Путешествие за тайной ЦАРСКОЕ ЗОЛОТО - Валерий Курносов

Кроме того: Начальник поезда П. Шляхетко, Комиссар поезда — В. Дидюк и Уполномоченный Особого Отдела ВЧК при 5 Армии — А. Косухин.

Всем переименованным лицам вменено в обязанность доставить золотой запас Республики к месту назначения в полной сохранности.

Поезд с золотым запасом отбыл со ст. Иркутск 22марта 1920 г. в 4 ч. дня, 16 апреля прибыл в Омск, где получилось распоряжение от отправке поезда в Казань, куда и прибыл благополучно Змая 1920 г. в 11 ч. 30 м. дня.

Продолжительность следования поезда в пути была исключительно по причине неисправности мостов через реки Ию, Уду и Бирюсу.

По перегрузке золотого запаса из вагонов в кладовые Казанского Отделения Народного Банка необходимо было бы принять меры к вскрытию в первую очередь 1672ящиков новой упаковки для перечета золота в таковых, т. к. при упаковке мешков в ящики на ст. Иркутск, при вскрытии некоторых вещевых мешков было обнаружено, что в таковых мешках внутренние мешки с золотом совершенно истлевшие и монета сохранялась только в вещевых мешках. По этой причине Иркутским Губфинотделом для обеспечения сохранности золота в мешках при его перевозках, была предпринята упаковка всех мешков во вновь изготовленные ящики.

Кроме этого необходимо было бы убедиться в целости золота в 20ящиках, возвращенных Колчаком из своего поезда в Нижнеудинске в эшелон золотого запаса, еще при следовании такового в Иркутск. Поверки наличности в таковых ящиках своевременно не было сделано из-за происходивших в то время событий.

При этом добавлю, что все лица, сопровождающие поезд с золотым запасом, относились к своим обязанностям с должной серьезностью, тотчас выполняя выработанную инструкцию в Иркутске и те мероприятия, которые вызывались в дороге обстоятельствами».

Прием ценностей

В Казани золото ждали. Еще 30 марта 1920 года главный комиссар-управляющий Народным банком прислал управляющему Казанским отделением банка С. Кандор- скому секретную телеграмму № 287, которая гласила: «По распоряжению Наркомфина предполагается эвакуация из Иркутска в Казань находящегося там золотого запаса. Примите необходимые подготовительные меры для его размещения и хранения».

Спецэшелон № 19950 был нагружен под завязку. По свидетельству самарских краеведов, в пути железнодорожные служащие опасались, что железнодорожный мост перед станцией «Самара» может не выдержать такую тяжесть (свыше 317 тонн). Пришлось груз перегонять через мост по одному вагону, после чего на другом берегу Волги вновь формировать состав.

В 11:30 3 мая состав прибыл в Казань. Ход разгрузки ценностей подробно описан в итоговом сводном акте.

Ниже приводится его текст с необходимым сокращением.

«Гор. Казань, Мая восьмого дня тысяча девятьсот двадцатого года, мы, нижеподписавшиеся, составили настоящий акт в том, что на основании распоряжения Наркомфина от

27 апреля с.г., полученного Заведующим Казанским Губфи- нотделом по прямому проводу из Москвы, была произведена выгрузка на станции Казань и доставка в кладовые Казанского Отделения Народного Банка золотого запаса Республики, в количестве шести тысяч восьмисот пятнадцати ящиков, прибывшего из гор. Иркутска в тринадцати американских вагонах и поименованного в акте от 18Марта 1920года, составленном при приемке означенного золота на ст. Иркутск.

…Разгрузка вагонов на ст. Казань и приемка ящиков с золотым запасом начались утром 4 Мая 1920 г. При наружном осмотре каждого вагона с золотым запасом все имевшиеся на вагонах пломбы, замки и затворы, а равно стенки, крыши и дно вагонов оказались в полной исправности, после чего вагоны были вскрыты и подвергнуты тщательному внутреннему осмотру, причем стены, полы и потолки также оказались в полной исправности; в вагонах никаких предметов, кроме ящиков с золотом, не обнаружено. По установлении сего было приступлено к проверке количества ящиков, тщательному осмотру исправности таковых, выемки их из вагонов и отправки их в кладовые Народного Банка. Количество ящиков с золотом, как во всех вагонах, так и в каждом в отдельности оказалось в полном соответствии с тем количеством, какое показано в акте от 18 Марта 1920 года, составленном при приемке означенного золота в городе Иркутске, а именно: (далее повторяются данные акта от 18 марта, приведенного в предыдущей главе. — В.К)….ИТОГО 6815 ящиков.

