манера ходить является, как вы утверждаете, чем-то из ряда вон выходящим! Сколько людей шаркает ногами, однако далеко не каждый из них становится серийным убийцей! И еще эти очи черные… Прямо как в известном романсе! Вы уверены, что вам не показалось? Что не было игрой воображения или каким-либо физическим эффектом?
Маша настаивала на своем, заявив, что ничего ей не показалось. Подчеркнула, что черные глаза были также и у Олега Пушкина, и у школьника Димы Сазонова, причем не просто черные, а словно заполненные тьмой – без белков.
– Конечно, все это занятно, однако делать выводы на основании невесть кем снятых нескольких кадров, выставленных в Интернете, просто смешно. Качество изображения там, полагаю, оставляет желать лучшего. Что же касается Олега Пушкина… Следствие, повторяю, ведет моя коллега, но я, конечно же, поставлю ее в известность о ваших показаниях. Не стал бы, однако, проводить параллель между вакцинацией от воробьиного гриппа и имевшими место жуткими событиями. Я и сам прививался от гриппа в начале осени, и ничего не произошло!
Борис Викторович хохотнул, и Маша поняла, что следователь относится к ее словам с иронией.
– И ведь Олег Пушкин, насколько мне известно, не делал никаких прививок, – продолжал Побатько. – Однако, как вы утверждаете, все равно превратился в монстра с черными глазами. Несостыковочка получается!
– Я считаю, что Олег был инфицирован майором Блиновым, – возразила Маша упрямо. – Того выворотило кровью прямо на Олега. А Олег, в свою очередь, укусил охранника Лешу.
Следователь вздохнул, закрыл папку, положил на нее руки, сомкнутые в замок, и доверительным тоном произнес:
– Мария Константиновна, разрешите дать вам совет. Вы мне симпатичны, и я не хочу, чтобы у вас возникли проблемы. Все, что вы только что поведали, вне всяких сомнений, занятно, однако – из разряда сказок. Ну сами подумайте! Что за вирус абсолютного зла появился, который кочует из тела одного человека в тело другого и превращает его в машину для убийств? На вашем бы месте я об этом забыл. Вы перенесли тяжелый стресс, вам надо хорошенько отдохнуть, прийти в себя!
Маша не стала возражать, поняв, что переубедить следователя не получится. Наверное, на его месте она повела бы себя точно так же – ведь история, тут Борис Викторович был прав, совершенно неправдоподобная.
– Я не обвиняю вас в том, что вы говорите неправду, то есть в даче заведомо ложных показаний, – добавил следователь, – просто организм каждого из нас по-разному реагирует на стрессовую ситуацию. Неудивительно, что вам почудились какие-то там черные глаза. Поверьте моему многолетнему опыту – чтобы стать монстром, не требуется никакого вируса! Давайте на сегодня на этом завершим…
Побатько поднялся из-за стола, а потом вдруг произнес:
– Однако чтобы успокоить и себя, и вас, я доложу о ваших показаниях своему начальству. Пройдемте со мной, Мария Константиновна!
Девушка последовала за Борисом Викторовичем по коридору, следователь распахнул одну из дверей и, жестом приглашая Машу войти, произнес:
– Пожалуйста, подождите здесь.
Маша шагнула в комнату, дверь позади нее захлопнулась, и девушка услышала, как в замке повернулся ключ. Она дернула ручку и поняла: следователь Побатько запер ее! Возможно, в прокуратуре такие правила, этого Маша не знала.
Комната была пустая, за исключением стула, стоявшего у зарешеченного окна. Маша уселась на стул и принялась ждать. Затем поднялась и подошла к окну. Ее внимание привлекла одиноко лежавшая на подоконнике зажигалка. Наверное, кто-то забыл… Она взяла ее в руки, повертела – и услышала щелчок поворачиваемого в замке ключа. На пороге возник следователь Побатько.
– С вами кое-кто хочет поговорить, – произнес он, пропуская в комнату молодого человека с незапоминающейся, однако далеко не самой приятной физиономией, облаченного в черный костюм. Его сопровождал еще один субъект, чуть старше, однако также в черном костюме и с совершенно невыразительным лицом.
Борис Викторович проворно захлопнул дверь. Маша с интересом взглянула на вошедших. Неужели тип, которому, судя по всему, еще и тридцати нет, уже является начальником Побатько? Или начальник тот, что постарше?
– Добрый день! – произнес молодой человек, протягивая руку.
Девушка машинально опустила зажигалку в карман куртки и отметила, что на руке незнакомца не хватает мизинца. Едва ее ладонь соприкоснулась с рукой мужчины, Маша почувствовала, как тот вдруг сильно сжал ее пальцы. А другой рукой схватил за горло! Маша попыталась сопротивляться, однако не смогла – молодой мужчина был намного сильнее.
Второй субъект, который был старше, подскочил к ней и вытащил из кармана крошечный шприц. Глаза у Маши расширились от ужаса, когда она увидела, что тот подносит его к ее предплечью. Девушка попыталась закричать, но из горла вырвались только глухие булькающие звуки.
– Сопротивление бесполезно, – заметил четырехпалый. – Уверяю вас, больно не будет. Мы просто хотим подготовить вас к транспортировке.
Маша почувствовала легкий укол, и практически сразу по телу разлилась небывалая тяжесть. Девушка не потеряла сознания, однако поняла, что не может двинуться с места и не в состоянии пошевелить ни единым мускулом. Мужчины подхватили ее с обеих сторон и потащили к двери, которую услужливо распахнул следователь Побатько. Молодой человек обменялся с ним понимающим взглядом.
– Женщине дурно сделалось! – произнес следователь громогласно, когда они оказались в коридоре.
Мужчины, поддерживавшие Машу справа и слева, волокли ее, как куклу. Девушка пробовала открыть рот, чтобы позвать на помощь, но ничего не выходило – ее словно парализовало!
Так они спустились по лестнице вниз, миновали охрану на входе и оказались на улице. Четырехпалый тип кивнул следователю Побатько, и тот скрылся в здании прокуратуры.
Около крыльца затормозил черный фургон с тонированными стеклами. Дверь распахнулась, и мужчины втащили Машу внутрь. Фургон немедленно тронулся с места.
Внутри фургона располагалось некое подобие медицинского лежака на колесиках. Типы в черном положили на него Машу. Тот, что постарше, вынул из кармана мобильный телефон, набрал номер и произнес:
– Ольга Иннокентьевна, девица у нас, все прошло без малейших проблем. Да, едем в аэропорт. Будем в Питере через два часа.
Маша, уставившись в потолок фургона, лежала и тщетно силилась пошевелить рукой или ногой. Что за гадость ей впрыснули? Наверняка какой-то нервнопаралитический токсин! И самым наглым образом похитили в центре Москвы, более того – выволокли из здания прокуратуры, и никто не обратил на это внимания! Еще бы, ведь Побатько, без сомнения, работавший на этих типов, сопровождал их и объяснял всем, что женщине во время дачи показаний внезапно стало дурно и снаружи ее ждет «Скорая». Вот ведь предатель!