Любовь в прямом эфире - Джул Макбрайд

— Уговорил.

Пока Спарки наливал две порции виски в стаканы для коктейлей, Кэш пересек комнату и остановился у камина, где теперь стоял Спарки.

— Вот твой напиток, — сказал тот, протягивая Кэшу стакан.

Оба повернулись к огню, предпочитая смотреть на языки пламени, чем друг на друга. Обычно, когда Кэш представлял новую встречу со Спарки, он воображал себя с ножом в руке. Но после времени, проведенного с Марли, он стал смотреть на все по-другому…

А Спарки и в самом деле смертельно болен. Вот уж чего Кэш никак не ожидал. Спарки Дарден разрешил ему приехать. Когда Кэш позвонил ему утром из отеля, кратко объяснив причину, то воображал, что будет кровопролитие или по крайней мере какая-нибудь стрельба. А теперь, в это холодное зимнее утро, они мирно потягивали виски, глядя то на языки пламени, то на покрытые снегом деревья за стеклянными дверьми.

Подняв стакан, Кэш сделал глоток, чувствуя, как жидкость обжигает горло.

— Ты не велишь мне убраться? И не грозишь арестом?

Спарки на мгновение взглянул на Кэша, а затем снова уставился на огонь. Его взгляд был твердым, губы вытянуты вперед, и было видно, как подергивается его щека.

— Прости, что тогда я поступил именно так, — мрачно проговорил он. — Через минуту, — внезапно сказал Спарки, — я позову сюда Джулию. Но сейчас… — он прочистил горло. — Черт, — сказал он резко, — я не знаю, что сказать, Кэш Шэмпейн, а может быть, достойного объяснения и не существует. Но я попробую. Много лет назад женщины часто подавали на меня в суд для установления отцовства, и поэтому, когда появился ты, заявив, что являешься моим сыном…

Кэш глотнул еще виски и промолчал.

— Я выиграл все процессы. Ни в одном ребенке не были найдены мои гены. Все женщины просто хотели вытянуть из меня деньги. — Сделав паузу, Спарки вздохнул. — Когда у тебя есть деньги, то постоянно сталкиваешься с ложью, к которой прибегают некоторые, чтобы получить их.

— А ты никогда не лгал? — не удержался Кэш.

— О, я лгал много. Очень много, чтобы держаться за те деньги, которые сделал, — признался старик. — И, может быть, поэтому я не сразу поверил тебе. Кроме того, я потерял жену и посвятил жизнь Джулии.

Жизнь, в которой Кэшу не было места.

— Я не должен был тогда приходить сюда, — неожиданно для себя пробормотал Кэш. За те несколько дней, в которые он посещал поместье с Марли, он понял, что старик жалел об ошибках прошлого и старался их исправить. Это смягчило сердце Кэша. — Но я был зол. Моя мать умерла. И она сказала мне, что ты был моим…

— Отцом?

Кэш кивнул.

— Она была серьезно больна, а наши средства ограниченны, и я все время думал: если бы ты дал нам немного денег… — Мать Кэша умерла от рака. Но теперь Кэш знал, что деньги не помогли бы.

— Вскоре после того, как ты ушел той ночью, — снова начал Спарки, — меня стала мучить совесть, что я отослал тебя. Мне пришло в голову, что, возможно, ты и не лгал. Что ты действительно мой сын. Но все произошло слишком быстро. Тогда я не хотел ничего знать. К тому же ты так быстро сбежал…

— Я понял, что ты мог действительно сдать меня полиции, — сказал Кэш. И погубить мою жизнь, подумал он. — Я был в бешенстве. Я мог думать только о том, какая жизнь могла бы быть у меня, если бы… — Если бы Спарки признал его своим законным сыном. Почему-то Кэш не мог заставить себя произнести эти слова.

— Я нанял частного детектива. Но он не нашел тебя. До сих пор.

— Я прочитал объявление о свадьбе Джулии, — признался Кэш, — и это всколыхнуло прошлое. Я решил вернуться.

Спарки внимательно смотрел на него.

— Я не сделал того, что должен был, когда ты пришел в первый раз, — сказал он медленно, — но я искал тебя. А Джулия страдала, зная, что у нее есть брат. Я не понимал, что это ты, до вчерашнего вечера. Твои движения и повадки в телестудии напомнили мне о парне на пленке, и я рассказал Джулии о своих подозрениях.

Они искали его? Они хотели найти сына и брата! Внезапно дыхание Кэша перехватило, и эмоции затопили его. Он рассказал Спарки, что пытался использовать Эди, чтобы получше узнать Спарки, и что потом Эди и Марли поменялись местами. А еще, что новое чувство — любовь к Марли — погасило его гнев и боль…

Наконец он замолчал, и Спарки произнес:

— Мы с Джулией хотим стать твоей семьей, Кэш. Ты мой сын и брат Джулии. До того как умру, я собираюсь сделать все, что смогу, чтобы исправить свои ошибки… — Его голос прервался, и уже тихо-тихо он произнес: — Ты не возражаешь, если Джулия присоединится к нам?

— Вовсе нет. Думаю, что… мне бы хотелось встретиться с сестрой.

Казалось, прошла целая вечность. Но на самом деле — минут десять. Они показались ей такими долгими! Что происходит?

По крайней мере выстрела она еще не слышала. Учитывая, каков штат у Дардена, кто-нибудь нашел бы его тело, если бы Кэш уже убил его, подумала она.

— Можете проехать, — услышала Марли. Громоздкие ворота открылись, и водитель нажал педаль газа.

Сердце ее гулко билось. Она увидела на дороге машину Кэша. Ночью потеплело, растаял снег, и следы шин четко вырисовывались на плитках. Стеклянные двери были широко распахнуты! Почему никто не закрыл их? Неужели Кэш и Спарки…

— Здесь! — воскликнула она, выскакивая из машины.

— Возьмите, — сказал водитель, протягивая ей открытый складной нож.

— Спасибо.

Сжав ручку ножа, Марли повернулась, глядя на стеклянные двери. Ярость кипела в ней, пока она бежала. Как он смел использовать ее? Он предал ее.

Но теперь она ему покажет! Почему открыты двери? Почему Пит Шрайвер их не запер? Она заглянула в комнату. Спарки стоял у огня, сунув руки в карманы длинного малинового халата. Слава богу, он жив!

— Мистер Дарден! — попыталась она крикнуть, но прозвучал только хрип. Потом она увидела Кэша. Он шел к Спарки сзади, и в руках у него была черная кочерга! Вот он начал поднимать ее… Ноги Марли оттолкнулись, скользнули по камням, и она приземлилась на ковре. Вот это прыжок! Еще крепче, зажав нож, она устремилась к Спарки с криком:

— Осторожно, мистер Дарден! Кэш, только не вздумай убить его!

Кэш медленно повернулся. Дыхания Марли уже не хватало, сердце билось, как паровой молот. Вдруг она осознала, что в комнате находятся и другие люди. У двери стоял Пит. Джулия сидела на коленях Лоренцо на кушетке рядом с мраморным столиком, сервированным серебряными приборами. Джулия всхлипывала, прижимая салфетки к глазам, но слезы все равно продолжали скатываться по ее щекам.

Грязные следы Марли тянулись по ковру, который был белее, чем карибский песок. Ошеломленная, она смотрела, как Кэш опустил кочергу, помешал в камине и поставил кочергу на место.