Исчезнувший - Флетчер Нибел

— Я хотел бы заглянуть в эту квартиру, — сказал Сторм. — Конечно, вы не обязаны меня впускать, пока я не предъявлю ордера на обыск. Если хотите, я вернусь с ордером после обеда.

— Незачем, — заторопился управляющий. — Если ФБР что-нибудь нужно, я возражать не стану. Вот вам ключ от 4-Д. Разрешите только сначала позвонить отсюда в квартиру. Если там никого нет, добро пожаловать. Главное, верните мне ключ и не рассказывайте, что я вам его давал.

Пять долгих звонков из вестибюля остались без ответа. Сторм с ключом снова поднялся на четвертый этаж. Южноамериканская музыка, на сей раз джаз, все еще доносилась из квартиры Беверли Уэст, как приглушенные раскаты грома. Ларри быстро вошел в квартиру № 4-Д.

Она состояла из Г-образной гостиной, короткий конец которой служил столовой. Сторм сообразил, что одна стена столовой была смежной со стенным шкафом Беверли Уэст, где стоял орущий проигрыватель. К гостиной примыкала спальня. Современная мебель казалась купленной по почтовому заказу. Ее было немного. В основном дешевые вещи под клен, крытый желтым лаком. Сторм, не торопясь, осмотрел квартиру, но не нашел ни одного предмета, принадлежащего жильцам. Кухонный холодильник, который он открыл, обернув руку носовым платком, был стерильно пуст — даже ни одной банки с пивом на металлических полках! В спальне двойная кровать была застелена аккуратно подоткнутым темно-зеленым покрывалом. На тумбочке у кровати стоял телефон, но, когда Ларри поднял трубку, обернув ее носовым платком, он не услышал гудка. Все же он записал номер телефона в свой блокнот.

Возвращая управляющему ключ, Ларри спросил, кто убирал квартиру 4-Д. Сами жильцы, ответил управляющий. Насколько он знает, у них не было даже приходящей прислуги.

— У съемщика был только один ключ? — спросил Сторм.

— Нет. Я дал мистеру Клингману два ключа, когда он подписал договор и заплатил за два месяца вперед. У каждого из наших съемщиков по два ключа.

Сторм остановил машину близ Коннектикут-авеню и вызвал Мурхэда по радиотелефону. Коротко доложив обо всем, он сказал:

— Предлагаю проверить № 4-Д, нет ли там отпечатков пальцев. Может быть, стоит поставить у дома агента, но мне кажется, в 4-Д уже никто не вернется. Они едва ли станут продлевать срок аренды.

— Хорошо, мы займемся квартирой, — сказал Мурхэд, — а ты проверь этого Клингмана.

— Ладно, — ответил Сторм. — Дай мне быстренько выписку из Балтиморского справочника. Телефон Дэвида Клингмана или телефон компании «Кроун Артс», адрес: Чарлз-стрит, 939.

— Не вешай трубку! — сказал Мурхэд. Через несколько минут он сообщил: — Никакой компании «Кроун Артс» в Балтиморе не зарегистрировано.

— Так я и знал, — сказал Сторм. — А как насчет Клингмана?

— В справочнике два Дэвида Клингмана. Один Дэвид Р., другой Дэвид У.

Мурхэд продиктовал адреса и номера телефонов.

— Желаю удачи, Ларри, мальчик мой, и главное, — не торопись, слышишь? Нам не нужны скороспелые сенсации.

— Ну это уж дискриминация! — возмутился Сторм. — Самая грязная работа достается мне, потому что мой отец потерял справку о расовой принадлежности.

— Вот именно! — рассмеялся Мурхэд. — Остается тебе уповать на победу черной расы. Когда придешь к власти, станешь, как я, валять дурака. А пока убирайся из эфира. Зря тратишь время.

— Ладно, Мур-дур-хэд! И не вызывай нас. Мы тебя сами вызовем.

Мысленно Сторм уже намечал самый короткий маршрут в Балтимор, когда вдруг ему пришло в голову, что он позабыл кое-что проверить. Он вылез из машины и вернулся в дом Беверли Уэст. Управляющий подметал ступеньки перед подъездом.

— Еще один вопрос, — сказал ему Сторм. — Где здесь ближайший гараж-стоянка?

— За углом направо.

Дежурный, сидевший в застекленной будке, замигал при виде удостоверения ФБР, затем предупредительно распахнул перед Стормом дверь. «Впечатлительный юноша», — насмешливо подумал Сторм. Описание «Дэвида Клингмана» не вызвало у дежурного механика ассоциаций, и он вызвался позвонить ночному сторожу. Голос на другом конце линии был сонным, однако вполне осмысленным. Да, он помнит человечка в очках с темной оправой. Кажется, он приезжал в гараж раз в неделю вечером и уезжал около часа ночи. Приметы машины? Особых нет, но, кажется, номер был из Мэриленда. Был ли на прошлой неделе? Кажется, да, но не уверен. Сторм поблагодарил и еще раз извинился за то, что поднял его с постели.

