Шокирующие китайцы - Виктор Ульяненко

В общем, проблема здесь даже не в росте и не в объеме бицепсов (или живота). Мужественность и именно то свойство, которое принято называть «статью», — вот чего не хватает китайским мужикам, вне зависимости от их габаритов: например, гораздо более мелкие, но при этом жилистые и исполненные чувства собственной значительности тайцы кажутся мне гораздо более ярко выраженными носителями мужского начала.

В данном случае можно было бы еще и порассуждать о значении и значительности такого явления, как взаимоотношения государства и личности в Китае. «Как ты думаешь, — спросил я одного своего китайского приятеля, — почему на большинстве китайцев так плохо сидит европейский костюм?» Не задумываясь ни на минуту, тот ответил: «Для того чтобы красиво носить мужской костюм европейского покроя, необходимо чувство собственного достоинства, а его-то этому самому большинству и не хватает…» Похвальная самокритика.

Конечно, вы можете сейчас вспомнить о том, что и в девятнадцатом, и в двадцатом веке Китай постоянно подвергался третированию и унижениям со стороны иностранных держав; здесь и неравноправные договоры, и захват иностранцами ряда китайских территорий, и сожжение знаменитой императорской резиденции Юаньминъюань в Пекине, и многое другое. Конечно, и эти события не могли не отразиться на формировании национального самосознания китайцев и некоего чувства приниженности в их душах, но в данном случае основное — все-таки в другом. В чем?

На протяжении своей обозримой истории китайская государственная машина стройна, совершенна и почти универсальна. Уже несколько тысяч лет назад, когда предки нынешних цивилизованных европейцев еще вовсю колошматили друг друга деревянными дубинами и бронзовыми топорами, каждому члену китайского общества была раз и навсегда определена роль винтика или шестеренки огромного механизма Поднебесного государства. Именно ощущение этой своей роли винтика, над которым довлеет титаническая, вечная и непогрешимая машина, и не дает большинству китайцев распрямить плечи и прочувствовать свою собственную значимость и достоинство (и как следует носить пиджак).

Хотя мужчина в Китае зачастую выглядит не лучше огородного пугала, внутренних достоинств у него, как правило, довольно много. К примеру, средний китаец обычно прекрасный семьянин, он с большой ответственностью относится к своей ясене и, особенно, к детям и заботится о них с поистине трогательной неясностью. Более того, он крайне детолюбив (во-первых, несмотря на государственную политику по контролю за рождаемостью, он мечтает завести как можно больше детей; во-вторых, очень любит то чадо (или чада), которое у него уже есть). Домашний мастер из него никакой (большинство китайских мужиков не могут сами и лампочку как следует вкрутить), но он умело ведет хозяйство и копит деньги на новую квартиру, большой телевизор или автомобиль, которые в последствии успешно покупает. Он выпивает только по праздникам, только в приличной компании и только умеренно, так что не валяется по канавам и не устраивает пьяных драк.

Хотя среднему китайцу обычно не хватает мужской статности и вообще он несколько женоподобен, зато он зачастую прекрасно готовит. Я бы поспорил с утверждением некоторых псевдоэкспертов о том, что в китайской семье «обычно готовит мужчина» (меня смущает именно слово «обычно», так как женщины там тоже не сидят сложа руки), но занимается приготовлением пищи он действительно часто и в этом искусстве исключительно преуспел: недаром на кухне китайского ресторана вы практически не встретите повара-женщины. Иными словами, обычный китаец плохо подходит на роль Терминатора или Джеймса Бонда, но плюшевый мишка (даже скорее плюшевая панда) из него просто отличный. Что касается моей личной оценки (если она вас интересует), то чисто внешне мне больше импонирует мистер Бонд; однако, наверное, в повседневной жизни от плюшевой панды толку все-таки значительно больше… Она (панда), конечно, зверюшка несколько стрёмноватая, зато не кусается. (Уточняю: я о плюшевой панде, а не о настоящей. Настоящая же — это, между прочим, медведь, в котором нет абсолютно ничего милого и который способен не только укусить, но и голову одним махом отъесть.)

