Бежать нельзя остаться - Кира Измайлова

А потом погибла Лили. Его словно нарочно лишали всех, кто был ему дорог…

Люциус… «Ты теперь с нами, Слизерин всегда поможет тебе.» Снисходительная улыбка, надменное красивое лицо, ухоженные платиновые волосы… любимец девушек.

Нарцисса… «Как думаешь, я правда ему нравлюсь? Помолвка — это одно, но стоило нам поссориться, и он тут же пригласил на бал другую… А если вот так поднять волосы и надушиться? Ты же сделаешь мне духи из жасмина?»

Драко… Еще бессмысленный взгляд, младенческая улыбка…

Лили… Рыжие волосы, зеленые глаза, такая нежная линия шеи…

«А Кэтрин?» — впомнил он вдруг. Та самая девушка, с которой якобы загулял Люциус, хотя ничего у них не было, Снейп мог поклясться. Их записки они с Лили исправно передавали, но потом все оборвалось. Люциус закончил школу, а Кэтрин просто пропала. Куда она-то подевалась?..

— Сэр? — негромко окликнул Драко, и Снейп моргнул.

На колдографии был все тот же Люциус Малфой. Конечно, он стал старше и, пожалуй, интереснее. Юношескую легкость сменила тяжелая грация большого, уверенного в себе хищника. Вместо мантии он носил теперь стильное маггловское пальто, длинные волосы собирал в низкий хвост, но взгляд, улыбка — все те же… Даже от трости Люциус не отказался, только теперь ее венчал набалдашник в виде оскалившейся волчьей морды. На фото Малфой-старший говорил с кем-то, потом поворачивался, перехватив трость привычным жестом, и едва заметно кланялся, не опуская глаз. Видимо, зрителям, но Снейпу показалось, что это приветствие для него одного.

— Папа сказал, что я могу вам доверять, — прямо сказал Драко.

«Замечательно! Десять лет ни слуху ни духу, потом является его отпрыск и заявляет… Тьфу, о чем это я?!»

— До определенного предела, — добавил мальчик, помолчал и сказал откровенно: — Папа говорил, что вы были его другом, а я… Мне полгода даже писать домой не удастся, слишком далеко. Да и не хочу я, чтобы отследили письма…

— Я понимаю, Драко, — тихо ответил Снейп. — Ты всегда можешь прийти ко мне с любой проблемой или вопросом.

— Спасибо, сэр, — серьезно кивнул тот и вдруг улыбнулся. — Хотите, покажу семейный портрет?

— Если отец не возражает… — дипломатично произнес профессор.

— Он сказал — это на мое усмотрение, — пояснил Драко, раскрывая очередной разворот альбома. — Вот, глядите.

На большой колдографии поразительно молодой для своего возраста Люциус (сколько ему, почти сорок ведь, припомнил Снейп) смеялся в объектив и пытался разом обнять незнакомую женщину и целую ораву детей. Ну, допустим, хохочущего Драко, повисшего на спине отца, Снейп узнать сумел, но остальные-то трое кто?

— Это мама, — указал мальчик на ту самую женщину, невысокую, с вьющимися каштановыми волосами.

— Кажется, я когда-то ее уже видел… — нахмурился профессор.

— Конечно, видели, сэр, — фыркнул Драко, — она на пятом курсе училась, только на Гриффиндоре. Это ее папа пригласил на рождественский бал, когда поссорился с моей родной мамой.

Снейп попытался проморгаться. Не может же быть… Кэтрин?!

— И что, все это время?.. — задал он дурацкий вопрос.

— Да что вы, сэр! — возмутился мальчик. — Мама после пятого курса уехала из Англии. А с папой они снова встретились, когда мне уже год был.

«То есть Люциусу было, куда бежать, — быстро сопоставил факты Снейп. — А девушка не промах, оставила задел на будущее… Нет, так думать нельзя! До чего дошел, подозреваю всех и каждого, везде вижу двойное дно…»

— А как ее зовут? — на всякий случай уточнил он.

— Тогда звали Кэтрин Харрис, — ответил мальчик. — А теперь по-другому.

«Точно, это она!»

— Это вот Кассиопея, — указал Драко на поразительной красоты девчушку лет семи: платиновые отцовские волосы и чеканные черты лица, и при этом большие карие материнские глаза, смерть мужчинам, да и только! — А эти двое — Орион и Шератан. Честно говоря, не знаю, кто из них кто.

— Мало мне было близнецов Уизли! — невольно сказал профессор.

— Не беспокойтесь, сэр, они в Хогвартсе точно учиться не будут, — улыбнулся тот.

— Ну и слава Мерлину, — с облегчением выдохнул Снейп, а потом вспомнил, о чем собирался спросить. — Драко, верно ли я понял, что ты взялся присматривать за Поттером? И, кстати, как это тебе удалось так быстро с ним сойтись?

— Ничего себе быстро, он с нами почти месяц жил! — брякнул Малфой, и Снейп чуть не опрокинул чернильницу.

— Что значит — жил? — спросил он.

