Новобранец - Алексей Ермоленков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Сломленные? — не понял я.
— Именно. Морально сломленные разумные. Все они прошли через невероятные потери, и никто из них не хочет жить. Они не живут, а существуют. Их в этом мире держит только одно — честь и желание помочь таким же, как они сами. А еще обещание защищать этот мир от вторжения демонов. Те, кто становятся ветеранами, теряют себя. Теми, кем они были раньше, они уже никогда не станут. То, что они когда-то ценили, уже никогда не обретёт былую ценность в их глазах. Это ходячие суицидники, которые не могут убить себя сами, поскольку их честь не позволяет им этого сделать. Но для них не только их жизнь не имеет никакого значения, но и чужая. Поэтому настоятельно рекомендую вам выполнять любые приказы, которые от них поступят, иначе умрете моментально. Новобранцы для них мясо. И не имеет значения, сколько мы тут прожили на заставе и какие подвиги совершили. Новобранец — мясо. И это факт. Смиритесь с этим.
— А если они нам прикажут сделать что-то недостойное?
— Ты меня не слушал? Ветераны — люди чести. И не той чести, что попирается в дворянских кругах, а ИСТИННОЙ ЧЕСТИ! Ясно вам?
— Ясно.
— А что значит впасть в беспамятство? — уловил нужную фразу Лихт.
— Когда разумный подвергается воздействию инфернальных эманаций, то испытывает искушение. У каждого оно свое. Кого-то инферно пытается сломить похотью, кого-то жадностью, страхом, тщеславием, гордыней, яростью, местью. В общем, тем, к чему разумный наиболее слаб. И рано или поздно такой разумный все равно ломается. Если он сломался, но при этом остался человеком чести, то теряет вкус к жизни, но его внутренний стержень, его совесть остаются тем единственным, что будет держать его в этом мире. Если же разумный поддался искушению, то он сначала впадает в беспамятство и теряет себя, свою добрую сущность, а потом со временем превращается в инфернальную тварь. Причем не только внутренне, но и внешне.
— И что, если впал в беспамятство, уже назад не вернешься? Всё… станешь инфернальной тварью?
— Нет, конечно. Бывали редкие случаи, когда через два-три круга разумные возвращались из беспамятства, очень редко через седмицу. И был один случай, когда разумный смог побороть свое искушение и вернуть себе разум аж через целую луну!
— А можно об этом случае поподробнее?
— Можно, конечно, это ж местная легенда. Ее рассказывают всем новичкам. И я бы ее воспринял, как выдумку, если бы сами ветераны не утверждали, что так оно и было. А они новобранцам врать не станут.
— Почему? Мы же для них мясо!
— Мясо мясом, но некоторые новобранцы все-таки становятся ветеранами. И воспитывать себе подобных они начинают сразу, как только мы попадаем сюда, в портальные заставы.
— Понятно, ну, а что насчет легенды-то?
— Был тут один случай. Сюда, на портальные заставы, свозят в основном, всякую мерзость. Отбросов, убийц, приговоренных к смертной казни, бастардов, неугодных, и тому подобных личностей. Нет, конечно, случается, сюда приходят и по доброй воле те, кто желают умереть не как трусы, а как истинные воины. Ну и совсем редко идиоты, вроде вас, которые по доброй воле, не испытывая желания умереть, прутся сюда за славой, чтобы доказать какой-нибудь расфуфыренной фифе, что они настоящие мужчины, или еще за чем-нибудь.
Так вот, прислали сюда неугодного бастарда. Ну, как бастарда, отец был кто-то из высшей аристократии, а мать из низкородных дворян. Вроде и не бастард, но и не той чистоты крови, что нужна, чтобы возглавить род в свое время. А вот претендовать на это место он вполне мог, поскольку, как ни крути, а мать-то его чистокровная дворянка, хоть и не из древнего рода. Вот и решили его родственнички, что почуяли в нем угрозу сплавить пацана. А так, как род был одним из древних, а значит, в нем течет королевская кровь, то убивать его нельзя. Проклятье королевской крови отхватить никто не желает.
Ну и решили его родственнички сослать парня в портальные заставы. А парень оказался не промах и, действительно, являлся человеком чести. Он и там-то жил по совести, вот и мешал всем, кто был не чист на руку. Но только замашки у него были аристократические до мозга костей. Поэтому и прозвали его Прынц.
И сколько бы его тут ни гоняли и ни унижали, те из новобранцев, кто ему завидовал, он всегда был готов протянуть руку помощи и всегда это делал. Он много раз спасал жизни тем, кто над ним издевался, и вскоре его зауважали все новобранцы, что еще оставались в живых. Ветеранам же было пофигу на него. Для них новобранцы — мясо. Но, как ни крути, а когда тебя постоянно подтачивает искушение, рано или поздно ты ему поддаешься. И Прынц не стал исключением. Его желание справедливости его же и сгубило.
Он возжелал отомстить тем, кто с ним так несправедливо поступил, оправив сюда и избежав проклятья королевской крови. А сломался он, не дотянув буквально всего одну луну до полного цикла. Прынц впал в беспамятство, когда находился на территории отчужденных земель. Как и полагалось в таких случаях, его сослуживцы не стали его убивать, понадеявшись, что он сможет вернуть себе разум через два-три круга. Но ни через два, ни через три круга, ни даже через седмицу, Прынц не появился, и все уже понимали, что он превратился в инфернальную тварь, и назад ему дороги нет. Организовали несколько рейдов, чтобы найти его и убить, но так и не смогли его обнаружить.
Зато все очень сильно удивились, когда Прынц подошел к воротам через целую луну, и в обличии человека. Разумеется, его тут же проверили ветераны. Оказалось, что, находясь в беспамятстве, его чувство справедливости проиграло чувству чести
