Святые бастарды - Тимур Туров

Иво отставал все больше.

Трое попытались остановить Атаниэля, но он все-таки прорвался сквозь заслон, раскидав противников. Но элохим это далось нелегко, он шатался, на спине его остались ожоги, а по всему телу возникли длинные кровавые порезы.

Качнувшись в очередной раз, Атаниэль выронил Мажа, а затем упал сам.

Иво понимал, что это конец, но бросить элохим и альва во второй раз не смог. Подхватив почти невесомого Мажа, он попытался взвалить на себя еще и Атаниэля, но рук не хватало, а ноги подгибались. Да еще и щенок за пазухой…

Но тут прямо перед Иво, протаранив шлагбаум, остановился очень странный «уазик».

– Грузи сюда, нацист! – рявкнули из него.

Что-то выяснять времени не было, поэтому воспитанник слаш закинул в машину альва, затем с помощью водителя взгромоздил на сиденье элохим и, только усевшись рядом со спасителем, смог его рассмотреть.

Это был Часовщик – маленький, ушастый и носатый, в мотоциклетном шлеме и гигантских очках, состоящих из множества линз, расположенных одна за другой, одни над другими, под разными углами. Он был одет в толстую кожаную куртку с кучей нашлепок и такие же плотные, наверняка ужасно неудобные по нынешней жаре кожаные штаны. Иво знал, что согласно плану им кто-то должен был помочь на выходе, но кто именно – ему не сказали, так как было опасение, что все пойдет не так хорошо и его допросят с пристрастием.

Часовщик с места набрал приличную скорость, по пешеходному переходу пересек проезжую часть и, игнорируя дороги и крики окружающих, рванул в парк между метро «Горьковская» и Петропавловской крепостью.

Руля у машины не было – зато имелось множество рычагов и кнопок, бегло касаясь которых водитель ловко управлял внедорожником.

– А почему «нацист»? – оскорбленно поинтересовался Иво, пытаясь пристегнуться и при этом не выпасть через борт, – тент болтался сзади ненатянутым.

– Был такой жуткий проект в сороковых, там тоже «коричневые» участвовали, – пояснил Часовщик. – Хотя они много хороших символов испоганили, так что шутка неудачная. Эти-то хоть живые?

Только что пристегнувшийся Иво с кряхтеньем перегнулся назад, вызвав озабоченное тявканье щенка, и убедился в том, что элохим уже приходит в себя, а Маж дышит – хотя и неровно.

– Живые, – подтвердил он. – Как думаете, сейчас не время для знакомства?

– Давай на «ты», – предложил водитель, нажал на клаксон, который неожиданно интеллигентно крякнул пару раз, и опасно накренил машину, выруливая между десятком загорающих. – Я – Тек-Чат. Работаю на Атаниэля. Он уже сознался в том, что капиталист?

– Нет, – Иво схватился за ручку двери и чуть не вылетел наружу, пока джип раздумывал, переехать ему через почти полуметровый поребрик или перевернуться.

Через мгновение снизу раздался скрежет – машина явно задела только что преодоленное препятствие.

– У него две разборки автомобилей, преимущественно элитных, и бригада промышленных альпинистов. Я – главный на одной из разборок. Только «Мерседесы» и «БМВ»!

– А ездишь на «уазике», – подколол его воспитанник слаш и этим оскорбил до глубины души.

– Это же «Геленваген»!

– Нет, – Иво никогда не ездил на культовых джипах, но видел их неоднократно. – «Гелены» – они большие, квадратные и кра-сивые.

– Не путай сыр с плесенью! – возмутился Тек-Чат. – Настоящие «гелены» делали только для армии, и они именно такие, как у меня, только хуже! Потому что свой я усовершенствовал!

– Замолкните! – потребовал сзади Атаниэль. – У меня голова раскалывается… Почему мы не поехали через Троицкий мост?

– Самый очевидный путь, – объяснил Часовщик. – Наверняка перекрыт.

– На Васильевский не надо, – простонал элохим. – Васильев-ский – это ловушка, я купил у «бесцветных» информацию, прислали ее сегодня утром. Там, в том числе по несчастным случаям, связанным с врагами «Ложи», половина умерла или неподалеку от острова, или через несколько часов после его посещения.

– А выбора нет, – Часовщик вырулил мимо театра «Балтий-ский дом», вдоль которого тянулся небольшой сад, отделяющий его от города. Повернул к дороге и тут заметил четыре автомобиля, перекрывающих выезд. Ругнувшись, он направил внедорожник в забор. – Приготовьтесь!

За десяток метров до преграды он стукнул кулаком по явно тугой кнопке рядом с рычагом коробки передач, и джип с оглушительным треском взвился в воздух. Обламывая ветви деревьев и кренясь, он приземлился на трамвайные рельсы с другой стороны высокой металлической ограды. Загрохотал, задребезжал и затрясся всем кузовом, но и не подумал останавливаться.

– Колесо лопнуло, – деловито сообщил Часовщик, выдвинул из торпеды панель, напоминающую калькулятор, и затарабанил по ней. – Сейчас автоподкачку включу, клеевую. Если разрыв небольшой, поедем нормально.

Иво, обернувшись, увидел, как пытаются выехать из перегороженного проезда машины из заслона, но только мешают друг другу. Их хозяева никак не рассчитывали, что беглецы перепрыгнут через ограду.

Машина гнала по рельсам отгороженной трамвайной полосы, рядом в ту же сторону двигался редкий поток по одностороннему Кронверкскому проспекту.

А навстречу, как отметил хладнокровно Иво, ехал громадный современный джип «Шевроле», водитель которого смотрел в другую сторону, одновременно ругаясь по телефону.

– Чертовы сатра, – буркнул Тек-Чат. – Понапокупали прав в пивных ларьках!

В последний момент он успел вывернуть рычаг, и модернизированный «Геленваген» резко кинуло в сторону, – но именно в эту секунду опасность обнаружил и водитель встречного джипа, который рванул руль туда же.

К удивлению Иво, столкновение оказалось довольно мягким – машина Тек-Чата вначале, как в масло, вошла в передок сатровского джипа, затем немного заехала на него и протащила метров пять.

– «Алмазная крепость» работает! – с восторгом заорал Часовщик. – Мы даже не заглохли! Син-Тар проспорил мне две бутылки пива!

Из руин машины вылез, поматывая головой и прихрамывая на обе гнущиеся назад ноги, ее владелец. Он явно ничего не соображал, на груди у него слюнявчиком висела рваная подушка безопасности.

Элохим приподнялся на заднем сиденье, достал пистолет и хладнокровно выстрелил сатра в лоб.

– Ну, в общем-то, по правилам дорожного движения мы тоже были неправы, – дипломатично сообщил Часовщик своему шефу.

– Это резиновые пули, я только что сменил обойму, – Атаниэль не собирался поддерживать шутку.

Элохим согнал Часовщика с водительского места, быстро перебрался вперед, прислонился к спинке и с шипением дернулся – на спине, между черных от копоти обрубков крыльев, зиял украшенный волдырями ожог.