Ревизор: возвращение в СССР 35 (СИ) - Винтеркей Серж

Какие все же в жизни бывают невероятные совпадения, – думала она, – Эдик Балдин, оказывается, с семьей Павла так знаком хорошо. Я ведь так давно не встречалась с ним, живя в одном городе, а вот, поди ж ты, столкнулась на дне рождения женщины, которая ему жизнь на войне спасла. А Эдик после на войне моего мужа от пули уберег. А я теперь нянчу правнуков Эльвириных. Невероятно, как оно все совпало …

***

Москва, квартира Ивлевых.

Понедельник сразу начал с обзвона по телефону директоров заводов, магазины которых мне не понравились. Естественно, пришлось брать Тузика и идти на прогулку подальше от дома.

С Филатовым с кожгалантерейки меня соединили быстро, несмотря на понедельник. Секретарь меня уже знала и без звука сообщала директору о моем звонке безо всяких оговорок о его занятости.

– Андрей Дмитриевич, был у вас в субботу в магазине. Все хорошо, кроме одного очень большого изъяна…

– Что такое? – встревожился тот.

– Продавщицу немедленно увольте, чтобы больше ее там не было. Даже если она чья-то родственница.

– Да в чем же дело?

Ага, явно чья-то родственница. Ну да, так очень часто бывает, когда нужен непрофильный работник. Сначала смотрят, у кого из начальства родственник в хлебном месте нуждается. А такой вот непрофильный магазин, торгующий дефицитным товаром под маркой некондиции, конечно, хлебное место.

– Злая она у вас, как некормленая собака. Меня облаяла, при мне еще двух посетителей магазина обхамила. Так что выкиньте ее немедленно, и это не мой каприз из-за того, что я обиделся. Она достаточно по-хамски себя ведет, чтобы люди начали жаловаться в газеты или райкомы. Думаю, проверка вам или статья в газете не нужна из-за этой злобной дуры.

Вот это уже был убийственный аргумент, и Филатов это понял. При всей своей безынициативности, такого развития событий даже из-за опаски поссориться с теми, кто по блату ее пристроил, он не захочет. Но я все равно проверю через пару дней. Мало ли там она совсем блатная… Мог же Филатов попытаться кому-то повыше угодить, с того же министерства, к примеру, предложив такую работу для его родственницы?

Так, теперь звоню на камволку…

– Валентина Петровна, добрый день. Павел. Был в субботу в вашем магазине…

– И как вам, понравилось? – перебила она меня, напомнив о своем живом темпераменте. Это тебе не Филатов, она мне больше Веру Ганину напоминает.

– В целом да, помимо одного момента. Воняет сильно в помещении. Некрасиво для советского объекта торговли.

– Знаю об этой проблеме, но товары дефицитные, не залеживаются, не успевают запахом этим пропитаться.

– Так-то оно так, но в целом нехорошо получается. Рекомендую при невозможности решить эту проблему поискать все же другое помещение под торговлю. Надо уважать советского потребителя.

Положил трубку, качая головой. За дефицитом можно и в вонючем магазине постоять, значит? Главное, чтобы товар не завонялся? Да уж, о правах потребителя Колесникова даже и не слышала… Ничего, будем на наших предприятиях исправлять такое отношение. Когда страна рухнет и рынок начнет править, все должны быть готовы работать по-новому, чтобы не оказаться на улице у ворот обанкротившегося завода. Главное, чтобы меня в девяностых не грохнули, ведь наверняка на наши заводы начнут рты разевать кому не лень… Уж больно многие из них хорошо в Москве расположены, так и просится рука обанкротить да высотки на их месте построить… Но ничего, кто предупрежден, тот вооружен…

***

Болгария, Солнечный берег.

Шапляков был в восторге. Галия уговорила своих приятельниц поучаствовать в съемках, и те не подвели. Как и подумал сразу режиссер, бойкая Вера оказалась такой же и перед камерой. Ей вообще все было нипочем, темперамент через край бил. И уверенности на десятерых хватит.

Так что отсняли интервью с обеими подругами, а потом, прослышав, что им несколько интервью надо, Вера в тот же день привела еще троих из своего санатория – мужчину представительного, который оказался каким-то там начальником и чувствовал себя перед камерой очень уверенно, и семейную пару, которые смущались, конечно, но поддерживая друг друга, интервью вполне осилили. Так что к концу для у группы уже было три вполне приличных интервью и куча материала, отснятого с натуры. Дело спорилось.

