Замок похищенный - Джон Де Ченси

Если бы умой были чуть-чуть повспыльчивее, капельку поагрессивнее! Может, тогда бы Джин сумел раздобыть высокотехнологичное оружие.

— Оно бы сейчас нам очень пригодилось.

— Ты что-то сказал, муж мой?

Джин не осознавал, что думает вслух.

— Да ничего, Вайя.

— Ты чем-то обеспокоен.

Он повернулся в седле и оглядел выстроившуюся за ним длинную колонну. Все племя снялось с места и последовало за своей царицей туда, куда и приблизиться раньше боялось, не говоря уже о том, чтобы там поселиться: в город умоев. Некоторые из соплеменников постарше с ходу отвергли эту затею и предпочли верную гибель в пустыне заслуженному наказанию, которое ожидало их за это непростительное богохульство.

Других пришлось долго убеждать. Но в конце концов они собрали пожитки и двинулись в путь. Почему, Джин так и не понял.

Даже речи об этом путешествии не шло, пока Вайю не посетило видение. Однажды утром она проснулась и сообщила, что во сне к ней приходил предок, женщина (естественно, поскольку в племени царил непреложный матриархат), и сообщила, что ее Первый Муж, чужеземец, говорит правду и что она должна отдать своим людям приказ переселиться в убежище Старых Богов.

Кто бы ни была эта старуха, Джин испытывал к ней благодарность. Ему уже порядком поднадоело жевать жесткое, подгорелое мясо и вычесывать блох. Он был бы не против для разнообразия поспать в теплой постели и поесть нормальной еды.

Теперь у него был свой вурт, своя принцесса-марсианка, и для полного счастья не хватало только какого-нибудь футуристического города из «Невероятных историй».

Если Аннау все еще функционирует.

Джин по-прежнему мечтал найти приспособление для межпространственных перемещений. Замок Опасный он не забыл, да и не смог бы, если бы и хотел. Здесь, в Барсуме, он находился, по собственным подсчетам, около года. Жизнь тут была забавной, но он чувствовал, что силы уже на исходе. Ему хотелось обратно в Опасный, домой. Впрочем, обязательно нужно будет заняться стабилизацией портала в этот мир. Ему захочется время от времени возвращаться, чтобы посмотреть, как идут дела у ялимов.

Он оглянулся на Вайю. Принцесса сидела верхом в благородной царственной позе, прямо и ровно.

Да, он ее любит. Загвоздка только в одном. Покинуть ее навсегда он не может, а она не может отречься от трона и последовать за ним в Опасный.

Джин понимал, что будет возвращаться сюда гораздо чаще, чем «время от времени».

Интересно, в состоянии ли он вообще с ней расстаться?

Насчет Аннау у него возникли сомнения. Кто его знает, что их там ждет. Если придется успокаивать разъяренную толпу дикарей, хлопот не оберешься. Не лучше ли отправиться обратно в Зоунд? А когда все устоится, Зоунд смастерил бы для него еще один внедорожник, и можно было бы...

Нет, перспектива еще раз пересечь этот мир его не привлекала. Слишком опасно. Может, следует вообще оставить мысль о межпространственном перемещении?

Но нет, надо вернуться в Опасный. Хотя бы затем, чтобы сообщить друзьям, что с ним все в порядке. Он стольким обязан Линде и Шейле.

— Ты их тоже чувствуешь, муж мой?

Джин вышел из задумчивости.

— А? Прости. Что?

— Ты чувствуешь, как у тебя по коже ползают глаза?

— Глаза?.. А-а. — Джин посмотрел направо и налево, окидывая взглядом высящиеся по сторонам горные цепи. — Да, чувствую. У меня уже некоторое время такое ощущение, будто за мной наблюдают. У тебя тоже?

— Да.

Джин глубоко вздохнул, затем еще раз осмотрел горы.

— Ничего не заметил, но ощущение не пропадает. Может, я просто параноик, но разве мы можем быть уверены, что за скалами не прячутся хранты?

— Никто не может быть уверен.

Конечно. В качестве путеводителя племя полагалось лишь на устные предания, а Джин сильно сомневался в их точности.

— Здесь могут быть и ялимы, — сказала Вайя.

— Из враждебных племен?

— Все ялимы не прочь повоевать. Это в их натуре.

— Но мы же никого не трогаем.

— Да и трогать-то особенно некого.

Она была права. Ялимы вымирали.

— Ну ладно, ялимы меня не беспокоят, — решил Джин. — Если мы смогли победить хрантов, то не стоит беспокоиться из-за кучки бандитов.

— Солнце сползает все ниже, — медленно проговорила Вайя. — Скоро оно спрячется в свою нору на земле.

— Ага. Красивая метафора. Хочешь разбить лагерь, моя царица?