— Ну… Мы случайно столкнулись в магазине, когда приехали мантии заказывать, — начал рассказывать Драко. — Ну и познакомились. Оказалось, с ним за покупками ходит этот… ну как его? Великан, в общем!

— Хагрид, — подсказал Снейп.

— О, да, простите, сэр, вылетело из головы… Ну а мама — она такая… такая… — Драко поводил рукой в воздухе, подыскивая слово, — словом, из тех людей, которые бездомных котят подбирают. Отправила Хагрида в кабак, а Поттера потащила с нами. Хорошо еще, я фамилию вспомнил, а то неприлично получилось бы: у Поттера день рождения, а его даже не поздравил никто!

— А вы, значит, поздравили?

— Ну да, сэр. Купили ему в подарок фамилиара, а потом мороженым объелись… — сконфуженно ответил Малфой.

— Стоп, — сказал Снейп. — Это было тридцать первого июля. Поттер должен был еще месяц жить у тетки, но…

— Но жил с нами, сэр, в маггловском отеле, — безмятежно сказал Драко. Ох уж эти малфоевские глаза, нельзя в них смотреть! — Мама решила, что просто преступно возвращать ребенка в дом, где над ним издеваются, не кормят и одевают в обноски.

— Что-что? — нахмурился профессор. Поттер выглядел вполне прилично, когда прибыл в школу, а что казался немного напуганным, так это нормально для новичка…

— О, сэр! Вы же его не видели раньше! В общем… — Драко вздохнул. — Наверно, вы знаете, что его тетя магию ненавидит?

— Еще как знаю, — мрачно ответил Снейп, поймал вопросительный взгляд и зачем-то сказал: — Я дружил с его матерью, Лили. А ее сестра тоже очень хотела быть волшебницей и как-то написала Дамблдору письмо. Конечно, он ответил, что с магическим даром можно только родиться, а Лили стащила это письмо, и, каюсь, мы очень зло тогда смеялись над Петунией…

— Ну вот, отлились мышкины слезки, только не кошке, а другой мышке, — фыркнул мальчик. — Поттера за любой неконтролируемый выброс магии наказывали. Не давали есть, запирали в чулане… Вы, сэр, адрес на его письме видели? Там так и написано: «чулан под лестницей». Весь факультет уже в курсе.

Профессор скрипнул зубами. Джеймса Поттера он ненавидел, его сына — заочно — тоже, но одно дело мыслеобразы, а другое — реальность.

— Ясно, — сказал он. — Итак, ваша мачеха…

— Мама, — серьезно поправил Драко и так сощурился, что давить Снейп не стал.

— Ваша матушка решила принять участие в судьбе сироты, — более обтекаемо выразился он, — и… что же она сделала? Почему-то все уверены, что Поттер весь август провел дома!

— А… — засмущался мальчик. — Хагриду она сразу память почистила. Потом позвонила Дурслям, назвалась кем-то там из органов магической опеки и так их напугала, что они, наверно, до сих пор озираются. А Поттера мы просто забрали с собой, приодели нормально и развлекали целый месяц. Представляете, он даже в Лондоне ни разу не был!

— Да уж… — вздохнул Снейп. — А Люциус был не против?

— С чего бы, сэр? Ну то есть папа огорчился, что мы тут застряли, вместо того, чтобы домой вернуться, но он всё понял.

«Стоп. Почему никто не поднял тревоги? Поттера не было дома, Петуния с мужем этот факт замолчали, понятно, но Фигг-то куда смотрела? Ах да, она же ногу сломала, как вовремя!»

— Хорошо, тогда и дальше смотри за Поттером, Драко, — кивнул Снейп. — Он плохо ориентируется в нашем мире.

— Не беспокойтесь, сэр, — ответил тот. — Мы уже решили, кто чем займется. Девочки подтянут его по застольному этикету, Флинт и прочие старшие — по геральдике и обычаям, ну и так, кто что умеет. А то ведь это ни в какие ворота не лезет: лорд Поттер не знает, в какой руке вилку держать! В смысле, опрятно есть он умеет, но вы же понимаете…

Снейп понимал. Еще как понимал. И помнил, как Малфой-старший раз за разом бил его по рукам, вынуждая вспоминать, какой прибор нужно использовать при очередной перемене блюд. А ему было и обидно, и лестно: все-таки нищего полукровку берет к себе на каникулы будущий лорд Малфой! Он даже общением с матерью готов был пожертвовать ради этого, слишком хорошо помнил, как Люциус гонял от него гриффиндорцев… Вот на третий год в школе стало совсем невыносимо: ни Малфоя, ни Харрис (та не заступалась в открытую, но всегда готова была спрятать и прикрыть) поблизости не было, но он все-таки выдержал, ведь у него оставалась Лили! Правда, потом он лишился и ее…

— Пожалуйста, не срывайтесь на нем, сэр, — попросил Драко, снова замерцав жемчужно-серыми глазами, — он не виноват в том, что ничего не знает. А еще он очень пугается, если кто-то повышает голос, и от этого глупеет и начинает мямлить. А мы поможем. Слизерин ведь действительно семья?