Механик (СИ) - Рузанова Ольга

В течение следующих двух часов я, заламывая руки, наматываю круги по крошечной комнате, время от времени выглядывая в окно.

Мужчины все там же. Ходят по территории и заполняют какие–то бумаги.

Залажу с головой под одеяло и начинаю тихонько плакать. Чем больше я думаю, тем меньше надежды остается у меня на наше счастливое совместное будущее.

– Спишь?.. – доносится до меня голос Матвея.

Я откидываю одеяло и резко сажусь.

– Они уехали?

– Уехали…

– Что сказала мама?

– Ничего… – парень трет переносицу двумя пальцами и усаживается на табурет, – уехала сразу, как ты ушла…

– А эти?.. Они с проверкой приезжали?

– Да.

– Все в порядке?.. – осторожно интересуюсь я, вставая с дивана и подходя к Матвею.

– В полном, я не связываюсь с угнанными тачками…

– Матвей, все эти проверки… это из–за меня…

– Я догадался, Принцесса… – усмехается он, притягивая меня к себе.

– Может, мне, действительно, вернуться к родителям и к Давиду и оставить тебя в покое?

Я обязана была это спросить. Иначе, как я смогу быть с ним, зная, что являюсь причиной всех его проблем?..

– Нет, – впивается пальцами в поясницу и упирается лбом в мою грудь, – не отдам тебя…

Грудь топит теплая волна. Я закусываю губы изнутри, прижимаю его голову к себе.

– Завтракала?

– Нет, – было не до еды, если честно.

– Я тоже. Давай съездим куда–нибудь, – предлагает Матвей, – хочешь в кафе?

– Нет, позавтракаем здесь… Можно бутерброды сделать…

– У меня есть деньги на кафе, Аня, – поднимает на меня взгляд.

– При чем тут деньги?..  Я не хочу никуда ехать, вот и все…

Смотрит на меня пристально, не моргая. Словно пытается пробраться в черепную коробку и решить для себя, насколько я честна.

– Давай трахнемся, – вдруг говорит он.

– Сейчас?..

– Да… раздевайся…

Я гляжу на него непонимающе, но вижу, что он не шутит. Похоже, ему это сейчас необходимо.

Завожу руки назад и снимаю с себя толстовку. Под ней ничего нет, поэтому, откинув ее на диван, я стыдливо обхватываю себя руками.

– Не закрывайся, – просит Матвей, – иди ко мне.

Отводит мои руки вниз и толкает меня на себя. Обжигает дыханием кожу груди, тычется носом в сосок, а затем, обхватив его губами, начинает медленно посасывать. Катает во рту его языком, одновременно другой рукой лаская вторую грудь.

Я начинаю задыхаться. Вся кровь, превратившись в медовую патоку, стекает вниз и оседает под пупком.

Матвей, не отвлекаясь от моей груди, расстегивает ширинку джинсов и спускает их вниз вместе с трусиками.

Не дает мне времени на смущение, поднимает на руки и аккуратно укладывает на диван. Торопливо расстегивает свои джинсы, слегка приспускает их вместе с боксерами и одним мощным толчком врывается в меня.

– Если ты уйдешь, Принцесса, я сдохну…

Я выгибаюсь в пояснице, встречая его первый удар, и хрипло шепчу:

– Куда я денусь, Матвей?.. Я же люблю тебя… Мне же только ты нужен…

– Будь со мной, слышишь?!

Сцепляет жестким захватом обе мои руки над головой и начинает быстро вбиваться в меня. Яростно, до громких шлепков наших тел, до звезд в глазах.

Стою у открытой двери в нашей комнате, изо всех сил стараясь услышать, о чем говорит Матвей по телефону. Он вышел в коридор, как только раздался звонок, но я успела увидеть высветившееся на экране имя звонившего.

«Романова»

Это значит, что ему вновь звонит моя мать. Только при мне это уже третий звонок за те семь дней, что я живу здесь с Матвеем.

– Я спрошу у нее… – доносится до меня его голос.

Он быстро преодолевает расстояние между нами и, зажав рукой динамики, спрашивает:

– С матерью хочешь говорить?

– Да… – соглашаюсь я.

Меня сильно тревожит наш конфликт и не отпускает страх, что рано или поздно она додавит Матвея и заставит его отказаться от меня.

