Средиземноморский пират - Клайв Касслер

Вдруг он застыл неподвижно, напряженно прислушиваясь, его рука подала молчаливый знак Джордино.

— Здесь кто-то есть, — тихо выдохнул Питт. — Разделимся и обойдем вокруг к дальнему концу комнаты, к той второй колонне. Я пройду вдоль окон.

Джордино молча кивнул. Он даже не повел бровью.

Через минуту их осторожные шаги сошлись у длинной софы с высокой спинкой. Оба осторожно подкрались и заглянули через спинку.

Питт стоял неподвижно, не проронив ни слова, казалось, он прирос к ковру. Он стоял там целую вечность, как показалось Джордино, его мозг пытался оправиться от шока при виде мирно спящей на софе Тери. Но прошла не вечность, а каких-то пять секунд, прежде чем Питт начал действовать.

Тери лежала, свернувшись калачиком, ее голова покоилась на большом изогнутом подлокотнике, а длинные черные волосы едва не касались пола. На ней был длинный красный пеньюар с широкими рукавами, который укрывал ее тело от шеи до ступней; через прозрачный материал дразняще просвечивал черный треугольник внизу ее живота и розовые круглые груди. Питт достал свой носовой платок и засунул ей в рот прежде чем Тери успела проснуться. Затем он схватил за низ ее пеньюара, рванул его вверх и завязал вокруг ее рук. Тери, очнувшись, начала оказывать сопротивление, но было слишком поздно. Прежде чем она смогла осознать, что произошло, Джордино перебросил ее через плечо и вынес на залитый солнцем балкон.

— Ты, наверное, совсем с ума сошел, — разъяренно ворчал Джордино, когда они спускались по лестнице. — Все это хлопоты только ради того, чтобы поглазеть на игрушку и украсть девчонку?

— Помолчи и иди, — ответил Питт, не оборачиваясь. Он отодвинул в сторону дверь, ведущую в лабиринт, чтобы Джордино мог пройти первым со своим брыкающимся грузом. Потом Питт надел дверь на петли, прежде чем вставить болты.

— Зачем возиться с этой дверью? — нетерпеливо спросил Джордино.

— Нужно, чтобы нас не обнаружили, — откликнулся Питт, хватая летную сумку. — Я хочу, чтобы фон Тилль оставался в неведении как можно дольше. Держу пари, он обнаружил, что я был ранен собакой, и думает, что я заблудился в этом бесконечном лабиринте и уже умер от потери крови.

Питт быстро повернулся и побежал по тоннелю, направляя луч света ниже, чтобы Джордино, согнувшийся под свой сопротивляющейся ношей, мог видеть, куда наступает. Толстое покрывало темноты, разрываемое маленьким островком света, быстро приподнималось при их появлении и затем опускалось, снова погружая лабиринт в вечную ночь. Шаг за шагом они продвигались по бесконечному лабиринту. Они двигались по неровному каменному полу, их шаги гулко отдавались в темноте.

Питт шагал впереди, крепко сжимая в руках фонарь и летную сумку, только смутное ощущение тревоги трепетало у него в груди. Он шел быстро, без предосторожностей, не ожидая неприятностей, его переполняло странное внутреннее чувство, убежденность человека, который совершил невозможное. Я на пути к секрету фон Тилля, и я захватил его племянницу, снова и снова повторял про себя Питт. Но иногда томительный оттенок страха проскальзывал у него в мозгу.

Через пять минут они добрались до лестницы. Питт отступил в сторону, освещая ступени, чтобы Джордино поднялся первым. Затем он повернулся и направил свет в тоннель, бросив туда прощальный взгляд, его лицо помрачнело, он подумал, что может, только нескольким мужчинам и женщинам посчастливилось выбраться из этого проклятого лабиринта. Никто наверняка никогда не узнает полную историю подземелья, подумалось ему. Остались только призраки тех, чьи тела давно превратились здесь в прах. Его губы скривились и он отвернулся. Не оглядываясь, Питт в последний раз пробежал по ступеням до верхней площадки, почувствовав огромное облегчение при виде солнечного света. Он уже собрался было пролезть между столбами решетки, когда смутно осознал, что Джордино застыл как-то неестественно спокойно с Тери на плече, и вдруг услышал громкий презрительный хохот возле арки:

— Мои восторженные комплименты, джентльмены, вашему восхитительному вкусу в выборе сувениров. Однако я считаю своим гражданским долгом предупредить вас, что воровство ценных объектов с исторических мест категорически запрещено греческими законами.