Чеки с отметкой о времени пользования гаражом отсылались в центральную контору первого числа каждого месяца, сообщил дневной дежурный, поэтому чеки за август все еще у него. Он очистил для Сторма место за маленьким столом и дал ему кучу контрольных талонов. Все они — штук по триста за каждый день — были сложены отдельными пачками, перетянутыми резинкой. Они были рассортированы по часам оплаты, то есть отъезда, поэтому Сторм сразу отобрал четыре пачки за августовские четверги.

Уже через несколько минут он нашел то, что искал. Один и тот же мэрилендский номер появлялся в первые часы ночи по четвергам: в 00:50; 01:03; 00:57. В последний августовский четверг машина покинула гараж в один час восемь минут.

Ларри вернулся к своей машине и вызвал по радиофону Мурхэда.

— Что-то ты сегодня разговорчивый, — проворчал Мурхэд. — Может, уже разделался с «Аяксом»?

— Нет, Клайд, но, кажется, я нашел того, второго парня. Сделай одолжение, попроси наше отделение в Балтиморе проверить номер машины из Мэриленда МК—4472. Мне это нужно немедленно или, как ты говоришь, вчера.

— Сосчитай до пяти и перезвони мне.

Когда Сторм снова вызвал Мурхэда, тот коротко сообщил:

— Легковая машина из Мэриленда под номером МК—4472 зарегистрирована на имя Филипа Джекоба Любина.

— Записал.

— Адрес: Балтимор, Чарлз-стрит, 3333, и наше балтиморское отделение сообщает, что это недалеко от университета Джона Хопкинса. Не спутай с медицинской школой, Ларри. Ищи университетский городок.

— Еду. Кстати, ты не удивлен, что я так быстро превратил Дэвида Клингмана в Фила Любина?

— Ты просто гений, Ларри Сторм. Но воздам я тебе по заслугам, когда настанут лучшие времена, если только они вообще настанут после всей этой неразберихи.

Час спустя Сторм был уже в Балтиморе. Он поставил машину на Чарлз-стрит возле такого же, как на Р-стрит, жилого дома, но на сей раз южного стиля и под названием «Квартиры Чарлза». В широкий коридор, застеленный восточным ковром, выходили два небольших холла.

— Чем могу быть полезной? — осведомилась сидевшая за конторкой женщина средних лет, с уверенными манерами, поправляя иссиня-черные волосы.

— Я ищу Филипа Любина, — сказал Сторм.

— Он в отпуске. Желаете оставить ему записку?

— Нет, благодарю. — Не имело смысла без нужды показывать свое удостоверение. На всякий случай он сказал: — Я по поручению одного друга. (Это была святая истина.) Не лучше ли оставить записку в университете?

— Да, наверное, лучше. Доктор Любин почти всю корреспонденцию получает на университет.

— А в каком здании?

— Спросите Роулэнд Холл, — ответила она. — Там, где деканат математического факультета. Передать доктору Любину, кто его спрашивал?

Тут Сторм не удержался:

— Да, конечно! Дэвид Клингман.

— Хорошо, мистер Клингман.

«Все-таки «мистер», — подумал он. — В Балтиморе это почти то же самое, что «сэр» в Вашингтоне. Наверное, времена в самом деле меняются».

Шикарная маленькая брюнетка, секретарша доктора Любина и восьми других профессоров математики в университете Джона Хопкинса, была предупредительна и словоохотлива. Сторм знал этот тип женщин. С теми, у кого потемнее цвет кожи, они держатся с преувеличенной любезностью и так усердствуют, что у них слова набегают на слова.

— Господи, какая жалость! — щебетала она. — Как же вы с ним разминулись? Ведь он только вчера уехал и теперь вернется бог знает когда. Понимаете, в следующем семестре у него нет лекций, вот он и решил отправиться в путешествие на машине, сначала на запад, а потом в Канаду. Он так переутомился, бедняга… Вот ведь незадача! А вы давно его знаете?

— Не очень, — ответил Ларри. «Действительно, не очень, — подумал он, — узнал о нем часа два назад». — Скажите, мисс, а кто у вас декан математического факультета?

— Он сейчас в Европе, на год, по приглашению, но его заменяет доктор Уинтроп, заместитель декана. Если хотите увидеться с ним, он внизу, дверь из холла налево.

Она показала ему дорогу.

Удостоверение ФБР позволило Сторму сразу попасть в кабинет Генри Уинтропа. Это был худощавый загорелый и сдержанный человек. Он крепко пожал руку Ларри.

Ларри подумал, что, наверное, он играет в теннис. Уинтроп внимательно рассмотрел его удостоверение.

— Ваши люди частенько появляются здесь, — сказал он. — Слишком уж пекутся о безопасности в последнее время.