Искатель. 2009. Выпуск №11 - Василий Щепетнёв

Ника, которая только-только уснула, подскочила точно ужаленная. Ее глазам в неверном свете костра предстала жуткая картина: прямо на нее с вытаращенными глазами мчался окровавленный Блямс, его огромными прыжками настигал здоровенный пасюк, а за ними следом катилась живая волна крыс!

— Ложись! — раздался крик Деда.

Парень не заставил повторять дважды и упал, накрыв собою девушку. В ту же секунду грянули подряд три выстрела. Первый уложил крысиного короля, два других угодили в плотные ряды пасючьей лавы, скосив разом десятка полтора атакующих тварей. Потерявшие вожака звери дрогнули — их строй нарушился, и атака захлебнулась; крысы с визгом метнулись в разные стороны. Замешкавшихся настигла карающая рука Блямса, который успел вскочить и теперь вовсю орудовал битой, сопровождая каждый меткий удар обычным своим восклицанием «Блямс!».

Когда все было кончено, друзья подошли к догорающему костру и огляделись. Поляна вокруг них была густо усеяна телами мертвых и издыхающих тварей. В центре лежал сам крысиный король. Его могучие задние лапы конвульсивно подергивались. Блямс осторожно потыкал его носком ботинка.

— Сдох, сючье величество, — констатировал он.

— Так, говоришь, этой ночью не сунутся? — уточнил Дед с сарказмом в голосе.

— Оплошал малость, — вздохнул парень и болезненно крякнул, снимая располосованную пасючьими когтями рубаху.

— Ой, ты же весь в крови! — ахнула девушка. — Я перевяжу.

— Я и сам могу, — смутился Блямс.

— Перевяжи, перевяжи, — одобрил старик. — И на-ка вот, — добавил он, извлекая из недр безразмерного плаща флягу, — промой этим раны-то. Жалко, конечно. Ведь это, доложу вам, настоящее виски. Но иначе наверняка пойдет нагноение.

Ника умело приступила к обработке ран. Блямс лишь шипел, когда она обильно поливала его виски, но терпел. Особенно пострадали предплечья, которые пришлось забинтовать целиком. Но и на животе крысиный король оставил в память о себе восемь глубоких царапин, две из которых были скорее не царапинами, а резаными ранами.

— У вас найдутся нитки с иголкой? — спросила девушка.

— Это еще к чему? — обеспокоенно дернулся парень. — На мне и так все заживает.

— Найдутся и нитки и иголка, — кивнул Дед, довольно улыбаясь в усы; на друга же строго цыкнул: — А ты лежи, не рыпайся! Ника в этом деле больше твоего понимает, сразу видно.

Молодец, девочка! Что б мы без тебя делали? Теперь мы не только вооружены надлежащим образом, но и медицинской помощью обеспечены. Натуральное воинское подразделение! Как в старые добрые времена, у генерала Уилли.

На бинты пришлось употребить нижнюю часть рубахи Блямса; поэтому, когда он с помощью Ники надел ее снова, она едва прикрыла ему грудь.

Но вот с перевязкой было покончено, и Дед решительно поднялся.

— Утра дожидаться не станем, — заявил он, — уйдем сейчас.

— Чего так спешить? — попробовал возразить Блямс, успевший с молчаливого попустительства Ники незаметно хлебнуть из фляжки. — Передохнем еще чуток, запурхался я чтой-то. Теперь-то, без своего короля, сюки уж точно…

— Опять за свое? — насупил лохматые брови старик. — Снова «не сунутся»? Пойми, мой легкомысленный друг, тут их земля, и нашего присутствия они по-любому терпеть не станут. Мы для них теперь не столько добыча, сколько захватчики. А захватчиков надлежит уничтожать… Короче, не о чем говорить, уходим!

Блямс послушно встал, Ника тоже — она давно поняла, кто здесь главный, поэтому даже не пыталась спорить.

Глава 2

Уилли Контуженый

«Путник, пойди возвести нашим гражданам в Лакедемоне, Что, их заветы блюдя, здесь мы костьми полегли».

Мили полторы на юг маленький отряд двигался через все те же заросли колючего чертополоха и ядовитого борщевика, но постепенно их сменили черная полынь и пижма; идти сделалось полегче. Да и воздух перестал быть таким тяжелым. Горьковатый полынный дух приятно освежал тело и успокаивал душу.

Но Блямс, замыкавший шествие, то и дело останавливался и тревожно прислушивался. Наконец он не выдержал:

— Слышь, Дед, а сюки-то не отстают, так от самого оврага за нами и шуруют. И, кажись, много… Чё им надо-то, чё хотят?

— А я что тебе говорил? — напустился на него старик. — Смерти они нашей хотят, вот чего.

— Дык, шмальнул бы для острастки, — предложил парень.

— Щас! — рассердился Дед. — Семнадцать патронов осталось, а я буду по кустам палить.

Тем не менее он все-таки вытащил из-под полы «Ремингтон» и держал его теперь наготове, положив стволом на сгиб левой руки.

Через некоторое время Блямс снова обеспокоенно остановился.

— Слышь-ка, Дед, неладно что-то.

— Ну что опять?

— Раньше сюки сзади нас шебаршились, а теперь по сторонам их писк слышен.

— С флангов обходят, — мрачно констатировал старик, — значит, жди атаки. Или засады. Теперь будь начеку.

— Ага, — отозвался парень, взвешивая в руке биту.

Растительность снова изменилась, сделавшись более низкорослой; теперь отряд шагал по бескрайнему полю, поросшему ползучим пыреем, чередой и дурманом; кое-где живописными рощицами возвышались купы крапивных зарослей.

— А, чтоб ты сгорела! — выругался Блямс, безуспешно пытаясь вытряхнуть из ботинок колючие семена череды. — И чего это трава у нас, где ни возьми, такая вредная: то жжется, то колется, а нет — так воняет, хоть нос зажимай?

— Это оттого, — отозвался Дед, — что после Долгой Зимы выжили самые неприхотливые растения — мусорные. Вот потому, когда Солнце стало светить как прежде, земля поросла всякими помойными сорняками — колючими, жгучими да ядовитыми.

— Они не все мусорные и вредные, — первый раз за время пути подала голос Ника. — Тут много полезных трав. Череда, например, для глаз хорошо — тем, у которых они гноятся, отваром промывать. Крапиву и одуванчики вообще есть можно. Да и дурман тоже от разных болезней помогает.

— Эге, — улыбнулся старик, — у нас, доложу вам, не только доктор, но и повар свой появился. Теперь не пропадем!

— Ладно вам, — смутилась Ника, — просто в Гарбидж Хилле голодно было, вот и приходилось как-то обходиться.

— Я о том и говорю — повезло нам с тобой, дочка, однозначно…

Резкий отвратительный писк прервал их беседу. Из окружавших их зарослей конского щавеля послышались шорох, злобное шипение, а сама трава всколыхнулась, и тут же со всех сторон хлынули пасюки.

Дед с Блямсом среагировали моментально, как хорошо слаженная команда: разом заступили собой девушку и изготовились к битве.