– Мама…

– Анна, здравствуй, – в голосе слышится усталость, – когда думаешь возвращаться домой?

– Я не вернусь, мам…

– Не вынуждай меня идти на крайние меры!

– Мама! – прерываю я ее, – послушай меня! Если бы ты не запретила нам встречаться, я бы никуда не ушла!!!

– Аня, – вздыхает мама, и я замираю, потому что могу пересчитать на пальцах одной руки, сколько раз она меня так называла, – рано или поздно ты сама уйдешь от него…

– Нет…

– Да! Когда устанешь от нищеты, ты разочаруешься в нем… Он никогда не сможет дать тебе то, чего ты достойна…

– Мама…

– Не перебивай! Разве для этого я тебя растила?! У тебя блестящее образование! Музыкальная школа с отличием! Ты повидала мир, ты общалась с такими людьми!.. А он?! Что он видел, кроме своих трущоб?!

– Но я люблю его…

– Какая любовь?! Это половое влечение! И все!

– Откуда тебе знать это?! – выкрикиваю я, – у нас чувства!

– Какая же ты глупая еще… – усмехается мамин голос, – поверь, я знаю, о чем говорю… Домой ты все равно вернешься, и я очень надеюсь, что не брюхатая…

Отключаюсь и спускаюсь вниз, чтобы вернуть телефон Матвею, который вместе с Деном уже сидит в смотровой яме под белым седаном.

– Нормально все?.. – интересуется он, забирая смартфон.

– Да… – киваю я, – может, дать ей мой новый номер, чтобы она звонила напрямую мне?

Пару дней назад Матвей принес мне подержанный смартфон и свозил в город, чтобы я приобрела себе новую сим–карту.

– Как хочешь…

Возможно, если я чаще буду разговаривать с мамой, то постепенно смогу ее уговорить, если не принять Матвея, то хотя бы смириться с нашими отношениями.

Автосервис открылся два дня назад, когда ребята в спешном порядке устранили все недочеты, выявленные пожарной инспекцией. Установили пожарную сигнализацию и оборудовали пожарный выход.

Кроме этого, после налоговой проверки, Матвея обязали установить онлайн–кассу, которой до этого у него не было.

Все эти дни Матвей крутился, как белка в колесе, чтобы быстрее возобновить работу автомастерской, а у меня создавалось впечатление, что я только и делаю, что кручусь у парня под ногами, отвлекая от решения проблем, которые сама же и навлекла.

Тяжело вздохнув, иду на небольшую кухоньку, оборудованную под лестницей для того, чтобы в течение рабочего дня парни могли перекусить и выпить чашку чая.

Захожу за фанерную перегородку и от неожиданности громко ойкаю. У стола стоит Эля с задранной до груди футболкой и пытается дотянутся рукой да спины.

– Блин! – шикает девочка, молниеносно одергивая одежду.

Но я успеваю увидеть на ее коже широкую красную царапину, тянущуюся от подмышки почти до пояса.

– Что это?

– Не твое дело, – привычно огрызается она, – иди, куда шла!

– У тебя там большая царапина! Покажи мне!

– Ага! Уже!

– Эля! – давлю я, – я ведь могу и Матвея позвать…

– Отвали! – бросает она, но от меня не скрывается мелькнувший в ее глазах страх.

Видимо, она еще помнит его угрозу отправить ее к отцу на все оставшееся лето.

– О’кей, – поворачиваюсь к выходу, делая вид, что собираюсь звать ее брата.

– Ладно! – громко шепчет девчонка, – не зови его… У него и так проблем хватает…

– Показывай!

Она поднимает футболку и поворачивается ко мне спиной.

– Черт! – ругаюсь я, – где ты умудрилась так оцарапаться?!

Ранка достигала сантиметров тридцать в длину и уже успела воспалиться.

– Купалась на озере. Нырнула, а там коряга была…

– На озере?! Матвей же запретил тебе туда ездить!

– Не начинай, а! Ты мне не мамочка…

– Эля! Неужели так сложно слушать брата?! – достаю аптечку из навесного шкафа, – ты могла там нарваться на каких–нибудь отморозков… и тогда бы не отделалась просто царапиной…

– Я сама!

Пытается выхватить из моих рук перекись водорода.

– Ты не сможешь сама!

– Смогу!..

Вот же упрямая! Как Матвей с ней справляется?!

– Позвать брата?.. – выжидающе приподнимаю брови.