Хотя опять же, как водится, на вкус и цвет… Обычный китаец содержит в себе все-таки настолько мало мужского начала (для особо одаренных критиков специально подчеркиваю: в природе случаются исключения), что даже привыкшие за пять тысяч лет ко всему этому рыхлому унылому безобразию китайские женщины иногда начинают брыкаться и бить копытами. Мне лично известно более двух десятков ситуаций, в которых китаянка, имевшая некогда иностранного (часто русского) мужа или бойфренда и по каким-то причинам расставшаяся с ним, начинает на дух не переносить своих соотечественников мужского пола, предпочитая общению с ними даже одиночество. Да-да, вспоминаются байки про волка, единожды попробовавшего человеческой крови…

Однако женщина и в Африке лучше мужчины, и мне хорошо знакомы такие семьи, состоящие из иностранного мужчины и китаянки, на которые просто приятно посмотреть в течение многих лет. Вместе с тем из известных мне браков и неформально-гражданских союзов иностранной женщины и китайского мужчины либо относительно грустным, либо сугубо трагическим образом закончились ВСЕ. Рано или очень рано бросали своих слизнеобразных китайских мужей и приятелей даже абсолютно отчаявшиеся по жизни кошмарные европейские престарелые девы (для которых, казалось, захомутать китайца было последней надеждой в жизни) и распространившиеся по всему Китаю владивостокские проститутки (казалось бы, готовые за кучку баксов и мать родную продать, не то что свое тельце… ан вот нет, не так все однозначно). Так что социологам и психологам еще есть над чем работать в своих исследованиях…

Как уже было сказано, костюм европейского образца сидит на китайском джентльмене довольно худо, наводя стороннего наблюдателя на мысли то ли о плохо сколоченной вешалке, то ли о довольно пристойном бомже. Тем не менее в настоящее время именно костюм является излюбленной одеждой многих китайских мужчин. Порой одежда преуспевающего банкира и крестьянина из глухой деревни, приехавшего в город на заработки, отличается лишь степенью засаленности брюк и обшлагов, а также ценой, установленной кем-то довольно условно. Даже рабочие на стройке частенько облачены в нечто, в чем при ближайшем рассмотрении можно узнать все тот же европейский костюм, правда, продранный и замызганный до полного безобразия.

Память людей старшего поколения сохранила типичную деталь того облика китайцев, который был поголовно распространен еще двадцать — тридцать лет назад — «суньятсеновку», фланелевый френч синего, зеленого или серого цвета с накладными карманами. Тот, кто помнит председателя Мао на газетных фотографиях или по телерепортажам, подтвердит, что «великий кормчий» просто не признавал никакой иной одежды. Мягкая и теплая «суньятсеновка» была любима и автором и вдохновителем китайских реформ — Дэн Сяопином, но нынешние китайские лидеры, как и большинство населения КНР, давно уже обходятся без распространенного когда-то френча. Сейчас его потихоньку донашивают в основном старики, да и то по большей части в глубокой провинции и в деревнях.

Средний (то есть не являющийся дипломатическим работником, менеджером иностранной фирмы или изысканным модником) китаец, как правило, не придерживается в носке своего костюма особенно строгих правил. Ему ничего не стоит надеть костюм с кроссовками далеко не идеальной чистоты; если он удосужился-таки прийти на деловую встречу в кожаных туфлях, из-под брюк его вполне могут выглядывать белые носки. Этот предмет туалета в Китае не имеет равных по популярности.

«Почему ты не надеваешь носки белого цвета?» — спросил меня как-то один китайский джентльмен, с которым я только что познакомился в автобусе. — «???» — «Это ведь очень красиво. Если на тебе белые носки, всем сразу видно, какие они чистые!»

Говоря, он непринужденно снял ботинок и положил ногу на сиденье. Его носок, некогда действительно белый, был покрыт многодневными желтыми разводами засохшего пота…

Не могу не упомянуть о такой непременной детали одежды китайцев, как «маоку», или шерстяные кальсоны. Они универсальны, поскольку их с удовольствием носят как китайские мужчины, так и женщины. В любое время года. В частности, «маоку» порой высовываются из-под брюк китайцев даже в тридцатиградусную жару. Если же китаец каким-то образом увидит, что кто-то ходит без «маоку» при температуре ниже двадцати градусов по Цельсию, то его изумление не будет знать границ. Кстати, хотя брюки являются повседневной одеждой примерно восьмидесяти процентов китайских женщин, оставшиеся двадцать процентов вполне могут надеть шерстяные кальсоны и вместе с юбкой или платьем. Вот представьте только: на даме платье, из под него виднеются сбившиеся и потому морщинистые кальсоны красного или зеленого цвета, поверх которых натянуты (опять же очень неаккуратно) капроновые колготки… Так вот, зимой — это довольно распространенное зрелище даже в стольном городе Пекине. Что, некрасиво и несексуально? Зато тепло! Практичность китайцев не знает границ. Опять же никакой маньяк не покусится…