Карментос - Марина Шиндяпина

— Я тоже не буду ничего писать, — запротестовала девушка, вульгарно жующая жвачку и лопая пузыри с громким звуком.

— Не пиши, — великодушно разрешила девушка. — Только в конце урока я прочту одно очень хорошее египетское проклятье. Если сможешь не превратиться в скорпиона без специального заклинания защиты, я искренне за тебя порадуюсь.

— А я вас знаю, вы в тот раз на магокарах гоняли, — сказал парень с первой парты, который вальяжно развалился на двух стульях. — И никакая вы не практикантка. Вас как зовут? Я — Паша.

— А ты лекцию писать будешь, Паша? — поинтересовалась Юлька.

— Конечно, буду, чтобы я и не писал лекции! — возмутился парень. — Да меня век к девушкам не пускайте, дайте только лекции записать.

Это, разумеется, было смешно. Все засмеялись. Паша повернулся к однокласснику, а тот хлопнул его по плечу мол «да, так и надо, дружище!»

— Но я предлагаю перенести урок, — продолжал Паша. — Давайте на сегодня, но на вечер. И в парк.

Какое-то странное «у-у-у» разлетелось по классу. Юлька улыбнулась.

— А лекции брать? — спросила она.

— О, да вы можете набрать все, что вам вздумается, так веселей будет, — разрешили Юле.

— Идея классная, — девушка не могла не согласиться с этим. — Ты мне вот что скажи, ты бобров любишь?

Паша с улыбкой прикусил губу, раздумывая, что бы это означало.

— Ну, скорее да, чем нет, — сказал он. — Бобра принесете? Как мое предложение-то?

— Извини, вынуждена его отклонить, — девушка щелкнула пальцами, и парень мгновенно обратился в бобра. Ребята в классе взбудоражено зашептались, прекрасно понимая, что происходит. Магия обращения! Довольно сложная комбинация, не каждый на такое способен.

— Еще есть желающие заняться ничегонеделаньем? — поинтересовалась Пушистова, кивая на бобра и давая понять, что шутки ей надоели. — Если таковых будет много, то мы можем развести здесь зоопарк…

Дмитрий осторожно открыл дверь в комнату и застал Елену там же, где ее оставил Влад. У окна.

— Лен, — негромко позвал он, и молодая женщина повернулась на голос.

— Ты в порядке? — спросил Дмитрий, медленно заходя в комнату и прикрывая дверь.

— Да, а что такое? — спросила Елена. Ее взгляд был рассеян, глаза тревожно перескакивали с одного предмета на другой.

— Просто Влад сказал, что… — мужчина не договорил и обнял жену.

— Я волнуюсь за Вику, — закрыв глаза, сказала она. — Не знаю, как она там, в Карментосе… Как к ней отнеслись.

— Ты говоришь о преподавателях? — усмехнулся Дмитрий. — О Марсе, остальных…

Елена молча кивнула. Она сама училась там, в этом прекрасном корпусе, и еще помнила, какого это.

— Я знаю, — проговорил Дмитрий. — Но она ведь не в первый раз уезжает. Она умная и взрослая… Поверь, все будет хорошо.

Елена промолчала.

— Знаешь, что мы сделаем? — мужчина заглянул ей в глаза. — Сначала устроим завтрак, а потом можем съездить куда-нибудь все вместе. Ты выберешь место.

— Только придется гномов как-то зачаровать, чтобы они выглядели людьми, не бросать же их здесь, — засмеялась Елена, начиная успокаиваться. В конце концов, муж прав. Вика не будет с ними вечно, она должна привыкать к этому.

У Дионисова дела шли не так хорошо, как у Юли. Все началось с того, что он решил схитрить и пойти не к старшеклассникам, а к маленьким детям лет десяти-одиннадцати, полагая, что старшеклассники устроят ему какую-нибудь идиотскую ситуацию, слава о которой будет преследовать его до окончания Карментоса.

Сперва он заколдовал глаз мертвеца, чтобы он показывал всех детей повзрослевшими на пять лет, отметая тем самым подозрения. Однако, как вскоре оказалось, еще не известно, что безопасней, эти маленькие милые детки или скопище здоровенных лбов. Выяснилось, что скопище лбов.

Начало было хорошее. Олег вполне благополучно зашел в класс и объявил, что он будет замещать урок. После этого дела пошли намного хуже. Десятилетние правонарушители, игнорируя бормотание Олега, достали из портфелей какие-то краски и стали размалевывать себе лицо. Решив не обращать на эти широкие жесты никакого внимания, Олег продолжал объяснять тему. Но дьявольские детки встали с мест и, после воинственного вопля главного из них, затеяли какую-то адскую игру, в результате которой Олег оказался на книжном шкафу с внеклассной литературой.

— Враг? — спросил главный мальчик, и остальные ребята вскинули руки, в которых появились несуразные штуки, похожие на копья.

— Я враг? — переспросил Дионисов. — Да что вы? Совсем офигели? Какой я враг? Да я вообще…

Олег пытался отмести от себя подозрения, но ничего не помогало. Главарь банды с немым вопросом обратился к остальным ребятам.

— Враг, — согласился он, и после продолжения туземских танцев Олегу пришлось спешно сматываться через окно.

За завтраком Влад вновь спросил про свой пропавший транспортир.

— А что с черным ящиком? — спросила мама. — Ты смотрел там?

— Пап, — засмеялся Влад. — Ты уверен, что поговорил с мамой?

— Тогда сходи и купи себе новый, — предложила Елена. — Недавно здесь открылся отличный магазин, где продают и продукты, и всякие разные вещи. А заодно купишь для меня одну приправу…

— Для зелья? — насторожился Влад.

— Ну, в общем, да…

— Я не пойду, — категорически отказался он.

— Интересно, почему? — взгляд Елены выражал искренне удивление.

— Потому что я помню, чем мне обошелся прошлый поход за шариковой ручкой и хлебом, — начал закипать Влад. — Я тащил дурацкие травы, специи, каких-то моллюсков, кристальчики, амулетики… Тьфу! Друзья подумали, что я спятил! Нет, нет и нет! Ни за что не пойду!

Спустя некоторое время…

— …Хоть транспортир купи! — разговор о злосчастном упыре геометрического кладбища продолжался, но теперь уже в комнате Влада. Парень сидел за компьютером, в то время как его мать мерила комнату шагами. — Он же тебе нужен!

— Единственное, что мне сейчас нужно, это удавка! — чистосердечно признался парень.

— Влад! — Елена с возмущенным видом остановилась посреди комнаты.

— Мам! Спрыгни с этой темы. Тем более, мне нужен транспортёр в триста шестьдесят градусов, а там только на сто восемьдесят. Мне надо двести семьдесят пять градусов отметить!

— Отметь сначала сто восемьдесят, а потом еще девяносто пять, — логично предположила Елена. — И тогда ты обойдешься без трехсот шестидесяти градусов.

— Еще раз услышу про это, и у меня голова начнет поворачиваться на триста шестьдесят градусов, — тихо пробормотал Влад, надеясь, что мама его не услышит. Как бы не так.