Герой не нашего Времени - Павел Зябкин

Далее ситуация развивалась куда как более странно. Откуда-то слева, где находилась заводская проходная, послышалась громкая гортанная речь. Слов было не разобрать, но вскоре после окончания монолога поступила команда садиться на броню. Вова с Виталиком разочарованные покинули позицию. Разочарование было вполне объяснимо: они так надеялись первыми ворваться на завод и напиться. Но не судьба. А вот у БМП их разочарование переросло в отчаяние. Там стояли трое лазутчиков, пытавшихся раздобыть спиртное. Вид их был довольно жалкий. Андрюха — зам. ком. взвода — стоял с перетянутой левой рукой, бушлат его в этом месте пропитывался кровью, Леха — танкист нервно курил, пальцы его еле держали сигарету. Но хуже всех выглядел Серега санинструктор — того просто била нервная дрожь. Глаза его казалось, вылезают из орбит. По приезду на блокпост они рассказали следующую историю.

Оказывается, на винзаводе действительно находится наблюдательный пост боевиков. Располагался он на крыше главного здания. Добытчики шарили по заводу, разведывая, где и сколько вина находится. Все было хорошо до того момента, как они не спустились в подвал. Они даже боевиков не заметили, пока в подвал не вошли. А там, в потемках чехи их и окружили. Несколько выстрелов и Андрюха уже ранен. Чехи им: «Оружие бросайте». Андрюха уже автомат не держал, Леха свой ствол тоже кинул на пол, Серега разоружился. Боевики оружие зашли забирать и тут Серега оказался молодцом. Выхватил гранату Ф-1, что в разгрузке у него была и предъявил чехам: «Или оружие отдают и всех выпускают или пойдут вместе с ним к своему Аллаху». Чехи, несмотря на заверения, к Аллаху особенно не спешили, и оружие отдали, и отпустили всю троицу. Пока шли эти переговоры солдаты как раз и окружали завод.

Для прояснения ситуации надо небольшое отступление в реалии той войны. Отношения с боевиками были очень странными. Политика менялась не по дням, а по часам, а армия металась между противоречивыми приказами то, воюя, то, мирясь с боевиками. Боевики, напротив, во время перемирий открыто ходили в своих селах в форме и с оружием. Наши военные, скрипя зубами, смотрели на них и не имели права открывать огонь. Во всех средствах массовой информации только и трубили о зверствах Российской армии в «маленькой беззащитной Чечне». Все это сковывало по рукам и ногам войска. Часто после удачных операций покидали взятые села, куда тут же входили боевики и устанавливали свои порядки.

Днем покой вновь был нарушен тревогой. Опять запрыгивание на броню и выдвижение к винзаводу. Что же на этот раз? Оказывается, в этот раз на поиски клада отправились двое срочников. Чехи через местного фермера Саида вызвали Чернявского на переговоры, обещая вернуть срочников живыми и здоровыми. Снова окружили вожделенное здание. Вот идут. Три человека. Двое срочников и с ними «чех», их ровесник. Срочники с автоматами, «чех» в левой руке зажимал гранату Ф-1 и улыбался. Срочники шли тоже веселые и, кажется поддатые. «Чех» сказал несколько слов командиру и, оставив срочников, быстро удалился внутрь завода. А через минуту из проходной вышли два бородатых боевика, увешанных оружием, как рождественская елка игрушками, и с ними два древних старца в папахах и горских сапогах. Начался разговор с командиром. Речь боевиков сводится к следующему:

Да, на крыше винзавода регулярно выставляется наблюдательный пост боевиков. Но боевикам было неясно, почему русские в нарушение недавно заключенного перемирия регулярно делали вылазки на винзавод. Однако сегодня, срочники наконец-то прояснили причину такой агрессии. Боевикам стало ясно, что цель русских это не их наблюдательный пункт, а запасы вина, во множестве оставшиеся на заводе еще с советских времен. А раз так, то они предлагают следующее: вот эти два старика бывшие сторожа этого завода, будут находиться на проходной. Пусть русские приходят к ним, и они будут выдавать им банки с вином, сколько ваши смогут унести. А ваши пусть не заходят на территорию завода и особенно не поднимаются на крышу.

Капитан Чернявский огляделся вокруг и с ужасом увидел, что этот разговор слышали как минимум человек десять солдат и в тайне это соглашение не удержать. Теперь жди каждодневных походов и повального пьянства, остановить которое вряд ли удастся. А обстановка была крайне тяжелой и опасной, и в любой момент можно было ожидать нападения. Его же подчиненные, услышав столь мудрые речи чехов пришли в неописуемый восторг. Воображение их рисовало пьяную вольницу. Теперь все хотели, чтобы пребывание здесь затянулось как можно подольше. Теперь не придется больше ходить на дорогу и менять на водку что угодно. Теперь алкогольный вопрос был благополучно разрешен.

