Мои палачи (СИ - Блэк Дана

Выливаю в рот остатки шампанского. Облизываю губу. Он намекает на секс, я не тупая, и память подсовывает ощущения, изломанные и обжигающие, высасывающие из меня душу.

На море был секс, один раз, и закончился он плохо. Артур из магазина для взрослых притащил резиновый член, ещё и выбрал какой-то цветной и огромный, а что, многие пары так делают, сказал он, но это уже перебор. Чувствую себя грязной и испорченной, словно меня заставляют голой идти по городу, вроде бы о таком наказании для падших женщин рассказывал тогда Денис.

Как я устала.

— Никуда я с тобой не поеду! — рявкаю чересчур громко, обращая на нас любопытные взгляды.

— Тс-с, — он прижимает палец к губам. Загораживает меня спиной и нагло плещет в меня шампанским в ответ. — Мы не в постели. Остынь пока.

— Ты что себе позволяешь? — от возмущения глотаю окончания.

— Не больше, чем ты себе. Ладно. Номер мне свой оставь. Почистим пиджаки.

Сверлим друг друга взглядами, ещё пара секунд, и в этой войне я паду поверженной жертвой.

— Все нормально? — сбоку вырастает Артур, цепко хватает мой локоть. — Денис. Что хотел?

— Ничего. Телефон приличной химчистки, — он показывает пятно на ткани.

Здорово. Я, значит, приличная химчистка. Артуру с его банальной "шлюхой" учить и учить бранный словарь.

Игнорируя Дениса, он за руку тянет меня к другому столу. Сквозь зубы цедит:

— Ты почему с ним стояла?

— О Господи, — закатываю глаза. — Молилась ли ты на ночь, Дездемона?

— Чё? — он поднимает бровь.

— Ничо! — выдергиваю локоть. — Говорю, что ты псих. Если не прекратишь, задушишь меня. И меня завернут в шелковые простыни, как в саван. Потом ты поймёшь, какое зло совершил, не поверив мне. И вонзишь нож себе прямо в сердце. Все по Шекспиру. Спустя несколько веков. Мой Отелло.

Он внимательно смотрит на меня, неожиданно улыбается. Оглядывается на Дениса, снова поворачивается.

— Я перегибаю, да? — обвивает мою талию, ведёт по залу.

— Да.

— Ты меня тоже пойми. Я не хочу. Повторения.

— Не будет повторения.

— Точно?

Жму плечом. Если бы он мне сказал. Кто в масках. Наверное, все было бы проще. Или, наоборот, сложнее. Блаженное неведение — залог спокойствия. Киваю.

— Точно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 35

Ветер швыряет опавшие листья по раскрашенной в весёленькие цвета брусчатке.

Опираюсь на перила, выпускаю дым. Ежусь, вечерами, когда солнца нет, в городе настоящая осень.

Над ухом болтают Настя с Мариной. Почти месяц прошел, а ничего не изменилось, на пятничный ужин у Морозовых даже ураган не повлияет.

Стряхиваю пепел в красивую прикрученную пепельницу с логотипом дорогих сигарет, исподлобья смотрю на подруг.

Решилась все рассказать. Не могу больше носить в себе, хотя, реакции их боюсь. Вдруг решат, что я спятила, ведь Артур хороший, он бы так не поступил.

— Он даже отпуск выкроил и слетал с тобой отдохнуть. А наши по уши в работе, — услышала я пять минут назад, когда заикнулась о проблемах в семье.

Но они ведь всего не знают. Я и сама не знаю, здесь так сложно судить. Меня же не просто трахнули. Это Артур просто трахал, его не заботило приятно ли мне, и он не виноват, сама врала, что мне хорошо. А с котами я не притворялась, но они добились того, что я их захотела. По-настоящему.

Моя ошибка. Надо было не молчать, а сказать Артуру, что секс я ради него терплю. И я не против тоже испытывать оргазмы. Это нормальная потребность, чтобы хорошо было обоим, и, может, мы бы все решили, пока не вмешались третьи лишние.

Но кабы я была царица.

— Ты работу не искала ещё? — Марина стучит ногтем по перилам.

— Нет, — гашу сигарету в пепельнице. — Артур хочет выкупить один из ресторанов у Вани с Пашей.

— Для тебя?

— Ну да, — неловко улыбаюсь, избегаю взглядов. В его желании облегчить мне жизнь нет ничего особенного. И ещё летом я бы с гордостью хвасталась мужем, который дарит мне ресторан, но теперь нахожусь в полной от него зависимости, если он его купит, я стану его вечной должницей, и для его родителей, и для моих, для всех вокруг, шаг влево, шаг вправо — расстрел.

