Зеркало мира - Александр Анфилатов

— Передай Харму, что я буду утром на этом самом месте.

Незнакомец оттолкнул лодку от борта корабля, а «Паллада», повинуясь легкой руке Ибирина и подхваченная теплым ветром, дующим вечером в сторону моря, с пустынных высот на западе, устремилась вниз по течению реки Кандо.

Утро застало «Палладу» на якоре в излучине реки в десяти километрах ниже по течению от города. Ярослав посчитал это расстояние достаточным для безопасной ночной стоянки. Справа и слева вдоль берегов реки расстилались возделанные поля земледельцев, зеленели рощи. Тут и там среди зелени просматривались черепичные крыши домиков. Несколько рыбаков притулились на песчаной косе, разделяющей старицу и основное русло. Заросшая мелким кустарником и непригодная для земледелия, эта коса надежно скрывала корабль от взоров со стороны реки. Возвращение к городу потребовало гораздо больше времени и сил, чем уход из него. Несколько часов кряду команда боролась со встречным ветром, дующим из знойных просторов пустыни, отчаянно маневрируя на узком фарватере, когда это становилось совсем невозможно, брались за весла. В результате титанических усилий и риска при каждом повороте сесть на мель до рейда Низмеса добрались только к полудню.

Их уже ждали. Харм стоял на берегу, уныло дожидаясь, когда Ярослав сойдет с корабля.

— Я думал, Вы покинули нас, — печально молвил он, — и мои труды по поиску товара пропали даром.

Ярослав ответил несколько раздраженно.

— Честно признаюсь, были такие мысли, но я дал слово. Вы приготовили товар? — сразу перешел он к делу.

Харм согласно кивнул головой.

— Все готово, пройдемте.

Ярослав подхватил саквояж с необходимыми вещами и поспешил следом. На этот раз его сопровождали четверо хорошо вооруженных людей, в их числе и Шведов, умения которого могли оказаться кстати. Молчун и Бомба прикрыли броню и мечи широкими накидками. Вчерашний строгий страж в воротах города посмотрел искоса на процессию, но ничего не сказал.

В доме Харма, в том же кабинете, что и вчера, Ярославу пришлось изрядно повозиться. Золотишко, что наскреб торговец, прямо скажем, оказалось не самого лучшего качества. И если с монетами дело обстояло более–менее ясно, их оставалось только взвесить, то украшения, уродливые слитки или разрубленные на куски предметы, — все вызывало множество вопросов. Тут помогли составленные Олегом инструкции, гласившие при невозможности точно определить пробу все относить к низкокачественному, чем Ярослав не замедлил воспользоваться. Харм не был ювелиром, скорее разбойником, и, видя мастерство Ярослава в сравнении со своими познаниями, не вмешивался, соглашаясь с принятыми решениями при понижении стоимости предметов. В свою очередь, Ярослав, видя явное криминальное происхождение вещей, не утерпел спросил:

— Прошу прощения, уважаемый Харм, конечно, это не мое дело, но разрешите поинтересоваться происхождением вещей. Судя по грубому обращению, многие из них были получены путем неадекватного обмена.

Харм саркастически усмехнулся. Несмотря на незнакомое слово, он уловил смысл сказанного.

— Наватаро, Вы имеете в виду разбой? Не совсем так, — отрицательно покачал головой торговец. — Конечно, моя деятельность не совсем законна и презираема в обществе, но я не пират.

— Вы меня заинтриговали, — вскинул брови Ярослав, — а кто же?

— Я даю деньги в долг.

— Благородное дело…

— Да, наверно, — грустно согласился Харм, — где‑нибудь в Семнане или Лифиде, но не у нас.

— Вы просите с несчастных больше, чем дали?

— Да, — согласился тот, — с прибавком.

— Честно говоря, я тоже недолюбливаю таких людей…

— Не удивлен. В Низмесе и почти во всех городах Риналя брать прибавок запрещено законом, как вредное для общества и запрещенное богами.

— В моей стране это называется давать деньги в рост, и не запрещено.

— Верно, оттого много нищих?

— Полно. Но разве в Низмесе вообще нельзя дать в долг, другу, например?

— Почему? Можно, и сколько угодно, и даже поощряется, но без прибавки. В виде благодеяния. Позже, по возвращении долга облагодетельствованный может отблагодарить заимодавца, если есть чем, а может и нет. Таков закон. Но если имел такую возможность и не отблагодарил или, что хуже, заимодавец разорился, пританы могут привлечь неблагодарного к суду и наказанию.

— Странные законы, — удивился Ярослав.

— Куда уж странные, — согласился Харм. — Есть в наших законах еще один способ давать в долг без прибавки, но при этом извлечь выгоду. Дать в долг под прибыль.

Ярослав был вновь удивлен.

— Как это так?

— Очень просто, — с готовностью пояснил Харм. — К примеру, владелец корабля не имел достаточно товаров, чтобы отплыть в путешествие. Он просит в долг, чтобы купить необходимые товары. Ему дают. Кормчий отплывает, а по возвращении разделяет полученную прибыль с заимодавцем в соответствии с количеством вложенного серебра и за вычетом на оплату команды, фрахта и продуктов, ремонта. Если корабль погибнет, заимодавец не получит ничего. Долг не распространяется на имущество и дом должника, только на прибыль.

— Интересное решение.

— Куда уж интересней, и многие этим живут.

— А если земледелец?

— С прироста зерна по отношению к сумме долга.

— Если неурожай?

— Потеряно будет все, но землепашцы не разорятся.

— И Вы, наватаро?

— Увы, — покачал головой Харм, — не я…

Ярослав вскинул брови в удивлении:

— Незаконно?

Харм промолчал.

После проверки золото уложили в мешки на дно корзин с джутом. Анатолий, Молчун, Бомба и еще трое людей Харма надели корзины на спины и понесли в порт. Никто из них не подозревал, что несет, хотя, наверное, вопросы себе задавали. На берегу реки корзины перегрузили в шлюпку, затем на корабль. В каюте Ярослава Харм пересчитал слитки и остался доволен. Серебра оказалось по весу в три раза больше, чем золота, и поневоле пришлось выделять больше людей. Команда пребывала в приподнятом настроении. Все видели, ранее оставленное дело продвигается. Вместе с грузом ушло семь человек. Ярослав, проводив носильщиков до ворот, поспешил в порт, где стояли морские корабли и строились новые. До отплытия оставалось час–полтора, и он хотел осмотреть то, что вызывало его наибольший интерес. Многие из команды просились на берег, но оставлять корабль без охраны было невозможно. Он разрешил пройтись по торгу только носильщикам при возвращении. Как и все, девушки стремились на берег, мотивируя тем, что уж от них никакого толку нет, и если пройдут по торгу, вреда не будет. Тем не менее, Ярослав запретил, исключая Юлю. Пусть она одна купит все необходимое, если имеется таковая потребность, но и в этом случае не должна отставать от мужчин.