Стихотворения. Поэмы. Проза - Генрих Гейне
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Закрыв глаза ей, алый рот…»
Перевод В. Коломийцева
Закрыв глаза ей, алый ротЛюблю я целовать;Она покоя не дает —Причину хочет знать.
И с вечера не устаетДо утра приставать:«Зачем, когда целуешь рот,Глаза мне закрывать?»
Какой тут у меня расчет,Сам не могу понять, —Закрыв глаза ей, алый ротЦелую я опять.
«Когда я в твоих объятиях страстных…»
Перевод А. Мантейфеля
Когда я в твоих объятиях страстныхВкушаю блаженство, в миг этот дивныйМолчи ты о нашей немецкой отчизне, —На то есть причины — мне это противно.
Оставь, бога ради, немцев в покое,Без них довольно на сердце кручины;Ну, что толковать о родне, отчизне?..Мне это противно — на то есть причины.
Там зелены дубы, глаза голубыеУ женщин немецких, сердца наивныИ бьются лишь верой, надеждой, любовью.На то есть причины — мне это противно.
«Не отвергай! Пусть жар погас…»
Перевод В. Левика
Не отвергай! Пусть жар погас,Возврата нет весне,Еще полгода потерпи,Чтоб отгореть и мне.
И пусть не можешь ты любить —Хоть другом назови!Мы в дружбе ценим поздний дарДолюбленной любви.
«Этот пляс желаний плотских…»
Перевод А. Голембы
Этот пляс желаний плотских,Эта одурь карнавалаНам постыли… Мы зеваем,В отрезвленности взаимной.
Кубок пуст. В нем был шипучийОпьяняющий напиток,Возбуждавший наслажденье;Но теперь наш кубок пуст.
Скрипачи устали тоже,Что подыгрывали рьяноТанцу нашей шалой страсти;Приуныли скрипачи.
И угасли лампионы,Озарявшие каким-тоОдичало-шалым светомПестрых масок толчею.
С кротостью великопостнойНа челе твоем — золою —Начерчу я крест, промолвив:«Женщина, ты станешь прахом!»
Диана
«Эта масса чудо-тела…»
Перевод В. Коломийцева
Эта масса чудо-тела,Эта женственность-колоссМне без споров и без слезОтдалась теперь всецело.
Если б к ней я самовольноС пылом дерзостным приник,То раскаялся бы вмиг!Да, побит я был бы больно.
Что за грудь, какая шея!(Выше мне не разглядеть.)Прежде чем такой владеть,Позабочусь о душе я.
«Залив Бискайский был ей…»
Перевод В. Коломийцева
Залив Бискайский был ейОтчизной, говорят;Она уж в колыбелиЗамучила двух котят.
Потом через ПиренеиБежала она босиком.Глазеть на великаншуВалил Перпиньян валом.
Теперь же нет дамы вышеВ предместье Сен-Дени;И стоит она сэру ВильямуТринадцать тысяч луи.
«Посещая часто вас…»
Перевод В. Коломийцева
Посещая часто вас,Благороднейшая донья,Вспоминаю всякий разРынок с площадью в Bologna.[3]
Там огромный есть фонтанDel Gigante[4] — загляденье!И Нептуном мастер ЖанУвенчал свое творенье.{33}
Гортензия
«Верил я в былом далеком…»
Перевод В. Коломийцева
Верил я в былом далекомВ то, что поцелуи женПредназначены нам рокомОт начала всех времен.
Поцелуи я в те годыСтрого так давал и брал,Словно сам завет природыНеизбежный исполнял.
Ныне я отлично знаюПоцелуев суету, —В них не верю, не мечтаю —И целую на лету.
«Вдвоем на уличном углу…»
Перевод В. Коломийцева
Вдвоем на уличном углуМы целый час стоялиИ о союзе наших душТак нежно толковали.
В любви взаимной сотни разДруг другу признавались, —И так на уличном углуСтоять мы и остались.
Богиня случая близ насСубреткою шмыгнула,Увидела, как мы стоим, —И, прыснув, упорхнула.
«Строю вновь я струны цитры…»
Перевод В. Коломийцева
Строю вновь я струны цитры,И звучит она так ново.Текст же стар: «Жена — не сладость».Это — Соломона слово.
Как обманывает мужа,Так и другу изменяет!И полынь в любовной чашеНапоследок оставляет.
Справедливо, значит, былоДревней книги предсказанье,Что готовит змей проклятьеЗа грехи нам в наказанье?
Змей в кустах ползет на брюхеИ высматривает жадно;Речь заводит, как бывало, —Слушать свист его отрадно.
Ах, как холодно и мрачно!Солнце вороны затмилиИ кричат. Любовь и радостьДолго будут спать в могиле.
«Не долог счастья был обман…»
Перевод О. Чюминой
Не долог счастья был обманОбещанного ложно,И образ твой, как лживый сон,В душе прошел тревожно.
Блеснуло солнце и туманРассеяло собою,И мы, едва успев начать,Покончили с тобою.
Кларисса
«Оробев, моих признаний…»
Перевод В. Коломийцева
Оробев, моих признанийСловно ты не замечаешь;На вопрос: «Отказ ли это?» —Горько плакать начинаешь.
Редко я молюсь, — так слушай,О создатель! Помоги ей,Осуши девицы слезы,Просвети чуть-чуть мозги ей!
«Черт возьми твою мамашу…»
Перевод А. Мейснера
Черт возьми твою мамашуИ папашу кстати тоже:Из-за них вчера весь вечерЯ тебя не видел в ложе.
Впереди они сидели,Развалясь, почти вплотную,От моих влюбленных взоровСкрыв малютку дорогую.
Созерцала эта параДвух влюбленных злоключенья,И, когда они погибли,Оба были в восхищенье.
Иоланта и Мария
«Эти дамы, понимая…»
Перевод В. Коломийцева
Эти дамы, понимая,Что поэта чтут едой,Отобедать пригласилиНас — меня и гений мой.
Ах, как суп был превосходен!И каких я вин вкусил!Дичь божественной казалась,Нашпигован заяц был!
Говорили, сколько помню,О поэзии; и вотЯ и сыт и благодаренЗа оказанный почет.
«В которую из двух влюбиться…»
Перевод Ф. Тютчева
В которую из двух влюбитьсяМоей судьбой мне суждено?Прекрасна дочь, и мать прелестна,Различно милы, но равно.
Неопытно-младые членыТак сладко ум тревожат мой,Но гениальных взоров прелестьВсесильна над моей душой.
В раздумье, хлопая ушами,Стою, как Буриданов друг{34}Меж двух стогов стоял, глазея,Который лакомей из двух.
«Все выпито. Ужин окончился наш…»
