Изобретательная сваха - Кэтти Уильямс

– Тебе нет нужды рассказывать мне о том, что тебе не хочется вспоминать, – сказала она тихо.

Ее руки, державшие кружку, дрожали. Она поставила кружку и поспешно спрятала руки. – Я не намерена пытаться стать необходимой тебе. Я не так глупа! Ты спрашивал, почему я убежала от тебя тогда. Потому что, какой бы неловкой и ранимой я тебе ни казалась, я была достаточно благоразумна, чтобы понимать: между нами непреодолимая пропасть.

– Ты об этом думала вчера вечером, да? – Он наклонился вперед, и Ребекка поняла, как Ник ждал этого объяснения, как хотел знать почему она ушла тогда, много лет назад.

– Я… это было в той компании, – с трудом призналась она. – Я ни о чем не подозревала. Тебя не было рядом. Я пошла к буфету, и две девушки окликнули меня. Они спросили, кто я.

Когда я ответила, одна из них сказала, что слышала обо мне, захихикала и многозначительно посмотрела на свою подругу. Похоже, я была посмешищем. Ты говорил всем, что привез на вечеринку девочку-дикарку и собираешься немного позабавиться с ней, а им предоставляешь судить, стою ли я твоего внимания. – Она почувствовала, что обида еще живет в ней. – Я убежала, да.

Но чего ты ожидал? Я знала, что между нами не могло быть ничего общего. – Ребекка горестно пожала плечами.

– И ты поверила им? – спросил Николас недоверчиво. Он удивленно смотрел на нее. – Ты действительно поверила этому бреду?

– Почему я не должна была верить?

– Ты могла хотя бы дать мне шанс опровергнуть это. Боже! Как выглядела эта девушка? Ты не помнишь?

– Разве я могла забыть? Обе были скорее миниатюрные. Я помню что, несмотря на каблуки, они смотрели на меня снизу вверх. Одна – рыжая, а другая – блондинка. Красивая, миниатюрная светловолосая девушка с великолепными большими карими глазами. На ней было ярко-красное платье с черным ремешком. – Она усмехнулась про себя.

– Это просто безумие – запомнить все эти подробности. Видишь, мне нечего было ждать от тебя. Я считала, что ненавижу тебя, когда вдруг увидела тебя в школе, но все случилось так давно, и история была такая запутанная. У тебя дочь! Ты, должно быть, встретил свою бывшую жену вскоре после того, как я исчезла.

– Блондинка… это и была Вероника. – Его осенило. – Она адски ревновала к тебе. Ты ведь была ее соперницей. Ей было всего семнадцать, но она сумела устранить тебя.

Они посмотрели друг на друга и засмеялись, хотя в этой новой версии прошлых событий не было ничего приятного.

– Так вот, Николас, – Ребекка взяла себя в руки, – я не желаю продолжать эту… любовную связь или как бы ты это ни называл, когда мы возвратимся в Англию. Это должно закончиться здесь. В наших интересах и в интересах Эмили.

Когда мы вернемся в Англию, доктора, беременность начнут отвлекать ее, уроки станут для нее более утомительными, и ей потребуется очень серьезная поддержка, чтобы приспособиться к тому, что ждет впереди. Наша тайная любовная связь – это не то, что поможет ей!

– Не надо ничего скрывать, – заметил Николас. – Я ни в чем не виноват перед Эмили…

– Нет. Это было бы непорядочно по отношению к ней. Она уже и так пережила достаточно.

Они смотрели друг на друга, и безвыходность положения наваливалась на Ребекку, наполняя чем-то вроде оглушающего страха. Да, она очень строга. Да, она отказывается от того, чего ей хочется больше всего в жизни. Но другого выхода нет. К чему это все приведет? Она уже сказала так много. Она вскоре начала бы надоедать ему, ее невысказанные желания встали бы между ними, и он бы отстранился вежливо, но решительно, как он умел.

– Хорошо. – Он встал, и Ребекка с ужасом и разочарованием поняла, что он не собирается просить дважды. Ее присутствие в его жизни было не очень-то важно для него. Не настолько, чтобы попытаться использовать всю волшебную силу своего убеждения.

Они были незаконченными главами в жизни друг друга, и сейчас эта история завершалась.

Они вернутся в Англию, Ник возобновит свою лихорадочную рабочую жизнь и через пару месяцев, если не раньше, в его жизни появится другая женщина. Другая маленькая блестящая рождественская игрушка, у которой не будет к нему ни интеллектуальных, ни эмоциональных требований.

– Скажи мне, – спросил Николас, – какого же мужчину ты представляешь своим идеалом и в жизни, и в постели? Если тебя останавливают социальные барьеры, то тебе, видимо, подошел бы замухрышка-учитель? Или, может быть, банковский клерк? Должен ли он будет заполнить анкету, перед тем как взглянуть на тебя?

– Я не… Это нечестно… Я объяснила, почему было бы бессмысленно продолжать… Мы развлеклись…

– Да… развлеклись, – горько усмехнулся он.

– Ты уже думал, как будешь возвращаться к работе?

– Это твой, не очень искусный, способ сменить тему разговора? Нет, я не думал об этом. Ник помолчал. – Я могу работать побольше вне дома. И уж точно сокращу заграничные поездки.

Я чувствую, что в моих отношениях с дочерью наметился некий прогресс. Она уже не смотрит на меня как на деревяшку. Не хотелось бы рисковать этим ради работы.

– Вот и хорошо. – Она постаралась улыбнуться, хотя слова «работать побольше вне дома и сократить заграничные поездки» заставили ее мозг лихорадочно соображать, что Ник имел в виду.

– Надеюсь, для тебя не возникнет лишних проблем? – спросил он.

– Почему они должны возникнуть?

– Неважно, просто у тебя какой-то смущенный вид, вот я и подумал, что тому виной мои планы, которые я изложил тебе:

– Очень хорошо, что ты намерен наладить отношения с Эмили… – Ее голос прервался, и она попыталась подавить нарастающий страх, бодро улыбаясь. У нее даже свело мышцы лица. Пожалуй, после такого разговора эта фальшивая улыбка так и останется приклеенной к ней до конца жизни, а от усилий примирить разум и чувства у нее поднимется давление.

– Приятно слышать, что ты согласна со мной.

Я бы не хотел осложнять твою жизнь ни в коем случае. – Для нее это звучало, как обещание сделать ее жизнь настолько неудобной, насколько возможно. – Я бы постарался весь день не попадаться тебе на глаза.

– Отлично! – отозвалась Ребекка без всякого энтузиазма.

– Я мог бы заняться некоторыми проектами, которые давно обдумываю, но последнее время забросил, потому что все не хватало времени.

Иногда нужно заставить себя притормозить.

– Но не слишком. Нет ничего хуже, чем хороший мозг, который недостаточно используется!

– О, думаю, с этим у меня нет проблем. Но вообще мы сможем обсуждать эту теорию и многое другое по вечерам за обедом. Миссис Данн будет рада снова заняться стряпней. – Казалось, Николас вполне удовлетворен открывающейся перспективой. – Давай пойдем поищем Эмили.