Супермодель и фанерный ящик. Шокирующие истории и причудливая экономика современного искусства - Дональд Томпсон

Печать трехтомного аукционного каталога обошлась «Сотби», как сообщалось, в 135 тысяч фунтов (240 тысяч долларов). Несколько комплектов дом отослал восьмистам клиентам в качестве комплимента. Те, кого не оказалось в списке привилегированных, могли купить все три тома за 90 фунтов (160 долларов). Тяжелым оказался не только аукционный каталог. Несколько аквариумов с формалином Херст покрыл золотом. Полы выставочных залов «Сотби» пришлось укрепить, чтобы они выдержали этот вес.

Дилер «Белого куба» Джей Джоплинг выкупил первый лот аукциона — триптих из синтетических алмазов, бабочек и глянцевой малярной краски — за 850 тысяч фунтов (1,5 миллиона долларов). Джоплинг и представитель Гагосяна вдвоем делали ставки на более чем половину выставленных лотов. Херст не пришел на аукцион; он сказал, что весь вечер играл в снукер в любимом пабе.

Мог ли рынок искусства, расшатанный экономическим кризисом, поглотить такое количество работ одного художника менее чем за два дня? На «Прекрасном» аукционе продались 216 из предложенных 223 лотов на общую сумму 111 миллионов фунтов (198 миллионов долларов). Три четверти лотов ушли дороже средних эстимейтов. Общая сумма затмила аукционный рекорд для одного художника, установленный в 1993 году, когда 88 в основном небольших работ Пабло Пикассо собрали в целом 20 миллионов долларов. Британский таблоид Sun назвал продажу «Акула и трепет». Херст сказал: «Люди скорее будут вкладывать деньги в бабочек, чем в банки». Альберто Муграби назвал торги «способом сбежать от реальности». В заключение второго дня аукционист Оливер Баркер надел пару белых перчаток — это аукционный вариант «Оскара» за лучшее выступление.

Звездным лотом торгов был «Золотой телец» (The Golden Calf), заспиртованный в формалине бычок с рогами и копытами из 18-каратного золота, золотым египетским диском на голове и гипертрофированными репродуктивными органами. Он ушел по телефону представителю шейхи аль-Маяссы аль-Тани из королевского семейства Катара за 10,4 миллиона фунтов (18,6 миллиона долларов). По сообщению The Economist, казахский шахтовладелец Александр Машкевич купил три холста с бабочками, картину с кружками и три шкафчика за 11,7 миллиона фунтов (20,9 миллиона долларов).

В последовавшие сразу за аукционом две недели из прессы стало известно, что 20 процентов покупателей (сорока пяти работ) отказались платить; иными словами, когда аукционный дом хотел завершить транзакцию, покупатели сказали: «Не знаю, о чем я думал, я не буду это покупать». Это случилось даже несмотря на то, что «Сотби» пошел на условия выгоднее обычных, предложив покупателям шестимесячную беспроцентную рассрочку. Это был самый высокий процент отказов в истории всех аукционов «Сотби» и «Кристи» за их, вместе взятые, 500 лет существования. «Сотби» не давал гарантий; отказные работы были предложены другим участникам торгов, непроданные вернулись к Херсту. Нет никаких свидетельств, что против отказавшихся платить были предприняты какие-либо меры юридического характера.

И сам аукцион, и его оркестровка Херстом были настолько экстраординарны, что в 2009 году галерея Тейт Модерн в Лондоне устроила выставку Pop Life, воссоздав один из залов «Сотби», где посетители могли посмотреть на лоты Херста, и тем самым отнесясь к торгам и самому рынку искусства как к произведению искусства.

Херст работает в Лондоне. Он родился в Бристоле и вырос в Лидсе — промышленном городе на севере Англии. У него непревзойденные способности художника и продавца. Херст — один из очень немногих художников, которые могут сказать о себе, что изменили взгляд мира на то, чем может быть искусство и творческий путь художника. История Дэмьена Херста прекрасно позволяет рассмотреть меняющиеся роли художника, аукциона и дилера.

Херст больше всего известен четырьмя знаковыми работами. Первая из них — это «Тысяча лет» (A Thousand Years, 1990), образ жизни и смерти в стеклянной витрине, где закрыты мухи и личинки, перелезающие через стеклянную перегородку в другую половину к гниющей голове коровы. Некоторых насекомых по дороге убивает электрическая мухобойка. Посетитель мог посмотреть на «Тысячу лет», потом прийти через несколько дней и увидеть, что коровья голова уменьшилась, а куча мертвых мух увеличилась. «Тысяча лет» изображает жизненный цикл: питание, воспроизводство и смерть. И Херст, и его критики назвали «Тысячу лет» его самой значительной работой.

