Мир Стругацких. Полдень и Полночь (сборник) - Елена Клещенко

Зайков был уверен в успехе.

– Мы посадим стратоплан на испытательном аэродроме под Омском, – доложил Горбунов.

– Кем охраняется, – спросил Зайков, – военными или нами?

– Нами.

– Условия проживания?

– Вполне сносные. Есть столовая, коттеджи для персонала. Туда мы и заселим пассажиров. Подержим сутки, потом военно-транспортным самолетом доставим обратно, в Новосибирск.

– А если потребуется задержать на больший срок?

Горбунов пожал плечами:

– С технической точки зрения нет проблем. Политические риски я не могу оценить…

– Это не ваша забота, – оборвал его Зайков.

Он открыл лежащую перед ним папку, просмотрел документы. Потом приказал соединить его с командиром «Объекта 08777/65». Закончив разговор, поднял взгляд на Горбунова.

– Когда вылетаете?

– Самолет через полтора часа, товарищ генерал-полковник.

Председатель КГБ поднялся, вышел из-за стола.

– Чаще всего проваливаются операции, которые считают простыми, – веско сказал он, – помните об этом.

– Так точно!

Зайков протянул подчиненному руку:

– Удачи. Если будут проблемы – связывайтесь со мной.

Стратоплан рейсом Новосибирск – Москва поднимался в небо.

К вечеру Боголюбов рассчитывал быть в столице. Утром открывался пленум, на котором он собирался выступать. Академик надеялся на успех: устроенная им для членов ЦК экскурсия по Новосибирску и его окрестностям удалась. Термоядерные ТЭЦ, дающие городу дешевую и чистую энергию, роботы-уборщики в метро и на улицах, экспериментальные агропромышленные комплексы на берегу Обского моря произвели впечатление. Даже скептически настроенный первый секретарь Свердловского обкома, прежде говоривший об «оторвавшихся от народа ученых», признал свою неправоту. «Все, что вы видели, мы можем сделать в каждом советском городе, – сказал Боголюбов на совещании, – но нам нужна ваша помощь». Он сказал, что промышленный потенциал Сибири и Урала позволяет кардинально улучшить жизнь людей, показать все преимущества социалистической экономики. Сказал, что надо смелее переходить к новым формам организации производства. Кое-кто воспринял выступление Боголюбова как начало борьбы за пост Генерального секретаря. Что ж, пускай…

Академик почувствовал, что перегрузка исчезла: стратоплан перестал набирать высоту. Небо оставалось синим, еще не приобретя характерный для стратосферы фиолетовый цвет. Что случилось?

– Уважаемые пассажиры! – раздался голос. – По техническим причинам наш стратоплан совершит промежуточную посадку. Просьба оставаться на своих местах…

Боголюбов подавил бесполезный страх – если машина неисправна, он все равно ничего не может сделать. Где же мы сядем? Вероятно, в Омске, там есть подходящая полоса. Возможно, до Москвы придется лететь обычным рейсом. Академик закрыл глаза и сосредоточился: новую ситуацию следовало обдумать. В первую очередь – кому позвонить из аэропорта.

Вариант, что он не сможет этого сделать, Боголюбов не рассматривал.

Краюхин проснулся к началу смены – многолетняя привычка делала будильник ненужным. В иллюминаторе плыла Земля – казалось, до нее рукой подать. Планетолет «Юрий Гагарин», совершив десятичасовой марш с лунной базы, уже третьи сутки нарезал круги на околоземной орбите.

Краюхину приказали ждать. Как обычно, это было самым сложным.

По короткому коридору он добрался до рубки.

– Отдохнул? – осведомился штурман, уставившись на командира единственным глазом – вместо второго в глазнице блестел протез. – Ну как, скоро будем садиться?

Краюхин пробежался взглядом по пульту управления и буркнул:

– Проверь финиш-программу.

– С плавающим районом посадки?

– Да.

– Проверял десять раз.

– Проверь одиннадцатый.

Штурман крякнул с досады и провел рукой – на которой не хватало трех пальцев и половины ладони – по волосам. Указательный палец на изуродованной кисти казался непомерно длинным.

– Николай, может, хватит темнить? Почему я здесь, а не на пути к Марсу?

– Олег, я тебе все объяснил. Приказ председателя ГКМПС. Стартовать с базы «Звезда-1». Точка. Выйти на околоземную орбиту. Точка. Быть готовыми к маневрам со входом в плотные слои атмосферы и посадкой на поверхность…

– …«Точка», – передразнил его штурман. – Нет, я, конечно, тоже рад тебя видеть, но все же – зачем ты сдернул меня с «Циолковского»? Дабагян, небось, до сих пор тебя кроет последними словами.

– Не только Дабагян. У моего капитана тоже на него зуб вырос.

Это сказал появившийся в рубке Слава Зорин – здоровый парень, любитель молодецких забав. Однажды он в одиночку, на спор, перетащил пятисоткилограммовый неисправный электромагнит из американского сектора лунной базы в советский, отремонтировал его и отнес назад. Слава торжествовал, а маловеры были посрамлены. Именно он спас Олега, когда того придавило транспортером, заскользившим по ледяному склону Олимпа. Машина перевернулась, и Слава тридцать километров нес на руках своего наставника – пока не встретил Краюхина, в нарушение всех инструкций покинувшего планетолет ради спасения товарищей.

«Возьми только тех, в ком уверен, – вспомнил Краюхин слова председателя, – если придется тасовать экипажи, не беда – я разрешаю. Скажи, Кузнецов разрешил. Не переживай, с технической точки зрения задание не будет сложным» – «А с какой будет?» – спросил Краюхин. Кузнецов на экране видеофона поморщился. «Не знаю, – сказал он, – с человеческой, может быть. Может, все обойдется, и вы спокойно вернетесь на Луну. Может, возникнет необычная ситуация, в которой придется проявить инициативу. Понял?» Нет, захотел ответить Краюхин, но сдержался.

Под бурчание друзей он прикидывал, чем бы их занять. Послышался негромкий четкий звук – ожил закрытый канал связи. Голоса тут же стихли, воцарилась тишина, нарушаемая прерывистым сигналом зуммера. Под взглядами товарищей Краюхин подплыл к видеофону и ввел пароль в небольшом окошке снизу. Прочтя сообщение, Николай подтвердил получение. Потом немного помолчал, собираясь с мыслями, повернулся к друзьям и усмехнулся.

– Парни, – сказал он, – вы не поверите.

Все трое склонились над экраном бортовой ЭВМ. Программа распознавания изображений только что закончила обработку снимков, и теперь межпланетники видели карту Советского Союза, на которой ЭВМ нанесла положения всех семи стратопланов.

– Умничка, – с нежностью сказал Слава, – хорошая программушка, все нашла. А вы сомневались! Просто надо знать, как с ней обращаться.

– Эти в полете, – проговорил Олег, ткнув указательным пальцем на два размытых силуэта, – еще три в аэропортах. Кузнецов, очевидно, о них знает. Остались два – один под Омском, другой под Воронежем… Хотя, постой, там вроде авиационный завод, может, регламентные работы?