А учитывая нашу ситуацию.

Делаю глубокий вдох для обличительного монолога, но тут Настя говорит:

— Ничего себе, Юль. Вы же собирались расходиться. Месяц прошел, а кольцо не снимаешь. По курортам Артура таскаешь. Рестораны выпрашиваешь. А чего не уходишь-то раз хотела? Контакты адвоката подсказать?

С удивлением слушаю ее срывающийся голос. Она тушит сигарету, достает новую. Ломает ее, лезет за ещё одной.

— Ты меня обвиняешь в чём-то? — уточняю.

— Да, — Настя нервно щелкает зажигалкой. — Ты лицемерка. И балаболка. Решила расстаться — вперед. Чего до сих пор возле него крутишься?

— Настя, — Марина берет ее за руку.

— Что Настя? Я не права? Он с тобой носится целыми днями. Ах, Юля, Юля. А ты ещё и недовольна. Чего смотришь? Не так?

— Ты это из-за ресторана что ли? — все ещё не понимаю, фонарь на крыльце отбрасывает на ее лицо тени, делая черты перекошенными, и подругу я узнавать перестаю, — я сказала Артуру, что не нужно. У меня красный диплом, я и сама не дура, и…

— При чем тут твой диплом? — она отмахивается. Отворачивается к перилам, через плечо бросает. — Извини, но я тебе правду сказала. Мы не в Ватикане. Не любишь человека — уходи от него. Никто мешать не станет.

Она больше не поворачивается, молча дымит. Растерянно смотрю на Марину — та жмёт плечами.

— Понятно, — наваливаюсь на дверь, захожу в дом. В горле першит, от обиды дрожат губы. Я вижу, что он старается сохранить отношения, пусть и идиотскими способами, и я мирюсь со всем, что он делает, пытаюсь забыть, и заново его полюбить, не бывает чувств спокойных, никто не может вечно отсиживаться в тихой гавани, случаются штормы, и они не обязательно конец всему.

Настя несправедлива, сама килограммами вываливала жалобы на измены, так чего не ушла, чего замуж вышла?

Захожу в столовую и натыкаюсь на Олли со стопкой тарелок. Она ядовито улыбается:

— Юля, конечно, помогать мне не надо, сама накрою на стол, иди, общайся.

— Я на крыльце не одна стояла, — огрызаюсь.

— А зачем на других смотреть? Все с крыши прыгнут, и ты прыгнешь? — приводит старый гротексный пример правильного поведения.

Иду за ней на кухню, натыкаюсь на Артура, вырулившего из гостиной. Он удерживает меня за рукав, наклоняется к моим волосам.

— Курила? — подозрительно щурится.

— Рядом стояла.

— Врёшь.

— Артур, мне некогда.

— Мы же договорились, — он не отпускает. Сводит брови. — Никотин разрушает кожу и зубы. Я уже не говорю о будущих детях.

— Ты сам куришь.

— Не мне детей вынашивать.

— Настя с Мариной тоже курят.

— А если они с крыши прыгнут?

Быстро моргаю. Они с матерью надо мной издеваются похоже.

— Юля! — кричит она с кухни. — Долго мне ждать? Надо отнести на стол горячее.

— Слышал? Дай пройду.

На кухне торчат Олли и Андрей. Он раскладывает в тарелке нарезку, подвигает мне огромное блюдо с запечёным мясом, от которого поднимается пар.

Неловко подхватываю блюдо. Сервиз нагрелся, оглядываюсь в поисках прихватки.

— Тяжело? — замечает мою заминку Андрей. — Давай мне.

— Ничего, не принцесса, донесет, — влезает Олли. Попыхивает своей шоколадной сигаркой. — Совсем Артур разбаловал, тарелку поднять не может.

— Дело же не в тарелке? — с грохотом ставлю блюдо обратно на стол. — Что вас конкретно не устраивает?

— Мам, все, я отнесу, — Андрей встаёт между нами, берет ее за плечи. — Иди, посиди.

— Дело не в тарелке, — соглашается Олли. — Просто тебе надо не только о себе думать.

— Например? — чувствую, что меня втягивают в перепалку, но остановится не могу. — Я одна всегда виновата. Я трясу волосы на стол, я не помогаю, у меня нет щёчек.

— Ты и Артуру голову задурила, — Олли обходит Андрея, идёт в столовую, — ему работать надо. А не тебя развлекать по курортам.