Пройдоха - Владимир Василенко

Ну да. Я люблю Миранду. Так, как любят только таких, как она, – божественно прекрасных и в то же время абсолютно недосягаемых. Любят именно образ. Миранда… Она – олицетворение женщины моей мечты, вот и все.

«Миранда, ты меня слышишь?»

Она пошевелилась, губы ее приоткрылись, и я услышал тихий вздох. Не открывая глаз, она сладко потянулась, томно изогнувшись и смешно шевеля пальцами на вытянутых вверх руках. При этом тонкая ткань платья еще плотнее обтянула ее тело, так что стали видны кое-какие пикантные подробности. Я отвел взгляд.

Миранда открыла глаза, снова скрестила руки на груди. Взгляд ее внимателен и серьезен, и холодная серьезность эта, как всегда, не вяжется с сексапильной внешностью.

«Дарк?»

Я вздрогнул. Ее голос… Кажется, я уже целую вечность не слышал этого голоса – нежного, мелодичного и в то же время наполненного стальными нотками. Голоса, в котором присутствовали все интонации, но не было и намека на эмоции. Хотя…

– С тобой… все в порядке? – прохрипел я.

Миранда вопросительно приподняла левую бровь.

– Кхм… Ну, я имею в виду, не собираешься ли ты снова называть меня зайчиком, котиком, пупсиком, сладеньким и тому подобное? Являться в обнаженном виде с недвусмысленными предложениями, ревновать меня ко всему, что движется… В общем, делать то, что ты делала на Саго после того, как нас с тобой шибануло током.

Миранда опустила голову, коснулась лба кончиками пальцев. Это был один из ее способов изобразить задумчивость.

«Дарк, твой вопрос мне непонятен».

– Ты ничего не помнишь? – догадался я.

«В моей памяти сохранились данные об упомянутых тобой событиях. Но они ведь не были связаны с какими-либо нарушениями моего нормального функционирования».

– То есть как? Значит, не было никакого вируса? И тот удар током на тебя никак не повлиял?

Миранда улыбнулась. Обычной своей улыбкой, в которой участвуют только губы.

«Я надежно защищена и от вирусов, и от всевозможных физических воздействий».

– Но как тогда объяснить все это?! Ты ведь явно была не в себе! Я и подумал, что…

«Дарк, я ведь всего лишь виртуальная личность, смоделированная для облегчения твоего общения с компьютером. Это была твоя идея, кстати».

– Да, я помню.

«Я лишь часть интерфейса. То, как я выгляжу, что говорю, как себя веду, – все это, в принципе, зависит от тебя. Компьютер улавливает твои пожелания, порой даже невысказанные, и постоянно корректирует мои параметры. Сама я, обладая известной степенью самостоятельности, развиваюсь как личность, но развитие это носит в основном экстенсивный характер. То есть я накапливаю знания, совершенствуюсь в разговорном стиле речи и человеческой психологии, постепенно усложняю собственную модель, внося в нее все новые элементы. Но я никогда не вношу в свой образ деталей, качественно изменяющих его и могущих нарушить его функциональность. Это относится и к имитации душевных расстройств».

– То есть… Ты хочешь сказать, что все твои выходки на Саго…

«После того удара током ты долгое время находился в бессознательном состоянии. Мне пришлось вызвать медиков, и они отвезли тебя в ближайшую больницу».

– Где я и провалялся три дня. Да, я помню. Хотя и смутно…

«С вероятностью 83% могу предположить, что пережитый шок и применяемые врачами препараты каким-то образом повлияли на твою психику. А эти изменения, в свою очередь, затронули настройку компьютера, что в конечном итоге и привело к изменениям в моем поведении. Видимо, мои тогдашние поступки явились отражением твоих подсознательных желаний и помыслов».

– О черт…

Я чувствовал себя настоящим идиотом.

– Что ж, ты, наверное, права… Выходит, это я тогда спятил, а сам валил с больной головы на здоровую. Подсознательные желания, говоришь… Миранда, я… Понимаешь, мы давно уже вместе, и…

«Дарк, лучше заткнись!»

– Э… Что?

«Ты инструктировал меня отвечать этой фразой всякий раз, когда ты вздумаешь завести разговор на эту тему».

– Да? Черт, я и забыл… Что ж, все правильно… Ладно, давай забудем об этом недоразумении, и пусть все будет как раньше. Хорошо?

«Девушка, Дарк».

– Что – девушка? А, черт! Алана! Куда это ты собралась?!

Девица, пока я был поглощен разговором с Мирандой, давно поднялась с кровати и тихонько, вдоль стеночки, пробиралась к двери. Когда я ее окликнул, она, уже не прячась, метнулась к выходу. Я перехватил ее, когда она уже выбежала из номера. Не особо церемонясь, затащил обратно и запер двери.

– Слушай, я уже сыта по горло твоими выходками! – взвилась она. – Я, конечно, сразу поняла, что ты… странноватый. Но теперь ясно, что ты просто псих! Немедленно выпусти меня, или я…

Проклятье!!! Миранда ведь, как обычно, явилась в виде пси-образа, видимого только мне. Представляю, как я выглядел со стороны, увлеченно болтая с пустым местом, да еще на такие забавные темы!

– Алана, я все объясню…

– Не надо мне ничего объяснять! Выпусти меня сейчас же!

– И куда ты пойдешь?

– Не твое дело! Хотя бы в астропорт.

– А как же выкуп?

– Да пошел ты… со своим выкупом!! С меня довольно! Завтра утром я улетаю с Беты-3, а ты можешь убираться ко всем чертям! Можешь пьянствовать, шляться по кабакам, угонять гравилёты, болтать сам с собой хоть целыми днями…

Пресловутый Максимус Стэнтон как-то сказал мне, что есть только один надежный способ успокоить девицу, когда она так рассвирепела.

– … и пусть за тобой гоняются все полицейские, вместе взятые! И выкуп можешь требовать хоть у собственной задницы! Но БЕЗ МЕНЯ!!! Потому что МНЕ это уже осточер…

Тут я впился в ее губы страстным, обжигающим поцелуем. Во всяком случае, так это должно было выглядеть. Она осеклась на полуслове. Замерла, вцепившись мне в плечи, не то притягивая, не то отталкивая. А я… Ее теплые, нежные, чуть сладковатые от помады губы; теплая упругость ее тела под моими ладонями; легкое, как дуновение ветра, прикосновение ее волос к моей щеке… Во мне словно что-то взорвалось, килограмма на три в тротиловом эквиваленте. Никогда я не чувствовал ничего подобного, даже в юности! Уже ни на что не обращая внимания, я крепко прижал ее к себе и жадно целовал. Ныряльщик так же жадно глотает воздух, едва голова его появляется над водой.

Не знаю, сколько это продолжалось. Может, вечность, может, пару секунд. Алана вдруг, будто опомнившись, оттолкнула меня и замерла – немного растрепанная, тяжело дыша. Я тоже замер в нерешительности, и так мы простояли опять же не то вечность, не то несколько секунд, глядя друг другу в глаза.