Служители трёх миров - Владимир Федоров

Конечно, как мы уже говорили, само необычное бытие и положение посредника трех миров накладывают отпечаток на его личность. В этом смысле, наверное, достаточно точно зафиксировано состояние эвенкийского шамана, определенное ученым П.И.Третьяковым: "Отдаваясь представлениям своего воображения, он становился тревожен, пуглив, в особенности ночью, когда голова его наполнялась разными сновидениями. С приближением дня, назначенного для шаманства, заклинатель терял сон, впадал в забытье и по нескольку часов неподвижно смотрел на один предмет. Бледный, истомленный, с острым проницательным взглядом, человек этот производил странное впечатление".

Но это определение так сказать внешнее, чисто материалистическое, и, как нам кажется, гораздо ближе к сути стоит В.Л.Серошевский: "Обязательства, которые берет на себя шаман, нелегки, борьба, которую он ведет — опасна; есть предания о шаманах, заживо похищенных на небо, о шаманах, убитых духами или замертво падших от лицезрения тех мощных сил, которые они осмелились вызвать. Чародей, решающийся на эту борьбу не из-за одних только материальных выгод, но и ради облегчения страдания ближнего, чародей по призванию, верующий и убежденный, принимающийся за дело с каким-то восторженным пренебрежением к собственной опасности и озаренный высоким светом жертвы, — такой чародей производит всегда на слушателей громадное впечатление. Раз и два увидевши настоящих шаманов, я понял деление их на великих, средних и лживых. Иной из этих кудесников так мастерски располагает свет и темноту, тишину и заклинания, модуляции его голоса так гибки, жесты так своеобразны и выразительны, удары барабана и тон их так соответствуют моменту, и все это перевито такой оригинальной лентой неожиданных слов, остроумных загадок, художественных, часто изящных метафор, что невольно поддаетесь прелести созерцания этого дикого, свободного творчества дикой, свободной души".

Согласитесь, что подобное описание мало напоминает неконтролируемый приступ шизофреника. И, кстати, мог ли вообще шизофреник быть шаманом? На это вопрос отвечают современные якутские ученые-психиатры.

"С мнением Ксенофонтова мы не можем согласиться, — говорит Д.Н.Бугаев. — Шаманы могли быть с истероидны-ми, аффективными, отчасти эпилептоидными складами личности, но не более". То есть никак не шизофрениками.

"Поведение психически больного всегда бывает продиктовано сугубо психопатологическими нарушениями, — подтверждает позицию своего коллеги И.А.Иванов. — Окружающая действительность им, как правило, воспринимается ошибочно, искаженно, и такое восприятие не поддается коррекции. Импульсивность и агрессивность (или, наоборот, заторможенность, погруженность в свой болезненный мир переживаний, наличия страха и т.п.) — все вышеназванное в целом и по отдельности делает больного не способным к любому виду полезной, целенаправленной деятельности. А ведь шаман не просто кривлялся перед аудиторией — он четко выполнял поступивший ему заказ на проведение, грубо говоря, конкретной работы!.. Выполнение шаманом своего обряда требовало напряжения и траты больших, не столько физических, сколько психологических, интеллектуальных ресурсов. У шаманов существовала четко осознанная цель, они имели хорошо отрепетированный, по-своему рациональный сценарий действия, ясно понимали реальные соотношения. Следовательно, истинными шаманами могли быть только психически полноценные, то есть психически здоровые люди".

Все высказанное относится к шизофрении. Что касается еще одной формы психического заболевания — маниакально-депрессивного психоза — то И.А.Иванов не отрицает возможного наличия его у некоторых шаманов в благоприятной форме, чередующейся со светлыми фазами. Но в данном случае мы имеем перед собой если и болезнь, то так называемую "болезнь гениев", достигавших, как известно, в состоянии мании подлинных высот в искусстве и науке.

Итак, современные психиатры, к счастью, уже не видят в шаманах потенциальных обитателей больниц для умалишенных, хотя оставляют за ними некоторые личностные странности и нервную неуравновешенность, а также подверженность "пережиткам, суевериям" и идущим от них способностям вызывать у себя и у окружающих "галлюцинации в виде духов". Последнее естественно для воспитанных в материализме врачей, но мы оставим для себя возможность смотреть на это явление не только как на " галлюцинацию ".

