Осквернённый ангел - Ирина Бондарук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Смешок и наигранный цокот языком.
— А ты что? Папочкино место не приносит нужных денег? — нахмурив брови, спросил Малфой. Он вновь прикрыл Грейнджер спиной. Она положила ему голову на плечо. Дыхание сбивчивое. Боль. Ей вновь больно. А он просто стоит и болтает. Взмах палочки и в сторону Уизли полетел маленький шарик, который, в процессе полёта расширялся. Становился больше и покрывался языками пламени.
— Круцио! — перевёл палочку в сторону одного из предшественников Уизли, произнёс Драко, когда тот направился в сторону Гермионы. Никто не сдвинется с места. Это их дело.
Парень проскользнул по полу, рухнул на ковёр и закричал от боли. Он опустился лицом на разбитые осколки вазы, пытаясь надавить себя на них, разрезать себя, чтобы перестало саднить всё тело. Да-а, Драко знал это крик. Крик отчаяния. Так и нужно. Он пытался защитить её. Он не хотел причинять боли. Он. Хотел. Её. Защитить.
— Вердимилиус! — крикнул Уизли, направляя палочку на Гермиону. Отразив атаку, Драко опустил руки, прикоснулся к девушке, которая тут же издала сдавленный стон, и начал давать на попятную. Пусть. Пусть загоняют в угол. Пусть. Он прикроет её.
— Сектумсемпра! — крикнул Драко в сторону второго подчиненного Рона. Он замер всего на секунду и рухнул на пол. На его белой рубашке появились кровавые пятна. Да, Малфой помнил эту боль. Но она не сравнится с той, что сейчас сжимала его грудь. Сдавливала сердце, желудок, кишки. Страх вперемешку с болью. Мысли о кончающемся перемирии парализовали разум аристократа.
— Давайте, подходите, чего боитесь? — яростно прокричал Малфой, когда почувствовал, что Грейнджер остановилась. Это был угол. И у Драко открылся прекрасный обзор. Но что будет, если ему приспичит использовать волну огня? Плевать. Они не заберут её.
Уизли и приспешники начали медленно приближаться, когда Малфой схватил руку Гермионы и трансгрессировал. Недалеко. В подземелья. Там, где мало чего было видно для тех, кто хоть раз бывал здесь. Но не для Драко, который знает его, как свои пять пальцев. Гермиона прижалась к нему, а он подхватил её за талию. Всё очень плохо. Сколько крови она успела за это время потерять?
У них было от силы минута. До того, как за ними последует Уизли. Они не могли останавливаться. Осторожно подхватив Грейнджер на руки, он проскользнул сквозь ближайший проём и шёл прямо.
— Легче было отдать меня, — прошептала она осипшим голосом. Её тело дрожало в его руках. Ей становилось хуже. Драко ускорил шаг, не обращая внимания на сказанные слова. Направо, прямо, вновь направо, кирпич по прямой в десятом ряду. Он помнил этот ход. Однажды он нашёл его, когда убегал от Люциуса. Но, как же его отец не мог знать тайной комнаты? Он быстро нашёл его. Наказание было не слабым. Но если бы не мелкая пакость, о которой он даже не помнил, он бы не смог выиграть им немного времени.
— Где мы? — подала голос Грейнджер, когда он опустил её на пол. Сам Драко опустился на колени и бережно позволил ей прилечь на них.
— В Мэноре. Не двигайся, — приказал Малфой, нацелив палочку девушке на раненую руку. Из кончика появился слабый свет и девушка вскрикнула. Аристократ быстро зажал её рот, чтобы никто не услышал её голоса. Вокруг была тишина. Уизли может не скоро найти комнату, но и они не смогут здесь долго сидеть.
Драко прижался спиной и затылком к холодной и сырой поверхности стены. Он судорожно метался от одной мысли к другой. Пытался понять, что и как сделать лучше. Откидывал варианты с летальным исходом, с полным сжиганием особняка. Думал. Думал. Но от этого только болела голова, а толковая мысль отсутствовала.
Аристократ приподнял девушку и, разведя ноги в разные стороны, усадил её поближе к себе. Спина Грейнджер уперлась ему в грудь. Он приобнял её в попытках согреть девушку, которая продолжала дрожать.
— Не отдам, не отдам, не отдам, — словно умалишенный шептал Драко, слегка раскачиваясь в разные стороны. Последняя надежда — оставить её здесь. Пока он не разберется с ними. Ему было всё равно на особняк. Главное — чтоб её больше не тронули. Но просто так она его не отпустит. Поэтому Драко и не прятал палочку. Легко направив кончик на девушку, он с болью в душе усыпил её. Он не хотел этого делать, но другого выбора не было.
Гермиона безвольно откинулась на него. А Малфой вновь ощутил, как пробуждаются его демоны внутри. Как сладко зевают, потягиваются, хрустя костями. Как стучат копытами в предвкушении будущего развлечения.
— Пинки, — промолвил Драко. Мгновение и раздался хлопок. Испуганный эльф странно озиралась по сторонам, пытаясь понять, где она и что она здесь забыла.
— Хозяин, — промолвила домовой и, всплеснув руками, подбежала к ним. — Там люди. Они ходят по дому, всё разрушают, но вы приказали ничего не делать, но Илиодор сказал передать Пинки, что они готовы помочь.
Малфой медленно опустил Гермиону, что была без сознания, на пол.
— Присмотри за ней. Я пока всё сам попытаюсь сделать. Если кто-то войдет, не знаю, каким образом, правда, — убивай.
— Сэр, Пинки не может, сэр. Мы ведь домовые эльфы, нам запрещено, — быстро начала тараторить эльф.
— Ты в Мэноре. Забудь о своих запретах и делай то, что я сказал.
Глава 18
Он вышел из подземелья, стараясь двигаться как можно тише. Вокруг стекала вода, с мягким звуком разбиваясь о тёмные и холодные камни, чем были вымощены все помещения подземелья Мэнора. Его шаги казались шорохом по сравнению с песнями воды. Он прислушивался. Оценивал. Хотел услышать любой звук, чтобы подтвердить для себя, что он здесь не один. Но внизу оказалось пусто.
«Наверху» подумал про себя юноша, вскинув голову в подтверждение. Словно хотел посмотреть сквозь потолок и увидеть, где находятся те люди, которые ворвались в его спокойную жизнь.
Драко осторожно вышел из подземелья и оказался на кухне. Вокруг было пусто. Домовики спрятались, и то правильно. На столах были разбросаны неочищенные овощи и фрукты, грязная и чистая посуда, тряпки и губки. Но было тихо. Даже слишком. Уизли не мог просто так уйти.
Плавно шагнув в сторону коридора, что вел в бежевую гостиную, Малфой приостановился и прижался к стене рядом с проемом. Ему показалось, будто кто-то направляется в кухню. Это был один человек. Он пытался ступать тихо, чтоб не спугнуть добычу.