С этого счастливого дня началась пьяная эпопея. С самого утра и до вечера на завод начали отправляться ходоки. По два — три человека с каждой палатки и приносили литров по двадцать — тридцать вина на свои палатки. Командир поделать ничего не мог и пустил дело на самотек. Чтобы избежать потерь оружия Вовкино отделение врыло в землю пулемет, и он как монумент возвышался на фишке. К нему и ходили по очереди на дежурство, захватив с собой предварительно кружку подогретого на печке вина.

Вино же было изумительное. Крепленый портвейн, заводского разлива, безо всяких разбавление. Как он прекрасно пился подогретым на печке. Еще иногда попадались банки с напитком вязким и тягучим как сироп, но таким же крепким как портвейн. Этот напиток, по вкусу напоминал нектар и веселил солдатские сердца куда лучше противной водки осетинского разлива. Однако не все было так уж безоблачно. На почве алкоголя стало случаться много ЧП. Так, отправившись в одиночку за вином, пропал без вести Стас-пулеметчик.

Пропал он вместе с пулеметом и «мухами». Стас вообще последнее время начал сходить с ума. В одиночку, часто без оружия, никому не говоря, уходил за вином. Пропадал там целыми днями. Вырыл себе отдельную землянку, где лежал целыми днями на принесенной с завода сетке от кровати. Была даже версия, что он перешел к боевикам. Хотя Стас здесь уже второй раз был. Первый раз еще в Грозном, кто знал, говорили, что отчаянной храбрости был человек, а потом остался в бригаде служить, теперь уже в командировке, а раньше в 201 дивизии в Таджикистане служил. Одним словом: человек-загадка.

Его искали. Обшарили окрестности. Нашли даже труп убитого давно русского солдата. Тот видимо отбивался до последнего. Вокруг трупа валялся корпус от «мухи» и россыпь стреляных гильз. Труп разложился до неузнаваемости. Единственно было ясно, что свой, по одежде. Никаких документов или жетона не было. Тело безвестного героя с максимальными почестями завернули в принесенную плащ-палатку и тем же днем на прилетевшей «вертушке» отправили в Ханкалу. Еще нашли труп женщины в одной ночной рубашке. Тоже разложившейся. Приехавший на переговоры Шамиль, внес ясность, сказав, что труп местной «джаляб» (бляди), которую свои убили, за какие-то провинности в области морали. А к Стасу он никакого отношения не имеет. Они его точно не похищали. И вообще, за вином надо меньше ходить, может, напился да дорогу перепутал и забрел к боевикам. А он то тут при чем?

— Короче, если через сутки мы его не найдем, — твердо заявил заместитель командира батальона, — то наводим артиллерию на вас. Все, это мое условие.

Однако что-то не получилось. То ли блефовал командир, то ли не удался его замысел, но прошли сутки и вторые и третьи, но Стас так и не появился. Ни живым, ни мертвым. Обещанного артобстрела тоже не было. Все шло по старому, только без Стаса. Надо бы еще заметить, что исчезновение его мало кого напугало, и как ходили за вином, так и продолжали ходить.

Водитель ГАЗ-66 утопил в луже автомат, правда, вскоре нашел его. С ним вообще произошла комичная история. Командир за пьянство посадил его в яму, которую предназначали сначала для боеприпасов, но стали использовать как вытрезвитель. Полагая, что такое наказание вряд ли вразумит водителя, он пошел на интересный шаг. Из соседнего полка привез сына водителя, который служил там срочную службу и устроил ему свидание с сидящим в яме отцом. (К тому времени к ним подошел Уральский полк, и изоляция была прорвана). Во время свидания командир неоднократно повторял, обращаясь к сыну: «Ты спроси папу, за что он тут сидит. А то будет дома сказки рассказывать, как воевал. Вот ты и посмотри, как папа воюет». Не известно, что дома рассказывал сын про отца, но вроде оба остались довольные свиданием и были благодарны Чернявскому.

Тут еще Ромка гранатометчик, напился на «фишке» и, проснувшись, не обнаружил автомата. Вовка сменил его на посту и они вместе стали обшаривать подступы к блокпосту, справедливо полагая, что автомат скоре всего скатился со склона вниз. К ним присоединились и другие часовые, несшие службу в это время. Пока шли поиски, Ромка как-то незаметно исчез в кустах. Наконец, Старый, который с утра пораньше, обретался у кухни, пытаясь что-то приготовить, с радостью возвестил о находке автомата, который лежал в луже на противоположной от Ромкиного поста стороне. Теперь осталось только найти самого хозяина оружия. Ромку обнаружили сидящим в кустах. В руке он держал гранату.