Черный вдовец - Мика Ртуть

– Ерунда.

– Вот и не ерунда! Герр Мюллер сказал, он кровь пьет! Как какую служанку ночью поймает, так и пьет, прям из шеи. Жутко-то как… Мадам, можно я не буду по ночам выходить? А то вдруг он и меня… – Магда испуганно схватилась за горло, словно ее уже кто-то попытался укусить. – Эта, если вам чего надо будет, я сбегаю, только… Ох, они, говорят, серебра боятся. Я канделябру с собою носить буду, можно? Вон ту, о трех свечах. Она тяжелая, авось отмахаюсь…

– Да хоть два канделябра, – кивнула Ринка. Убеждать девчонку, что вампиров не бывает, она не стала. Кто их разберет, что тут водится! Может, и вампиры. А что, запросто. Герцог – некромант, дворецкий – вампир, камердинер вообще черт хвостатый.

– Ой, благодарствую, мадам! Вы вот тоже бы ночами не ходили. Тут всяко бывает… – Магда понизила голос. – В гостиной портрет висит, там злой старик, он как на меня зыркнет, и прям ветром, ветром по шее, я чуть не сомлела! А потом шаги, да прям за мной, а я как остановилася да обернулася, а там никого! Призраки, верно! Ох… вы ж не боитесь призраков, мадам?..

– Не боюсь. И ты не бойся, призраки ничего тебе не сделают.

Разговор все больше напоминал Ринке вечер страшилок родом из школьного детства. Осталось только рассказать про Черную Руку и Красное Печенье. Самая та компания для вампиров.

Магда продолжала что-то такое рассказывать, но Ринка уже толком не слышала. Усталость давала себя знать. И страх. Хоть она и не верила в страшилки, но сегодняшний день здорово пошатнул ее научный скептицизм. Одни чешуйки на лице Людвига чего стоили. Хотя, может быть, просто свет так падал и ей все показалось? Наверняка завтра утром окажется, что она придумала себе страхов на пустом месте…

– Ой, слышите, мадам? Это он, старик с портрета! – Магда приложила палец к губам и повернулась к двери.

Ринка хотела было ее высмеять, но и сама услышала шаги. Тихие, неестественно ровные, похожие на цокот когтей по паркету. Ее продрало ознобом и резко захотелось спрятаться под кровать.

Она замерла, Магда тоже. И обе уставились на дверь.

Шаги приблизились и оборвались.

Обе выдохнули и переглянулись.

И тут дверная ручка бесшумно повернулась…

Ринка чуть не подпрыгнула. Магда тоже. Она даже кулачок прикусила, чтобы не завизжать от страха. А Ринка ее обняла, все же она старше и вообще отвечает за малявку.

Дверная ручка пошевелилась еще немного, дверь толкнули – и она уперлась в кресло.

В дверь постучали. Три раза.

Ринка с Магдой переглянулись снова – и обе помотали головами. Нет. Не открывать. Ни за что!

В дверь постучали снова.

И наступила тишина. Слышно было, как где-то скрипит жук-древоточец и за окном шелестят ветки. А за дверью кто-то дышит. Молча.

А вот Ринка с Магдой не дышали, наверное, целую минуту – бесконечно длинную, ужасную минуту. Может быть, Магда молилась, а вот Ринка мысленно просила прощения у мамы, бабули, Петра и папы, что не слушалась их и влипла вот в такую историю. Летально. То, что за дверью – вампир или еще какая тварь, – точно пришло по ее душу. Как за предыдущими женами Черного герцога.

Мама, мамочка… как же страшно!..

А потом то, что было за дверью, так же ровно, цокая когтями, ушло.

И Ринка с Магдой, не сговариваясь, подтащили к двери комод. Тяжелый. Старинный. И к двери в комнате Магды – тоже. На всякий случай. А спать Магда легла в комнате Ринки, на полу – между ее кроватью и дверью.

Конец ознакомительного фрагмента.