Боеприпасы на зиму - Джордж Локхард

Таурон нахмурился.

— Что за вторая песня? — спросил он довольно резко.

Птица сомкнула веки.

— Я спела о героях, что низойдут в подземелья и отыщут путь к свободе для всех нас, но сами, обратно, уже не вернутся. Песнь была спета. Нити сплелись. Ткань разостлана.

Она открыла глаза и обратила взор к Фокси:

— Твой коричневый друг не погиб. Вы встретитесь в подземельях и решите судьбу нашего мира. Там, и больше нигде. Вы, и больше никто. Так спела я этой ночью. Так сложился узор.

Взвихрился воздух под сильными крыльями — и птица исчезла. Потрясенные зверяне еще долго хранили молчание.

Первым, как всегда, опомнился Туман:

— Я с вами, — заявил он категорично.

Темир потряс головой:

— С нами? — пробормотал озадаченно. — С нами куда?

— В подземелья, наверно… — пробормотала Фокси.

Таурон недоверчиво ухнул.

— Вы ж не броситесь, очертя голову, Ори знает куда только потому, что одна пернатая пациентка начирикала неизвестно чего?!

Фокси в глубокой задумчивости обратила глаза к сычику.

— Дома я знала гадалку, умевшую иногда входить в транс. Очнувшись, она не помнила своих предсказаний, но те сбывались почти дословно. Лишь раз, на моей памяти, предугаданное воплотилось не до конца — мой друг чудом избежал предсказанной гибели…

— Предсказываю! — гневно заметил сыч, — что даже наличие одной реальной провидицы, в которую я не верю и не поверю, никаким образом не подтверждает аналогичные способности данной птицы!

Фокси взглянула на бледного Темира. Тот кусал губы и нервно помахивал хвостом.

— Ты веришь? — полу-утвердительно, полувопросительно заметила Фокси.

Следопыт натужно кивнул.

— Она настоящая. Я знаю.

— Откуда?! — взорвался Таурон. Темир развел лапками.

— У нас, ведунов, есть тайна, — произнес очень тихо. — Я не хотел и не хочу ее раскрывать, но, боюсь, обстоятельства требуют. Видите ли… — Темир сглотнул, — …существует одна-единственная опасность, предсказать которую мы не можем.

Фокси насторожилась, Туман вскочил. Таурон сурово сузил зрачки.

— Какая? — спросил после паузы.

— Предсказанная другим, — коротко ответил следопыт.

Он отвел глаза.

— Мы не в силах почуять опасность, предсказанную заранее. Даже если не знаем о предсказании. Вот, почему ведуны никогда не работают парами. Вот, почему я ей верю, — Темир опустил голову.

— Вчерашнюю катастрофу я ощутил, лишь увидев птицу, — сказал глухо. — Хотя должен был почуять гораздо раньше. Дар изменил мне, поскольку катастрофа была предсказана. И кабы саджа не вмешалась сама, предупредив об опасности, я бы и вовсе ничего не почуял. Птица, в некотором смысле, спасла нам всем жизни.

— Не всем, — горько возразил Туман. Следопыт вздрогнул.

— Верно… — он бросил взгляд на холмик, насыпанный у входа в пещеру. — Не всем…

Фокси шагнула вперед.

— О каких подземельях она говорила?

Темир помолчал.

— Позже обсудим, — он обернулся к выходу из пещеры. — Солнце садится, пора уходить. Но люди не прекратят облаву, пока не уничтожат опасного зверя, — следопыт криво усмехнулся. — Фокси, для тебя есть тяжкое задание.

Летунья вздрогнула.

— Да?

— Надо изловить и доставить сюда живьем неразумную песчанку моего вида.

Фокси широко раскрыла глаза и попятилась.

— Никогда!

— Другого пути нет, — жестко бросил Темир. — Солдаты привезут собак, инфракрасные бинокли, напалм. Нас выследят.

Летучая мышь резко вскинула крыло:

— Довольно. Я не позволю отнять жизнь у невинного создания просто, чтобы замести следы. Ждите в пещере. Я обеспечу воздушный транспорт.

Туман вздрогнул:

— Откуда?!

Фокси улыбнулась:

— Скажем так, я обаятельная. Из пещеры ни шагу! — она распахнула крылья и прянула в темно-вишневое небо навстречу луне.

Глава 13

Айжамал развела лапками.

— Прости. Я ведь сказала, что не могу отпустить вас с американцем.

Гюрза покачнулась. Ее внезапно пробила дрожь, лапки подкосились. В ужасе уставившись на рукоять автомата, откуда торчала влажная игла, селевиния со стоном повалилась в траву.

Мир плыл перед глазами; Гюрзе досталась неполная доза, так что мгновенной потери сознания не произошло. Сквозь наркотический дурман, она смутно видела, как Чип неожиданно напал на Айжамал и быстро скрутил ей лапки за спиной. Мышка отчаянно сопротивлялась, но она была в полтора раза меньше и втрое слабее бурундука.