Еще раз возвратившись к шаманам-"шизофреникам", вспомним, что самые великие из них, служащие добру, вне своих камланий выступали как духовные вожди и полководцы, как пророки и борцы со злом, как народные мудрецы-философы и поборники справедливости. Стремясь исцелить людей, помочь им, они развивали в себе и окружающих отзывчивость и сострадание. При посвящении шаманы давали клятву, в которой были слова: "Если позовут тебя вместе богатый и бедный, то иди сперва к бедному и не требуй много за труды". Хорошо, если бы таким правилом руководствовались все современные медики. К тому же так называемые "белые шаманы", выполняя уже публичные функции жрецов, благословляли самые большие празднества и общественные трудовые акции, испрашивали (и обычно получали) для своего рода и народа благодать высших богов и природных стихий. Разве подобное было бы под силу ненормальным, да и кто бы им позволил принародно демонстрировать свое слабоумие? Что касается "нервической" неуравновешенности шаманов, способности их реагировать на малейшие раздражители, то, может быть, именно этой их повышенной чувствительностью восприятия окружающего мира, его видимых и невидимых составляющих и определяются возможности получение шаманского дара и их развития. Этим же определяется и восприимчивость пациентов к лечению во время камланий. Врач-политссыльный С.И.Мицкевич, проживший несколько лет в самом дальнем и глухом Колымском округе Якутской области, написал целое медицинское исследование о двух видах своеобразной полярной истерии, которые в тех краях приобретали в отдельные годы формы настоящих эпидемий, особенно среди женщин. Первую из них якуты издревле называли "мэнэрик". Проявляется она поначалу в раздражительности, плохом настроении, бессоннице, головокружении. А затем переходит в припадок, внешне очень напоминающий шаманское камлание.

"Из соседнего балагана раздались какие-то ужасающие звуки, от которых холод пробежал по всему телу. Они росли, они шли, так сказать, crescendo, усиливаясь в высоте и темпе до такой степени, что, казалось, у поющей вот-вот разорвется грудь. Не в силах преодолеть этого страха, я бросился на голос, и глазам моим представилась ужасная картина. На низких нарах сидела молодая женщина с распущенными по плечам длинными волосами и, придерживая руками голову, как маятник, быстро раскачивала все свое конвульсивно вздрагивающее тело то из стороны в сторону, то взад вперед. Она была вся в поту, ее грудь ходила ходуном, глаза неестественно блуждали, сильно расширенные зрачки горели каким-то блеском. Порой она отнимала руки от головы и ожесточенно рвала свою одежду. Порой прекращала пение, но только для того, чтобы дико захохотать или разразиться истерическим плачем". Считалось, что мэнэрик случается от вселения в человека злого духа и отличается от шаманского камлания тем, что больной оказывается вместилищем нечистой силы помимо своего желания и, в отличие от шамана, не способен управлять ситуацией. Хотя иногда имеет такую же силу, может так же прорицать, говорить на не известных ему языках, не ощущать огня и холода. То есть налицо наблюдается неконтролируемая и нежелательная одержимость духами. Изгнать последних могут только шаман или священник, а если этого не сделать, приступ затягивается от нескольких дней до месяца, а то иногда и переходит в упомянутый тяжелый маниакально-депрессивный психоз.

Вторая форма болезни на той же истерической почве называется "эмиряченье". Подверженные ей при любом неожиданном громком звуке, внезапном появлении незнакомого человека, резком окрике впадают в состояние оглушения и исступления, начинают спонтанно, как загипнотизированные, повторять слова и жесты напугавших их, имитировать движения птиц или животных, раскрывать самые сокровенные тайны, покорно выполнять любые приказания. К возрасту 40—45 лет эмиряченьем в Колымском округе в начале прошлого века страдали практически все женщины, причем, независимо от их национальности и социального статуса. С мужчинами это случалось реже, наверное, в силу более устойчивой нервной системы.

Говоря об этом явлении, Мицкевич сравнивает его с демономанией и психическими эпидемиями средневековой Европы, культурные и социальные условия жизни в которой, видимо, были близкими к Колыме упомянутого не столь уж давнего времени. Но тут они еще усугублялись и суровым климатом, длинной полярной ночью, мощным космическим излучением (полярное сияние), изолированностью от многочисленного человеческого общества.