10

Питт застыл, в то же время его мозг работал с молниеносной скоростью, пытаясь оправиться от шока. Он так и остался стоять там, одной ногой наружу, другая была неуклюже согнута на ступени тоннеля; этот миг показался ему длиной в целую жизнь. Он догадался опустить фонарь и летную сумку позади себя на лестницу и заморгал, ожидая, пока его глаза привыкнут к яркому солнечному свету: он едва мог различить неясную, бесформенную тень, которая отошла от небольшого камня и двигалась перед ним.

— Я… я не понимаю, — пробормотал Питт глупо, пытаясь изобразить дурачка. — Мы не воры.

Снова оглушающий хохот. И неясная фигура обрела очертания гида Греческой Национальной Туристической Компании, с широкой белозубой улыбкой под пышными усами; смуглая рука сжимала девятимиллиметровый автоматический пистолет, нацеленный прямо в грудь Питта.

— Не воры, — с сарказмом произнес гид на чистейшем английском. — Тогда похитители, вероятно?

— Нет, нет, — оправдывался Питт, в его голосе слышалась дрожь. — Мы два одиноких моряка, которые оказались на берегу и решили немного поразвлечься. — Он подмигнул и улыбнулся многозначительной улыбкой. — Ну вы понимаете.

— Да, я прекрасно понимаю. — Пистолет оставался неподвижным. — Вот поэтому вы и арестованы.

Питт почувствовал себя так, словно получил удар в живот ниже пояса, во рту появилась сухость и горечь поражения. Господи, это даже хуже, чем он ожидал: это может оказаться концом всего; судебное разбирательство и затем выдворение из страны. Он сохранял глупое, туповатое выражение лица. Затем он шагнул вперед, в проход, отчаянно жестикулируя руками.

— Вы должны поверить мне. Мы никого не похищаем, посмотрите, — сказал он, показывая на выступающий голый зад Тери. — Эта женщина — деревенская проститутка, которую мы встретили в свинарнике, возле таверны. Она сказала, чтобы мы пошли на экскурсию к развалинам, и обещала встретиться с нами в амфитеатре.

Гид, казалось, смутился. Он протянул свободную руку и пощупал материал пеньюара Тери, затем кончиками пальцев скользнул по ее гладким округлым ягодицам, вызвав дрожь, пробежавшую по ее ногам.

— Скажите мне, — медленно спросил он, — сколько она попросила?

— Сначала она попросила две драхмы, — сердито сказал Питт. — Но после всех игр и развлечений она пыталась получить с нас еще двадцать драхм. Мы, конечно, отказались платить.

— Конечно, — монотонно повторил гид.

— Он говорит правду, — прорвался Джордино, он произносил слова медленно, словно нехотя. — Это дешевая проститутка — воровка, а не мы.

— Мастерский спектакль, — съехидничал гид. — Какая жалость, что аудитория слишком малочисленна. Мы, греки, ведем простую, мирскую жизнь по сравнению с вашей в развитых станах, но мы не совсем уж такие тупые. — Он показал пистолетом в сторону Тери. — Эта девушка не дешевая проститутка. Дорогая, может быть, но уж никак не дешевая. Ее кожа также говорит о том, что вы лжете. Она слишком белая. Наши девушки с острова славятся смуглой загорелой кожей и пышными бедрами, а у этой они слишком узкие.

Питт ничего не ответил, он внимательно смотрел на гида, ожидая развязки. Он знал, что любое движение с его стороны может привести Джордино к моментальному действию. Грек казался опасным мужчиной, ловким и внимательным, но не было и намека на враждебность с его стороны, которую Питт смог бы сразу заметить в темном, загорелом на солнце лице.

Гид повернулся к Джордино.

— Освободите девушку, дайте посмотреть на другую часть ее тела.

Джордино, не спуская глаз с Питта, медленно подхватил Тери и аккуратно опустил ее с плеча на землю. Она покачивалась какое-то мгновение, не обретя еще равновесия, руки были связаны; она напоминала огромный тюльпан на ветру, пока Джордино не развязал пеньюар на груди Тери. Как только она оказалась свободной, Тери вытащила изо рта кляп и уставилась на Джордино сверкающими от гнева глазами.

— Ты, грязная скотина, — прокричала она, — что все это значит?

— Это была не моя идея, милочка, — сказал Джордино, его брови немного приподнялись, — поговори со своим другом, вон там. — Он показал большим пальцем на Питта.

Ее голова повернулась к Питту, она открыла рот, пытаясь что-то сказать, но слова застряли у нее в горле. В огромных карих глазах промелькнуло удивление, затем с огромной быстротой удивление сменилось ледяной холодностью, а потом в них сверкнула радость и теплота. Тери обняла Питта и пылко поцеловала. Слишком пылко для такой ситуации, подумал он.

— Дирк, это действительно ты, — прошептала она. — Там, в темноте, твой голос… я не совсем была уверена. Я думала, ты… я думала, что больше никогда не увижу тебя.