Вторая знаковая работа Херста — «Физическая невозможность смерти в сознании живущего» (The Physical Impossibility of Death in the Mind of Someone Living), заформалиненное в аквариуме чучело тигровой акулы. В декабре 2005 года акулу купил Стивен Коэн, как говорят, за 12 миллионов долларов. На тот момент это сделало ее второй после самой дорогой работы живущего художника, а именно Джаспера Джонса. Херст так описал свой замысел: «Она кажется живой, когда мертва, и мертвой, когда жива».

Названия работ Херста — неотъемлемая часть его маркетинга. Если бы акула называлась просто «Акулой», зритель мог бы сказать: «Ну да, акула» — и пойти дальше. Если бы с таким названием ее выставили в рыбном ресторане, она бы практически не привлекла внимания. Назвав ее «Физической невозможностью смерти в сознании живущего», автор заставил зрителя остановиться, задуматься и придумать смысл. Название и предполагаемый смысл работы становятся ее историей.

Поскольку редкость увеличивает ценность, мы склонны думать, что работа очень дорого стоит, когда она одна в своем роде или, по крайней мере, таких работ немного. Считалось, что ради того, чтобы сохранить ценность первой акулы, Херст не будет изготавливать ей конкурентов. Отнюдь. На 2012 год Херст продал как минимум девять акул, все под разными названиями. Самая дорогая принесла 17,2 миллиона долларов. Все коллекционеры, кроме Коэна, приобретая их, знали, что Херст может сделать и другие чучела.

Третья работа — «Разделенные мать и дитя» (Mother и Child Divided, 1993). Это четыре стеклянных ящика, расставленные двумя парами с узкими проходами между ними. В первых двух помещены две половины коровы, разрезанной вдоль от носа до хвоста. В двух других — таким же образом разрезанный теленок. «Мать и дитя» показывают, как название провоцирует зрителя придумать историю работе. За «Мать и дитя» Херст получил Тёрнеровскую премию 1995 года; эта награда присуждается за лучшую выставку британского художника моложе 50 лет.

Четвертая работа — это платиновая отливка человеческого черепа в натуральную величину. Череп принадлежит португальскому моряку XVIII века. В отливку вставлены человеческие зубы из оригинального черепа. Его изготовили ювелиры из фирмы Bentley & Skinner на Бонд-стрит, как сообщается, за 12 миллионов фунтов (21 миллион долларов), а Херст осуществлял творческий контроль. Череп попал во все британские теленовости и на первые полосы газет всего мира.

Череп получил название «Ради Господа Бога» (For the Love of God), он инкрустирован мелкими искусственными алмазами числом 8601, а единственный крупный каплевидный алмаз вставлен в его лоб. По слухам, эти слова произнесла мать Херста, узнав о новом проекте сына. Череп выставлялся в июне 2007 года в галерее «Белый куб» лондонского дилера Херста, в зале на верхнем этаже, освещенный только направленными на череп прожекторами. Зрители могли войти по билетам с указанным временем, группами по десять человек, каждой группе позволялось находиться там всего пять минут.

«Белый куб» выставил череп на продажу за 50 миллионов фунтов (88 миллионов долларов). Альберто Муграби поведал, что предложил за него 35 миллионов долларов, но предложение не приняли. Потом Херст заявил, что череп продан. Позднее оказалось, что его купил инвестиционный консорциум из самого Херста, Джея Джоплинга — владельца «Белого куба» — и Франка Данфи. Данфи впоследствии сказал, что в 2011 году череп предлагается к продаже по цене 100 миллионов фунтов (154 миллиона долларов).

Существует около четырех с половиной тысяч работ Херста, в основном это картины с кружками и разводами, но также и инсталляции с бабочками и шкафчики с лекарствами. Картины с кружками представляют собой именно то, что сказано: композиции из разноцветных кружков на белом фоне. Все, кроме пяти самых первых, выполнены техническими ассистентами. Ассистенты, рисующие кружки, должны соблюдать четыре правила: использовать глянцевую бытовую эмаль; делать все кружки одного размера; никогда не повторять цвет в отдельной последовательности; размещать кружки так, чтобы расстояние между ними было равно их диаметру. У Херста нет двух одинаковых холстов. Каждая картина получает название из области фармацевтики. Иногда это рекреационные наркотики, например S-Methoxy NN, иногда нет, например Moxisylyte, Calcein и Myristoycholine Iodide (по крайней мере, я о таких наркотиках не слышал).

Для создания вращательных картин Херст или техник льет краску на вращающийся холст. Эти картины наполнены энергией неожиданного. Херст говорит, что позаимствовал идею в 1975 году из детской программы на канале Би-би-си Blue Peter, где это делал телеведущий Джон Ноукс.