— Извини, — донесся голос американца. — Нет выбора…

Усадив связанную Айжамал в траву, Чип вернулся к машине, бережно поднял перепуганного Сая и отнес к неподвижной Гюрзе. Малыш схватил мать за шерсть, ткнулся носом в шею, еще раз, пытаясь поднять. Бурундук с болью покачал головой.

— Мышь быстро перегрызет путы и позаботится о вас, — горько сказал Чип. — А я должен позаботиться о Гаечке. Если в срок не выполнить задание, ее убьют.

Гюрза совершенно чудовищным усилием воли заставила себя приподнять голову.

— Не… смей… — прохрипела.

Чип вздохнул.

— Прости. Я оставлю вам воду и кумыс, отвезу грабителей подальше и выгружу там, где их не найдут хищники. Когда кираны очнутся, вы сможете ими воспользоваться. Прощай… — он скрылся из виду. Гюрза, задыхаясь от напряжения, миллиметр за миллиметром, подтащила к лицу ладонь и попыталась отсосать транквилизатор из ранки, но лишилась сознания.

Пришла в себя минут через десять, ее сильный и тренированный организм хорошо сопротивлялся яду. Сай, дрожа, сидел рядом, не отрывая взгляда от лица матери, на коленях он держал блокнот и лихорадочно, не глядя на лапки, водил по бумаге карандашом. Айжамал остервенело грызла веревку. Напрягая силы так, что в голове взорвался красный шар, Гюрза сумела привстать на четвереньки и, шатаясь, почти ничего не видя, доползла до упавшего в траву автомата.

— Малыш… — прохрипела. Сай подбежал к матери, обхватил за ногу. Гюрза с трудом качнула головой:

— Подожди… Тут… Секунду…

Сай, плача и судорожно цепляясь за свой блокнот, покорно отступил на шаг. Селевиния посмотрела в сторону белой мышки.

— Не стреляй! — пискнула Айжамал. — Вы с ребенком погибнете! Я знаю дорогу! Не стреляй!!!

Воительница, хрипло втягивая воздух сквозь ноздри, опустилась на одно колено, подняла оружие. Обломила иглу, до сих пор торчавшую из рукояти.

— Я знаю карты! — взмолилась дрожащая Айжамал. — Я выведу вас к ближайшему аистодрому! Я… Я… Я умею пилотировать кирана!!! Без меня вы заблудитесь и сгинете!!!

Свирепо дыша, Гюрза заставила себя встать на ноги. Покачнулась, оперлась об автомат. Скрипнула зубами, вновь выпрямилась. В ее глазах горело такое бешенство, что белая мышка, пискнув, зажмурилась и скрутилась в клубок.

Селевиния несколько секунд стояла неподвижно, от головной боли мутилось в рассудке. Наконец, справившись со слабостью, она подошла к Айжамал.

— Посмотри на меня, — процедила сквозь зубы. Мышка лишь крепче свернулась, ее трясло.

— Не надо… — пропищала беспомощно. — Пожалуйста…

Гюрза с размаху ударила ее прикладом. Айжамал вскрикнула, дернулась от боли. Селевиния вновь замахнулась:

— ПОСМОТРИ НА МЕНЯ!!!

Трясущаяся от страха мышка заставила себя поднять голову. Гюрза с силой вогнала ствол автомата ей в рот, разбив губы до крови.

— Никогда… — прошипела она, в бешенстве прижав уши. — Никогда не стреляй в спину!!!

Айжамал отчаянно запищала, из ее глаз катились горячие слезы страха. Селевиния целую минуту, свирепо дыша, стояла над ней, дико размахивая хвостом, но курок, все же, не спустила.

Сплюнув, она ногой оттолкнула предательницу. Вернулась к ребенку, села рядом в траву. Прижала ладони к вискам, борясь с чудовищным головокружением. Сай лихорадочно обнял мать за шею, прижался всем телом.

— Кумыс, — всхлипывая и облизывая кровоточащие губы, сказала Айжамал. — Кумыс снимает последствия транквилизатора…

Гюрза метнула в ее сторону яростный взгляд, но совет оценила и, покачиваясь, добрела до сложенных в сторонке канистр. Первый же глоток восхитительного молока, будто по волшебству, снял боль почти без остатка, прояснил разум. Селевиния судорожно перевела дух.

— Не бросай меня здесь, — взмолилась белая мышь. — Я не хотела тебе вреда! Я только следовала инструкциям! Когда ты рассказала о вертолете, я связалась с управлением. Майор приказал доставить американца в карьер, туда уже направлена опергруппа. Но уговаривать тебя было бессмысленно, а принудить я не могла…

— Зато могла предать, — хрипло отозвалась Гюрза. Опустившись на колено, она нежно лизнула мышонка в нос. — Ты и для Сая иглу припасла? Отвечай, тварь!

— Я бы не причинила вреда малышу, ты что, совсем спятила?! Я и тебе вреда не желала! Мы бы просто передали американца опергруппе, и ты бы продолжила путь! Даже машину никто бы не стал отбирать!