Лабиринт простых сложностей - Галина Владимировна Романова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он кивнул, сочтя ее объяснения логичными. Провел по лицу ладонью, подавляя раздраженный вздох. Потребовал:
– А теперь четко и по пунктам: откуда у Аллы такие деньги, что она говорила по этому поводу, когда забрала их и зачем, раз собралась встретиться с соперницей? Что-то знаете, Светлана? И откуда вам известна точная сумма?
Она начала отвечать, но будто оправдывалась:
– Откуда деньги – не знаю. Она умела копить. Не особо себя баловала. Видимо, долго собирала. Как я узнала? А мне просто стало любопытно, с чем это она так носится? То принесет, запрет в сейфе в плотном конверте, то заберет обратно. Потом шепнула мне, что это деньги. Украсть у нас, конечно же, некому. Но пересчитать-то их не было запрещено. И я пересчитала, когда Алла с девочками ушла на обед. А там восемьсот четыре тысячи. – Она все время смотрела в землю и, возможно, уже жалела о своей откровенности. – Алла забрала деньги домой накануне гибели. Я тут долго думала… Зачем? Зачем, раз к ней в дом должна была прийти ее соперница? Она от Ивана эти деньги скрывала, а тут вовсе чужой человек… Зачем? И мне только одна мысль приходит в голову.
– Какая? – поторопил ее Дима, мрачнея с каждой минутой все больше.
Еще один виток, еще один поворот в лабиринте неясностей.
– Может, она хотела откупиться от нее? Хотела предложить ей денег за своего Ванечку? Ну… Чтобы та девушка от него отстала. А каким еще может быть объяснение?..
На первый взгляд будто логично, но денег, которые исчезли из квартиры Сахаровой, у Ирины не нашли. Все, что было в ее руке, – это окровавленный нож. Сумочка валялась на лестничной площадке. Но там тоже не было денег.
Усаживаясь в машину, Дима так матерился, что у самого покраснели уши.
– Снова я виноват, получается, товарищ подполковник, – покаялся он, докладывая Хмельновой о результатах своего визита в офис, где прежде работала Алла Сахарова. – Если бы я в прошлый свой визит попытался разговорить их, как сегодня, мы бы…
– Замолчи, капитан. Очень мне нужно твое самоедство, – проворчала Хмельнова. – Никто не мог знать, что Сахарова была такой экономной. И в прошлый раз они тебе даже ее вещей не отдали. Что сказали? Что ты можешь сам поискать в ее столе. Ты искал? Искал. Нашел что-то важное?
– Там ничего не было. Никаких блокнотов, никаких заметок. Только папки с документами.
– Во-от… – Хмельнова тяжело вздохнула. – Темнят коллеги. Может, они и деньги ее из сейфа забрали? Узнали, что ее убили, и денежки поделили между собой. Господи, даже не знаю, как начальству докладывать! Была одна подозреваемая, а теперь целый взвод! Ладно, капитан, возвращайся на свое рабочее место и ищи в ее записях нотариуса.
Глава 15
Чем была славна его жизнь? Илья Александрович подумал, поглаживая кончиками пальцев кожаные подлокотники рабочего кресла. И, подумав, сделал вывод.
Репутацией! Да, у него не один год ушел именно на то, чтобы заработать репутацию порядочного, неподкупного, надежного душеприказчика. Так он любил себя называть. Так любили себя называть его дед и отец, которые передали ему семейное дело по наследству. И еще они любили повторять, что неважно количество клиентов, важна репутация. И он старался. И он над этим работал.
В девяностые, когда его пытались привлечь к оформлению незаконных сделок, он вообще закрылся, залег на дно. Просто сказался тяжело больным, и все. Чтобы отстали и не убили за несговорчивость бандиты. Чтобы не трепали нервы рейдеры, отжимающие у развалившегося государства завод за заводом.
Пересидел. Перетерпел. Зато остался честным и неподкупным. И теперь к нему очередь на неделю вперед. Записываются люди, прослышав о том, что он их секреты под дулом пистолета не выдаст.
– Я так и не пойму, молодой человек, чего именно вы от меня хотите? – глянул он на визитера поверх очков в тонкой оправе из настоящего золота.
– Я хочу знать, кому завещала свою квартиру Сахарова Алла Геннадьевна?
Парень, назвавшийся капитаном полиции, заметно нервничал. Ему было неуютно в сумрачном кабинете, полном мебели темного дорогого дерева. Ему было не по себе под насмешливым взглядом хозяина кабинета.
– Вы, молодой человек, наверняка осведомлены, да, что я не имею права разглашать подобные вещи?
Илья Александрович Веригин сделал вид, что подавляет зевок. Хотя спать ему совершенно не хотелось. Ему хотелось поскорее выпроводить настойчивого капитана и заняться делами, коих скопилось немало за три дня его бездействия. А все почему? Потому что супруга под выходные увезла его с внуками за город и заставила выспаться, походить босиком по пляжу, выкупаться в ледяной воде озера. Он поначалу ворчал, пытался сослаться на насморк. Но она была непреклонна, он подчинился. И потом был ей страшно благодарен. Особенно за тихие вечера во дворе дачи возле клумбы с флоксами. Они пили все вместе чай, угощались низкокалорийной выпечкой, которую она захватила с собой из города. И говорили много, мило, информативно. О жизни и занятиях внуков за эти три дня он узнал гораздо больше, чем за весь минувший год.
Три дня пролетели незаметно. Он посвежел, набрался сил. И да, сегодня утром собирался засесть за работу. И тут этот капитан! Настырный, бледный – разозлился, что его так приняли. Илье Александровичу было ясно, что от него просто так не отделаться. Парень от уговоров перейдет к угрозам. Станет при нем звонить каким-нибудь проверяющим. Даже попытается ему нагадить, но…
Но он не учел одного! У Ильи Александровича была безупречная репутация. И не только в среде его обычных, рядовых клиентов. Но и среди очень влиятельных лиц, которые, в свою очередь, тоже являлись его клиентами. И один звонок одному из этих лиц поставит крест на всей дальнейшей карьере этого славного парня, бледнеющего от злости в гостевом кресле.
– Вы просите о