***

Вечером Вера и Лида, очень довольные тем, что снялись в настоящем фильме, отвели Галию к Малгожате, как и обещали. Полька оказалась невысокой, пухленькой, очень уверенной в себе блондинкой, вполне сносно говорившей по-русски.

– Пани хочет деньги или обмен? – тут же деловито поинтересовалась она у Галии.

– Обмен, – приветливо кивнула польке Галия и, раскрыв сумку, показала водку и две банки черной икры.

– О, досконалы продукт, – просияла Малгожата, довольно кивнув головой и тут же пояснила, увидев непонимание на лице Галии, – отличный продукт, годится.

Вера и Лида тоже уважительно покивали головами, увидев, что подруга принесла на обмен.

Полька вытащила из шкафа чемодан и, открыв его, начала выкладывать на кровать разнообразные баночки, тюбики и коробочки. У Галии аж глаза разбежались. Так, надо сообразить, кому что нужно на подарки, – лихорадочно думала она, а потом вспомнила о списке, который составляла и достала его из сумочки. Нужен подарок Паше, – прикидывала Галия, – но здесь я его точно не найду. Он вообще не пользуется никакой косметикой, только в душ ходит каждый день. Значит, надо оставить банку икры для продажи, чтобы были деньги. Нужен хороший подарок начальнице обязательно. Родне я сувениров болгарских куплю, уже насмотрела. Что же выбрать?

Галия неуверенно перебирала разложенные на кровати коробочки, не зная, на что решиться. Полька, увидев ее нерешительность, взяла дело в свои руки.

– Какая тебе нужна косметика и зачем? – спросила она Галию. – Себе хочешь или в подарок?

– Нужен хороший подарок и себе я бы взяла что-то, – ответила Галия. – Но на обмен только одна банка икры и водка – добавила она. – Мужу еще нужно будет подарок купить.

– Поняла, – Малгожата кивнула. – Вот, смотри. Есть очень хорошие наборы косметики. – Она взяла довольно большую коробку и аккуратно раскрыла ее. – Здесь есть и тени, и пудра, и блеск для губ двух видов, тушь, карандаш для бровей и кисточки, – перечисляла она, показывая, где что лежит. – Очень удобный и качество хорошее.

– Ого. Нам такой не показывала, – ревниво посмотрела Вера на польку, подходя поближе и заглядывая Галие через плечо.

– Столько всего, – восхищенно вторила ей Лида, заглядывая с другого бока.

– Так пани же сказала, что не дороже пяти левов хочет подарки, – улыбнувшись, ответила Малгожата Вере и снова повернулась к Галие.

– Мне очень нравится, – сказала Галия, – я себе такой хочу и на подарок еще один нужен. И помаду хочу взять еще, пять штук. Сколько это будет все стоить?

Поторговавшись немного с Малгожатой, Галия договорилась, что полька отдает ей выбранные два набора и помаду и добавит еще 45 левов, а Галия отдаст ей все свои товары на обмен. Посмотрев на приятельниц и увидев одобрительный кивок Веры, Галия быстренько освободила сумку от советских дефицитов и загрузила ее вожделенным импортом.

***

Москва, Лубянка.

Генерал Михаил Иванович Кудряшов вошел в кабинет Третьякова, не стучась. Не заслуживает Олег того, чтобы он к нему стучался. Хорошо хоть ума хватило не побежать его к главному входу встречать, выставляя напоказ их тесные отношения. Третьяков так обрадовался его появлению, что Михаилу Ивановичу даже стало неудобно. Вполне может быть, он его совсем скоро сдаст, уж как повернется разговор в кабинете Вавилова.

– Ну, рассказывай, Олежка, как ты дошел до жизни такой…

Рассказ длился долго, Кудряшов молчал, ни разу не перебил. Лишь когда Третьяков замолк, он начал уточнять.

– Значит, подозреваешь, что этот Ивлев сынок Вавилова или кого-то еще серьезного? Дай-ка мне его фотографию…

Взяв в руки дело, долго изучал лицо. Потом сказал: