Похищенное сердце - Рексанна Бекнел

— Черт побери, где Гэнди, Глин и остальные? — тихо выругался Рис.

— Может, они сбились с пути в ночном лесу? — предположил Лайнус.

— Может быть, Гэнди передумал? — вдруг заметил Тилло.

Рис круто обернулся в сторону согбенного Тилло и ощерился:

— Мне кажется, первым, кто передумал, был именно ты. Я следил за тем, как ты разговаривал с Ньюлином.

— Ну и что из этого? В отличие от вас мы с Ньюлином управляем людьми без помощи оружия.

Желваки заходили у Риса на скулах. Слова, вернее, тон, каким их произнес Тилло, раздражал его.

— Не мели чушь! Гэнди никогда не предаст меня. Что же касается тебя… Не знаю, не знаю. Может, скажешь, о чем так долго вы говорили с Ньюлином?

— Он очень устал.

Тилло опустился на перевернутую вверх дном корзину.

— Неужели настолько, что ему уже все безразлично?

— Он верит, что ты никого напрасно не обидишь и никому не причинишь зла.

Вместо ответа Рис лишь презрительно фыркнул. Итак, Ньюлин признал то, что было неизбежным, и, как обычно, переметнулся в стан сильнейшего. Двадцать лет тому назад он встал на сторону победившего Фицхью. Вместо того чтобы помочь бедным валлийцам, он подружился с взявшими верх англичанами. Вот и сейчас он поступает точно так же: не помогает Рису, но и не мешает ему захватить замок.

От мысли, что сам Ньюлин ни в чем не препятствовал ему, бурная радость овладела Рисом, и всю его усталость как рукой сняло. Если великий Ньюлин встал на его сторону, значит, он обязательно победит. Это был верный признак.

Рис самодовольно ухмыльнулся.

— Ладно, старина, — сказал он Тилло, — не обижайся. Очень скоро тебе не надо будет скитаться по дорогам. Больше никаких турниров и музыкальных представлений, никакого фиглярства. Здесь ты обретешь дом и покой. Остаток жизни проведешь без тревог и забот.

Тилло покачал головой:

— Благодарю покорно. Боюсь, что замок Роузклифф — не очень-то подходящее место для меня.

Неясный шум и тени, возникшие во дворе замка, отвлекли Риса от разговора. Он насторожился, но тут же расслабился. Это был Гэнди, следом за которым шли вооруженные валлийцы. Рис поспешил им навстречу.

— Что случилось? — с тревогой прошептал Глин. — Неужели кто-то пронюхал о нашем заговоре? Неужели все открылось?

— Угу, — буркнул Рис, не вдаваясь в излишние подробности. — Но не все так плохо. Мы взяли в плен девять стражников. В казарме спят еще одиннадцать. Если мы захватим их, то замок будет наш.

Он разделил прибывших валлийцев на три отряда. Отряду под командованием Дэфидда была поручена охрана ворот замка и крепостных стен. Вторая группа должна была стеречь двор, чтобы никто не смог ускользнуть из казармы. Тем временем Рис и Лайнус подошли к входу в казарму, с другой стороны ее окружили воины под началом Глина. Как только все валлийцы заняли исходную позицию для нападения, Рис издал пронзительный свист — сигнал к атаке.

Валлийцы бросились на штурм. Начался ночной бой. Крики, лязг оружия, ругань, стоны. Казалось, битва происходит не во дворе замка, а в преисподней. Застигнутые врасплох англичане отчаянно оборонялись. Однако, теснимые с обеих сторон и сгоняемые на середину казармы, теряли боевой дух. Англичане попали в отчаянное положение, и хотя сопротивляться было почти бесполезно, они все-таки пытались это делать.

Перед атакой Рис отдал приказ: напрасно никого не убивать и щадить раненых. На то было две причины: во-первых, он хотел разрушить сложившееся о нем мнение. Нужно было показать всем окрестным жителям, что он вовсе не чудовище, каким его рисовали англичане. Он хотел захватить замок, пролив как можно меньше крови, — его отвага и удаль должны были подчеркнуть ничтожество и слабость англичан и самого Фицхью.

Но какими бы благими ни были намерения, к сожалению, войны без жертв не бывает. До его слуха доносились стоны и крики раненых. Одного английского рыцаря он оглушил сильным ударом, другого толкнул, и тот упал на пол.

— Принесите факелы! — приказал он, и через минуту их тусклый свет осветил казарму.

Это была настоящая бойня. Пять окровавленных англичан валялись на полу, шестеро полураздетых воинов толпились в центре казармы, среди них — Осборн с растрепанными седыми волосами.

— Сдавайся, Осборн де ла Вер! Сдавайся вместе со своими людьми на милость Риса ап Овейна! Плен или смерть!

Из-под седых бровей старого рыцаря сверкнули глаза, в которых, кроме гнева, отчаяния и злобы, внезапно отразилось удивление.

— Рис ап Овейн? Ты пришел в замок под видом менестреля? А где Изольда? Что ты сделал с ней?

Рис осклабился:

— Положи оружие и вскоре ты увидишь ее живой и невредимой.

Старый рыцарь быстро огляделся вокруг себя: положение англичан было безнадежным. Не желая лишнего кровопролития, Осборн крикнул:

— Сдаюсь! — и с этими словами положил меч на землю.

Его примеру последовали и его боевые товарищи.

Рис хмыкнул с довольным видом.

— Отведи их всех в подземелье, — приказал он Глину. — Лайнус покажет тебе, где находится тюрьма замка.

— А что же Изольда? — с тревогой спросил Осборн, проходя мимо Риса.

— Обещал, значит, покажу, — отрезал Рис. — Как только в замке уляжется тревога и я сяду за пиршественный стол в главном зале Роузклиффа как его хозяин, ее покажут тебе.

— Мерзавец! — Старый воин рванулся из рук валлийцев, но его держали крепко. — Лживый пес! Рэнду следовало повесить тебя десять лет тому назад, когда ты был в его руках.

Рис осклабился:

— Кто же спорит? Но все мы ошибаемся, и теперь Фицхью придется дорого заплатить за свой промах. — И тут же бросил державшим Осборна валлийцам: — Уведите его!

Пленных повели в подземелье. Рис задумчиво смотрел им вслед, и в его голове все отчетливее звучало: отныне он хозяин Роузклиффа. Сегодня ночью его заветная мечта сбылась. Если бы он верил в Бога, то возблагодарил бы Всевышнего за содеянное чудо. Сперва восхитительное свидание с английской красоткой, а потом короткая схватка и чистая победа. Впрочем, при чем здесь Провидение? Кто все придумал, кто все подготовил и свершил? Разве не он?

Рис задумчиво откинул прядь волос со лба. Несмотря на успех, ему вдруг стало грустно. Захваченный замок уже казался ему не такой уж большой наградой за двадцать лет унижений, тяжелой жизни в крепости Барнард, где он постигал азы боевого искусства, и после этого долгих скитаний по Англии. Он достиг всего, к чему стремился двадцать лет, но почему так скверно было у него на душе, понять не мог.

Он почесал бороду. Может быть, дело в том, что он по-прежнему выступает в роли менестреля Ривиуса? Ну что ж, в таком случае надо поскорее принять вид рыцаря Риса ап Овейна, что должно поднять его настроение, и заодно отпраздновать свою блестящую победу.