Фурия - Сергей Александрович Ермаков

У Коляна челюсть так и отпала.

- Меня МОЖЕТ БЫТЬ пристрелят! - заорал он. - И МОЖЕТ БЫТЬ не завтра!

- Тогда и волноваться нечего, - попыталась успокоить его Оксана, - все обойдется.

- Конечно, - кипятился Колян, - ты все знаешь! Обойдется! Умная! Только по соляриям шляться, да деньги в кафе прожирать!

- Ах, так! - возмутилась Оксана. - А любить тебя, думаешь не трудно?

- Да, ты не меня любишь, - вскрикнул Колян, - а деньги мои. Думаешь, я забыл, как ты на этого музыкантишку смотрела влюбленно. Может ты мне с ним изменяешь, пока я на работе? А? Признайся?

Оксана покраснела от возмущения. Ну, дождалась доброго слова! Она обхаживает этого свина, спит с ним, а он ей гадости говорит!

- Какой же ты мудак! - сказала Оксана.

- Да, я мудак! - закричал Колян. - Иди к гитаристику своему голубому, продавай все с себя, корми его! А когда деньги кончаться снова ко мне! Я приму, я не гордый, потому что люблю тебя!

Оксана почувствовала, что ей жаль этого большого, толстого несчастного человека у которого неприятности. У которого вздрагивают губы, который во сне считает проценты и прикидывает убытки. Который боится, что его пристрелят в подъезде, боится, что его посадят за неуплату налогов, раз в неделю хочет бросить все и уехать в тихую хижину в лесу, но не может - с карусели в которую он сел не сойти, пока она не остановится. А она не остановится никогда.

Оксана медленно подошла к несчастному Коляну, нежно обняла его и прижалась к нему всем своим телом.

- Хочешь продадим мой сапожки, сережки и колечки, которые мне купили? спросила она. - Тогда ты сможешь отдать долг?

Колян печально рассмеялся.

- Нет, - ответил он, - этого не хватит.

- Тогда все продадим, - предложила Оксана, - весь этот чертов бизнес и будем жить как все. Я работать пойду опять медсестрой.

- Тогда ты меня бросишь, - грустно сказал Колян, - зачем я тебе такой толстый и старый?

- Я люблю тебя дурачок, - ответила Оксана, - толстого и старого люблю. Ты не бойся, мы выкрутимся. Расскажи мне, в чем дело?

Колян нехотя рассказал Оксане про пропавшие вагоны. Оксана слушала внимательно, покусывая хорошенькие губки.

- Сдается мне, что этот твой Князь все сам подстроил, - предположила Оксана.

- Даже если это и так, - ответил Колян, - все равно ничего не доказать. По документам-то все нормально. Где-то на полустанке вагоны отцепили и загнали в тупик. Ищи-свищи их теперь.

- А если в милицию обратиться? - подумала вслух Оксана.

- Ха-ха-ха, - рассмеялся Колян, - у Князя вся милиция под ногтем. Еще нам же хуже будет. Нас же и сделают виноватыми.

Оксана вздохнула. Колян ласково погладил ее по спине и плечам.

- Не волнуйся, - сказал он, - продам часть ларьков по быстрому, подзайму еще у ребят, друзей у меня много и все решиться. Главное, что ты меня любишь. Для меня важнее вещи в жизни нет. Если ты меня любишь, то все будет хорошо.

- Я люблю тебя, - сказала Оксана, села на колени к Коляну, обняла его и поцеловала.

Минуты через две на столе у секретарши Коляна зазвонил телефон.

- Меня ни для кого нет, - сказал босс прерывисто дыша в телефонную трубку, - пока я не скажу, что я есть. Понятно?

- Понятно, Николай Петрович, - ответила секретарша.

С тех пор как в жизни ее шефа появилась Оксана, дневные закрывания в кабинете новоиспеченных влюбленных стали традицией. А с секретаршей Галочкой у Коляна наладились с той поры только чисто деловые отношения. Поэтому Галочка Оксану ненавидела, но сделать ничего не могла. А ведь сколько времени она потратила на обхаживание Коляна Петровича, доверялась ему, нянькалась с ним, а он ее на эту стерву променял. Так и не дождалась Галочка предложения замужества.

Машина Князя выехала на окраину города и остановилась у обочины.

- Есть тут где-то чебуречная "Баку", - сказал Князь и обратился к Пельменю с Корейцем, - кто-нибудь знает, где она?

- Я знаю, - ответил Пельмень, сидящий за рулем, - как-то обедал там.

- Ну и как, - спросил Князь, - вкусно кормят?

- Чурбанская забегаловка с вонючим хачапури, - ответил Пельмень, - еще и музыка их гнусная пищит на постоянку. Лучше там не жрать.

- А мы туда не обедать едем, - сказал Князь, - мне сказали, что хозяин денег не платит ни за аренду, ни за что, на хер. Нужно посмотреть, если дело можно разогнать, то мы его под себя подгребем, если нет, то просто выкинем этого чурбана из нашего города. Итак, их расплодилось уже, черноголовиков, что плюнуть некуда.

- Район там рабочий, - сказал Пельмень, - народ в основном дома жрет и по забегаловкам не ходит.

- Зато там трасса проходит и дачи богатые недалеко, - ответил Князь, можно бильярд поставить, игровые автоматы, сделать бар, стриптизерши пусть танцуют. Привлечем хозяинов этих дач. Они любят оторваться за все про все, пока жена с детишками в городе. Цены поначалу заряжать не будем, на это дело даже работяги пойдут раз в месяц с зарплаты.

- Может быть, - согласился Пельмень.

Они подъехали к "Баку" и вышли из машины. Дверь оказалась закрыта. На стук подошел горбоносый малый в заляпанном белом халате.

- Хазяина, нэт, - сказал он, приоткрыв дверь.

- Мы подождем его в кабинете, - ответил Князь и шагнул вперед.

- Э, никто нельзя пускать, - сказал малый, загораживая проход.

Пельмень легко оттолкнул его от двери и пропустил вперед Князя. В помещении пахло несвежей бараниной, играла музыка, гремела на кухне посуда.

- Где его кабинет? - спросил Князь.

- Никто не велел ходить кабинет, - пролепетал малый, вжавшись в стену.

Пельмень тут же дал ему легкую оплеуху для ума и малый, наконец все поняв, тыкнув грязным пальцем, сказал:

- Там в коридор, да.

Хозяин, как водится, был на месте, и прятался в своем кабинете от кредиторов.

- Салам алейкум, Гитлер-ага! - весело поприветствовал его Князь.

Сумрачный хозяин, пожилой азербайджанец, привстал, кивнул и указал "гостям" глазами на стулья.

- Узнал меня? - спросил Князь. - Или мне рассказать?

Хозяин снова молча кивнул.

- Узнал я, - ответил он, - Князь ты.

- Стало быть, представляться не нужно, - произнес Князь, - дела твои, вижу, идут сильно хреново.

- Хреново, - подтвердил хозяин, - рубль падает, аренда растет, народ не хочет чебуреки кушать, не хочет ходить ко мне в "Баку".

- А ты бы еще свою забегаловку Чечней назвал, - усмехнулся Князь, тогда бы народ к тебе валом повалил.

- При чем тут Чечня? - обиделся хозяин. - Я азербайджанец, а чеченцы мне не родня!

- Да, это я так, к слову, - сказал Князь, - для народа что Баку, что Душанбе однохренственно. Всё чурки. И делать вам тут нечего.

- Я работу людям даю, - возразил хозяин, - и сам работаю. В чем моя вина?

- Да, ни в чем, - ответил Князь, - помнишь у Крылова строчки: "Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать". Что Крылова не знаешь? А хочешь в России жить и работать! Как так?

- Вы тоже Низами ни одной строчки не знаете, - ответил хозяин, - а его весь мир читает. Он великий поэт.

- Говно он, а не поэт, - лениво ответил Князь, - никто его не знает. Когда платить будешь?

- Сейчас вот нужно договориться с рекламой по радио, хочу организовать шоу-программу, - начал было хозяин рассказывать о своих планах, но Князь перебил его:

- Мне насрать большую кучу на радио, шоу-программу и на тебя. Деньги, давай, плати за аренду, еще там за что-то. Хочешь, родственников своих продавай в рабство, но деньги чтобы через неделю были вот тут на столе. Если проштрафишься в тюрьме отсидеться не удастся. Помучаешься, конечно, перед смертью часа два, пока тебе Пельмень мозги вправит и на тот свет отправишься к аллаху своему. Понятно?

Хозяин понуро кивнул. Князь, повернувшись, подмигнул Пельменю, тот сделал шаг к хозяину и железной рукой сзади сдавил его за коротенькую, толстенькую шею. Азербайджанец побледнел, заелозил ручками по столу и схватился за железные пальцы Пельменя. Тот отпустил его.

- Больно? - участливо спросил Князь.

Хозяин закашлялся и активно закивал головой.

- А будет еще больней, - пообещал Князь, - если деньги не отдашь.

- Я отдам, отдам, - пообещал хозяин.

- Ну, смотри, - ответил Князь, - я тебя за язык не тянул. Сам сказал. Через неделю мы вернемся.

Хозяин закивал, Князь встал со стула и вышел в дверь. Пельмень и Кореец последовали за ним. Когда они, выйдя на улицу, сели в машину, Пельмень сказал, задумчиво посмотрев на чебуречную "Баку":

- Сбежит, ведь, сука нерусская.

- Да, хрен с ним, - ответил Князь, - пусть его менты ищут, когда он сбежит. Нам до этого барана дела нет. Мы сами это предприятие поднимем. Оборудование стоит нормальное у них, новое, нам за бесценок достанется. Оформление кафе даже переделывать не придется, все итак в восточном стиле, то, что нужно. Назовем все это дело как-нибудь по-другому - Анталия, например, или еще что-то типа этого. И вперед, погнали денежки зарабатывать. Народ в Анталию пойдет, это же тебе не говенный Баку с вонючими азербайджанцами.