Мы - ошибка - Ольга Тимофеева

— Продай ее. Я больше не буду в ней ездить. — Киваю своему менеджеру.

— Найти что-то новое?

— Не Ауди, не черную, не седан. И ни немецкую, — проговариваю скорее вслух, для себя.

— Ого, сколько условий. Еще что-то?

— Нет, ты ничего не ищи. Я сам найду. Просто избавься от этой чертовой машины.

Лазанья

— Марин, ты готова? — спрашиваю из коридора, уже одевшись в верхнюю одежду.

— Да, дорогой, секунду. — Закатываю глаза, улыбаясь. Она любит играть в семью, а я люблю иногда подыграть ей. Отличие в том, что у меня это иногда, а у нее — всегда.

Я уже держу в руках ее пальто, чтобы помочь ей одеться. Она появляется через несколько мгновений и разворачивается ко мне спиной. Позволяя поухаживать за ней. Запускает руку под волосы и, достав из-под пальто, раскидывает по плечам. Они у нее красивые и, кажется, тоже всегда были идеальные. Всегда уложены и всегда чистые. Она не носит пучков и непонятных коконов. Хотя, отчасти, это никогда не делает ее домашней.

Даже если бы в семь утра в воскресенье к нам постучались бы гости, она выглядела бы безупречно. Я пропускаю ее вперед и делаю еще кучу всяких заморочек по этикету. С ней по-другому не получилось. Весь ее пафос и манеры слишком динамично вошли в нашу жизнь, вытесняя старые привычки.

— Я хочу поменять автомобиль, — зачем-то говорю ей это. Пусть мы и семья, но такие вещи, как автомобиль, телефон, открытие нового салона, — я не озвучиваю ей.

— Я видела у Афониных мерседес. Он такой черный, отполированный. Прямо бомба. Ты будешь выглядеть в нем, как президент.

— Нет, никаких черных машин. К тому же, я не хочу выглядеть, как президент. Я и так уже выгляжу, как с подиума.

— Почему? Это же так представительно. Просто вслушайся в звучание: “Мер-се-дес”.

— Потому что я не хочу.

— Ну давай красную Ладу купим, Марк, вот будет весело.

— Ты же не дальтоник, что знаешь только черный и красный. Есть много других цветов.

— Это все радуга, а не цвета. Нам нужна черная.

— Если тебе нужна черная, значит купи себе черную. Я на черной ездить не хочу. У нас что траур?

— Фу, какой ты занудный.

Закатываю глаза и молчу в ответ. Я уже все решил с машиной. И она точно будет не черная.

Мы останавливаемся возле ресторана, который она выбрала сама и пригласила меня. У нас оказывается повод. Мы вместе год. Точно помню, что свадьба была прошлой осенью, а сейчас еще лето. Даже интересно, какую дату она взяла за отсчет нашего “вместе”.

— Марк, знаю, что это твой любимый ресторан и тут готовят самую лучшую лазанью.

Против этого я устоять не могу и улыбаюсь. Она поднимает бокал с шампанским, произносит небольшой тост и я понимаю, что привыкнуть можно к любому человеку. Найти в нем положительные качества. Не обращать внимание на косяки. Никто не идеальный. Просто с чем-то мы можем мириться, а с чем-то нет.

19

Марк

Если бы два года назад меня спросили, уверен ли я в том, что делаю, то я бы ответил “да”. Но время все ставит на свои места. Корректирует прежние решения. И то, что когда-то казалось правильным, сейчас выглядит глупостью.

Правильным было оставить человека, который дорог, потому что об этом просил ее отец. Правильным было сказать, что наши отношения — ошибка, чтобы она забыла меня и вычеркнула из жизни. Правильным было — выгодно жениться, чтобы заработать еще больше денег и угодить родителям. Все казалось правильным.

Только почему-то не ощущается вокруг атмосфера счастья и удовлетворения. Если все было правильным, почему такое ощущение, что я проживаю все впустую. Заработанных денег столько, что хочется тратить их на что-то важное, а не сливать на очередную машину или драгоценности. Хочется задерживаться допоздна на работе, чтобы прийти, когда жена уже будет спать. Потому что она достала мозг своими подружками, салонами, ресторанами, очередными мероприятиями, на которых нам обязательно надо быть.

Да, нам обоим было выгодно в этом браке. Но, черт, неужели люди вот так и проживают всю жизнь? Неужели даже через два года не привыкаешь к человеку, чтобы хотелось проводить с ним время.

Даже удивительно, но я ни разу ей не изменил. Хотя соблазн проверить, все ли со мной в порядке, был. Когда-то одного взгляда на девушку мне было достаточно, чтобы понять, хочу я ее завоевать или нет, хочу ли затащить в постель или нет. Но потом как-то все сошло на “нет”. Да и не хотелось ничего. Работа-тренажерный зал- командировки. Весь день был расписан так, что на женщин не было времени. Иногда, все же, супружеский долг я исполнял. И хоть меня больше возбуждала картинка из журнала, чем собственная жена, биология процесса все равно запускалась, когда она прикасалась и ласкала меня.

Ровным счетом я бы и рад был что-то поменять, но на это надо время и, главное, на что менять. А разводиться и участвовать в шоу “Холостяк” было как-то смешно. Я же не клоун на выданье.

Проект у дяди моей жены был, скорее, выгодной инвестицией. Я был не просто руководителем одной из команд, я был одним из основателей этого проекта. Но мне было самому интересно поработать над ним. Присмотреть новых людей. Поэтому я оставался в тени. Я вложил в это дело треть своих денег, поэтому сейчас развод с женой автоматически повлек бы за собой потерю места в этом проекте, часть инвестиций и процент от прибыли.

Что было бы… если б я ее тогда не бросил?

Что было бы… если б ее слова были правдой?

Что было бы… если б я женился на ней?

Я всегда просчитывал все наперед. Редко ошибался по-крупному и даже это можно исправить небольшими корректировками. А тут я сам себя не понимал. Тогда я побоялся, что она мне надоест и я захочу переключиться на кого-то другого. Боялся сделать ей больно.

Потом же, я, фактически, сожительствовал с собственной женой два года и у меня и мысли не возникло увлечься кем-то.

Старательно гнал от себя монолог с совестью, что с таким раскладом можно было бы жить с Алисой. Если не хотелось переключаться с жены, то с Гаечки и подавно бы я не переключился. Одна мысль о рыжей девушке — и по телу забытый озноб. Даже спустя два года. Даже, когда она смотрит так, что готова меня облить бензином, поджечь, и запустить ракетой