Три мирных года (СИ) - Козырев Виктор Алексеевич

Говоря это, она подготавливала шприц с парализатором. Задача осложнялась тем, что одна рука была занята — ей приходилось держать меня на прицеле, к тому же не спускать глаз.

— С халлдорианцами я договорилась на одно задание. Десять — двенадцать лет живу в Союзе, изображаю из себя милую студентку, потом сотрудницу какого-нибудь научного учреждения, и сваливаю на какую-нибудь нейтральную планету. Из тех, кто сможет закрепиться в этом статусе. С деньгами и новыми документами. Впрочем, насчёт оплаты они наверняка кинут, но я девочка умная что-нибудь да придумаю. Но теперь планы изменились. Они хотят, чтобы я доставила им человека, который сумел вскрыть пирамиды на Артефакте. Уж не знаю зачем.

Я расхохотался.

— Ты дура конченная. Всякая разведка берёт в оборот так, что не выйдешь, а ты рассчитываешь, бандиты тебе дадут спокойно уйти? Идиотка, твоей наградой будет перерезанное горло.

— Нет. Халлдорианцы горло не режут, — мотнула головой Нина. — Они или голову простреливают или корабля в открытый космос выбрасывают. Бандиты же, как ты правильно заметил. Но за меня не беспокойся, у меня припасено пару тузов в рукаве.

Я заметил какое-то движение в пустом коридоре. Насторожился, сгруппировался, но продолжал отвлекать Нину разговорами.

— А как ты вообще поняла, что я тот самый человек, которого тебе поручили отыскать? — спросил её я.

Нина уже набрала парализатор в шприц, и спокойно посмотрела мне в глаза.

— Подружка твоя проболталась. Про шкатулочку, которую ты никогда при ней не открывал, а наоборот, всегда прятал.

Я похолодел. Это была не шкатулка, а небольшой чемодан. Там я хранил свой военный билет, награды, а также запасные блоки для Артемиды. Лицо я сумел удержать, и только скептически улыбнулся.

— И как ты по военнику догадалась, что я тот самый сержант Кирьянов?

— По наградам. Ты забыл, что к каждой медали и ордену прилагается наградной лист?

Я выругался уже не про себя. Нина торжествующе улыбнулась, подходя ко мне. С этой улыбкой она начала оседать, а потом и рухнула на пол. Подошедший сзади Вадим Хацкевич не стал раздумывать, привлекать к себе внимание, а шарахнул её кулаком по голове. Я сразу рванулся с места, хватая выпавший из рук Нины пистолет.

— Любопытные, значит, у тебя брачные игры, молодой самец, — ухмыльнулся он. — В общаге тихо, спокойно и студентов почти нет. Зашёл к тебе поболтать, а тут такая картина маслом.

— Вадим, ты понимаешь, что мы сейчас шпионку халлдорианскую словили?

— Эта? Хотя да, похожа, — хмыкнул он. — Валер, я же тебе говорил, что яркоглазые уголовники, бабу на это дело подпишут.

— Молодец, ты оказался прав. Возьми с полки пирожок.

Вдвоём мы быстро связали Нину. Вернее, вязал Вадим, попросив меня убрать кривые лапы, и не мешать профессионалу.

— Я вам ничего не скажу, — пробормотала Нина, когда мы закончили с ней.

— А мы тебя и спрашивать не будем, — обрадовал её я. — Мы не следователи, а оперативники. Наша задача — взять шпиона, тебя другие люди спросят, и так, что соловушкой запоёшь.

— Во-во, — поддержал меня Вадим. — Чем больше знаешь, тем больше вероятность, что тебя с Земли не выпустят.

Нина легонько постанывала, я закурил и уже хотел было спросить Хацкевича, что мы будем делать дальше, как коридор наполнился топотом шагов и прежде чем я успел что-то сделать, в комнату влетела Ирина, а за её спиной топтался её брат.

— Валер ты слышал?! — чуть ли не закричала она и осеклась, увидев связанную Нину, в нижнем белье.

— Ириночка, спаси… — простонала шпионка.

Я шустро запихал Нине в рот носок, который валялся в комнате с незапамятных времён.

— Не усугубляй своего положения, язык тебе не вырвем, но челюсть сломать можем, — сообщил я ей и обернулся к своей девушке. — Ришонок, ты что сказать-то хотела?

— Ааа, — выдавила она, не отрывая взгляда от своей подруги.

Николай вышел из-за спины сестры, и проговорил спокойным голосом.

— Только что передали срочную новость с Земли. Для этого даже остановили лекцию обсерватории. Умер Пётр Миронович Машеров.

Я присел на диван. Да, я в курсе, что генеральный был очень стар, чуть ли не ровесник революции, но всё-таки, эта мысль не укладывалась в голове. Сзади громко выругался Хацкевич. Ирина перевела взгляд на него, только-только заметив, что в комнате присутствует ещё и преподаватель физкультуры.

— Валера, что здесь происходит? — только и спросила она.

Можно только представить, какие мысли посетили светловолосую головушку Ирины Рейман, от одного вида связанной и полуголой подруги, которую застала со своим парнем… и физруком.

Её голос привёл меня в чувство, и я собрался и начал действовать.

— Значит, так, — подошёл я близнецам Рейман. — Коля, бери Ирину и идите в её комнату. К вещам Нины даже не приближайтесь.

Мой сосед по комнате закивал, мелко-мелко.

— Ты. Меня. Понял. Николай? — с нажимом повторил я. — Сидеть тихо, ни с кем не говорить, вещей Нины не трогать, и в её комнату не входить.

— Всё сделаю, — твёрдо сказал он, поняв ситуацию, своими гениальными мозгами.

— Вот и чудесно, — обрадовался я, выпроваживая Рейманов, а когда за ними закрылась дверь, повернулся к Вадиму. — Ну ты как, вышел из прострации? Надо думать, как её отсюда незаметно вынести и что делать дальше.

— Да-да, — пробормотал он. — Извини. Как пыльным мешком по башке шарахнули. Как же так…

— Потом. Переживать будем потом, — твёрдо сказал я. — Сначала дело. Как будем выводить?

Хацкевич быстро пробежал взглядом по гостиной.

— Сначала надо одеть, а вывести…

Из общаги мы вытащили Нину без проблем. Вкололи ей парализатор, заботливо приготовленный для меня. Одели её в одежду, которую она сложила на диван, а потом накинули на плечи куртку с капюшоном, закрывшим её лицо и, таким образом, вытащили на улицу. Чего такого? Дежурный по общежитию и студент тащат перепившуюся студентку, в больничку — так Хацкевич сказал вахтёршам. Поверили, ведь у нас подобное пару раз было. Вообще, в студенческих общагах, всякое бывало, лучше лишний раз не вспоминать.

— У меня, значит, здесь рядом машина, — сказал Хацкевич. — Давай её грузим туда и отвезём в гаражи. Знаешь где они?

— Вообще, не в курсе. Я на учёбе, если заметил, а машина на Полигоне, студенту — ты серьёзно?

— Тогда я за руль, а ты присматривай, — бросил Вадим.

Мы выехали на освещённый проспект Ленина, а потом, как водится, свернули на Липницкого, и чуть-чуть поплутав по дворам, заехали в узкий дворик, который, удивительно, но располагался аккурат за нашим Физтехом.

— Живу я тут, — сообщил Вадим.

— И на работу, каждый день на машине, — хмыкнул я.

— Ну не каждый, а по особым случаям. Сегодня я планировал затащить тебя. Как халлдорианского шпиона.

— Мечты, блин, сбываются. И я здесь и шпион на месте.

— Тебе сказали, что делать, если удастся захватить шпиона? — спросил Хацкевич, как только мы завели машину в гараж, вытащили Нину и примотали её металлической секции.

— Никто на это не рассчитывал, — пожал плечами я. — Просто сказали собирать информацию, посылать её…

— Угу, туда же куда и мне. Тебе Лунин это поручил?

Лунин, это был оперативный псевдоним Марселя Темиргалиева. Я кивнул.

— Есть возможность вызова, — протянул Вадим. — По коду-семь.

Я быстренько вспомнил таблицу кодов, которую в меня вбивали долго и упорно. Семёрка была срочным вызовом по изменившимся обстоятельствам.

— Вызывай, — сказал я.

— Только хрен его знает, когда он сможет прибыть, — проворчал Хацкевич, набирая текстовое сообщение Лунин-7, на своём мобильном. — Он же, значит, шастает по Галактике, то на Землю, то на Кадмию.

Я пожал плечами.

— Других вариантов всё равно нет.

Сообщение уходило в управление ГРУ, здесь на Полигоне. Там, по цифре «семь» его ставили в приоритет на передачу, при следующем открытии портала. Как они определяли, где искать Лунина-Темиргалиева, никто не знал.