Из коих 1672 ящика были переупакованы в гор. Иркутске и без наложения печатей, причем, по словесному заявлению сопровождавших означенный груз из гор. Иркутска, о переупаковке был составлен в гор. Иркутске соответствующий акт, ныне находящийся в гор. Иркутске же, при делах о золотом запасе.

…Разгрузка всех вагонов с золотым запасом продолжалась в течение четырех дней и закончилась 7 Мая 1920года в 10 часов вечера. Ящики с золотом уложены в двух кладовых Народного Банка: 4474ящика — в так называемой золотой кладовой (по плану № 4) и 2341 ящик — в так называемой серебряной кладовой (по плану № 6)».

Согласно докладу Казановского, содержимое вернувшихся ценностей составило сумму 409 625 870 рублей 28 копеек, что составляет 317 146,686 кг золота. Плюс 75,469 кг золота Пермского отделения госбанка. Итого 317 222,155 кг.

Поскольку ранее в книге приводились данные ревизии министерства финансов колчаковского правительства о том, что из Казани доставлено золота «на сумму 651.535.834 руб. 64 коп.» (пни 504 441,847 кг), то можно оценочно говорить, что недостача в Казани после вывоза ценностей в 1918 году составила не менее 187 219,692 кг желтого металла. С двумя важными уточнениями: не все золото, что было вывезено из Казани, добралось до оценки колчаковскими финансистами. И не все золото, что вернулось в Казань в мае 1920 года, ранее хранилось в недрах местного отделения Народного (государственного) банка…

В прессе неоднократно встречались утверждения, что по дороге в Казань из состава исчезло 35 млн золотых рублей. Автор этих строк не нашел в архивах документа, подтверждающего этот факт. Зато обнаружил свидетельство иного хищения.

«1920года Ноября 6 дня мы нижеподписавшиеся И. об. Завед. Смешно-Расчетным Управлением Татфинотдела А. В. Воздвиженский, Старший Контролер Расчетно-Кассового Подотдела Д.А. Доброхотов, Старший Кассир того же Подотдела Г. С. Ахмадуллин, Контролер Б. И. Калашников и представитель Рабоче-Крестьянской Инспекции Г.П.Кошелев составили настоящий акт о нижеследующем:

При выдаче из кладовой Татнаркомфина 3 ноября с/г. 1667ящиков золотой монеты Уполномоченному Отд. денежных и расчетных знаков Н.Н. Приклонскому, из одного ящика за № 2405/7989при погрузке его на автомобиль из щели ящика выпала одна 10-ти рублевая золотая монета.

Тотчас же был произведен присутствовавшей здесь администрацией Татфинотдела тщательный осмотр площади подле автомобиля и пути переноски этого ящика из кладовой к автомобилю, при чем других монет найдено не было. Путь передвижения был под надзором.

Взамен этого ящика для отправки был выдан другой. Ящик же за № 2405/7989 из которого выпала монета, 6 ноября в присутствии вышепоименованных лиц был вскрыт, при чем в этом ящике оказалось два больших мешка с ярлыками и за пломбами “Отд. Кред. билет. ” с надписями на ярлыках: “по Юр. 3000шт. на 30.000 руб. Контролер подпись”. По осмотре этих мешков один из них оказался вполне исправным и неповрежденным, другой же мешок оказался поврежденным с дырой в нижней своей части, ПО-ВИДИМОМУ, РАЗРЕЗАН (выделено мной. — В.К).

По вскрытии этого последнего мешка в нем оказались четыре малых мешка, из коих три в вполне исправном виде, четвертый же мешок за ярлыком с надписью на ярлыке “10 рублевая монета 7500 рублей всего 15 ф. 72 зол. 54 дол.№ 170подпись "оказался поврежденным, по-видимому, одним и тем же разрезом с основным мешком. По подсчете количества кружков монеты, находящейся в этом мешке, оказалось 656кружков 10 руб. золотой монеты на сумму 6560рублей, т. е. на 94 кружка менее…»

Казалось бы, в этой обстановке вернувшихся ценностей появилась возможность взяться за анализ исчезновения золота в 1918 году и поискать его следы. Однако заниматься этим не было ни малейшей возможности.

В результате Гражданской войны и экономической разрухи в Казани царили голод, холод, эпидемии тифа и испанки. Чтобы удержать власть, большевики объявили в стране продразверстку. В деревни выехали отряды карателей, чтобы конфисковать у крестьян хлеб. С 7 февраля

1920 года к востоку от Казани на территории Казанской, Уфимской и Самарской губерний вспыхнуло мощное восстание протестующих селян. 16 мая в губернии было введено военное положение.