— Выбери место, муж.

— Ладно. У подножия этих утесов мне не нравится, но и взобраться на них, по-моему, невозможно. Вон там, впереди, открывается равнина, вроде вполне подходящее место.

— Давай там и остановимся.

— Да, тем более что в «Шератоне» свободных мест нет.

В ту ночь Джину не спалось. Он встал и несколько раз обошел лагерь по периметру, но ничего не увидел, кроме пустынной тьмы и единственного дремлющего стражника. Стражника он велел высечь, а сам вернулся в царскую палатку.

— Тебе неспокойно, муж мой.

— Извини. Я тебя разбудил?

— Нет. Подвинься ближе.

Они обнялись. Снаружи только унылое завывание ветра нарушало безжизненную тишину. Джин натянул одеяло.

— Холодная сегодня ночь.

— А ты горячий, муж мой.

— Это ты меня распалила, царица моя.

— Посели в меня еще одного ребенка.

— Да, это было бы... Еще одного?!

— Первый появится через восемь циклов Ночного Стража.

— Да?

— Разве ты не испытываешь гордость?

— Э...

— Я уверена, что он твой. От остальных я отказалась.

— Для меня это неожиданность. Никогда не думал, что стану отцом.

— Она будет следующей королевой.

— Ты точно знаешь, что это будет девочка?

— Да. Прародительница мне сообщила.

— Ультразвук, что ли?

— Опять странна твоя речь. Иногда я думаю, что ты один из Старейших и хочешь отвести нас в Замок Богов.

Джин, у которого вдруг пропало желание, перекатился на спину.

— Это очень интересно. Расскажи поподробнее.

— Старые легенды гласят, что Боги обитают в каменных крепостях, далеко отсюда. Однажды Боги вернутся и заберут с собой всех ялимов, чтобы они тоже там поселились. Тогда наступит вечное счастье.

Джин подложил руки под голову и уставился в темноту.

— Потрясающе, капитан. Похоже, туземцы как в воду глядели.

— Ты опять говоришь со своим духом?

— Да ничего, это просто сон. — Джин широко зевнул.

— У тебя нет желания, муж?

— Прости, очень устал, больше, чем мне казалось.

Вайя поднялась на колени и села на него верхом.

— Тогда я все сделаю сама, — улыбнулась она.

— Ну, как говорится, положение обязывает.

Напали на них перед самым рассветом.

Из неспокойного сна Джина вывели пронзительные крики. Он сел на постели. Где-то на окраине лагеря кричала женщина. Потом закричала другая, уже ближе.

Вайя вскочила с постели, опередив его, и успела вонзить кинжал в чужого ялимского воина, ворвавшегося в палатку с поднятым мечом. Джин прикончил его, а затем ринулся наружу.

По всему лагерю шла рукопашная схватка. Очевидно, нападающие прорвались через охрану с восточной стороны и уже успели перебить десятки спящих ялимов.

На Джина набросились двое. Одного он тут же обезглавил, а другого распотрошил, потом кинулся в глубь лагеря, выкрикивая приказы. Внезапно откуда-то налетел еще один воин, и с этим пришлось повозиться подольше. Когда удалось прикончить его, подоспели двое свеженьких.

Следующие минуты, по ощущениям, растянулись на несколько дней. Вопили мужчины, женщины и дети, и вопли эти, казалось, никогда не кончатся. Джин бился как лев и потерял счет поверженным противникам. Но все напрасно. Нападающие воспользовались преимуществом неожиданной атаки. Джин вскоре понял, что остался одним из немногих, кто еще оказывает сопротивление, и вскоре его ждет участь остальных. Надо попасть назад в царскую палатку, забрать Вайю и каким-то образом выбраться отсюда.

Полоснув по запястью державшего меч противника, он увидел брешь в сплошной стене наступающих на него воинов и ринулся туда.

Огибая палатку с припасами, он обо что-то споткнулся и полетел лицом в грязь, но тут же перекатился на спину и посмотрел вверх.

Над ним стоял Йерга и, сжимая в руках боевой топор, злобно усмехался. Теперь Джин понял, как противники проникли через охрану.

Блеснул кинжал, вонзившийся Йерге в горло, предатель покачнулся и упал.

Опираясь на рукоятку меча, Джин встал. Вайя, верхом на вурте, протягивала ему руку, и он вспрыгнул на круп животного позади нее.

По пути они растоптали одного из нападавших, а другому Джин раскроил череп. Затем владычица и ее супруг наконец выбрались из лагеря и наугад устремились в темноту, сопровождаемые отдаляющимися стонами боли и воплями отчаяния.

Когда свет костров погас вдали, Вайя натянула поводья, остановилась и спешилась.

— Возьми вурта, — велела она, протягивая Джину поводья.