Дочь врага - Николь Келлер

– Нет!!! – кричу во весь голос! – Это все вранье! Вы отобрали у меня ребенка! А теперь еще и возможность иметь детей!!! Нет! Нет! Нет! Вы все врете!!!

– Сестра! Успокоительное, живо!

Я уже ничего не соображаю, жестокая реальность обрушилась на меня с головой, похоронив под своими останками. Мне страшно и больно. Эта боль, она уничтожает, разрушает до основания, лишая разума. Даже после смерти мамы не было так страшно, потому что я знала, рано или поздно после грозы наступит просветление. А сейчас…Я утонула в бездне отчаяния и боли.

– Матвей, Матвей, пожалуйста, спаси меня…Мне так страшно, – шепчу я, засыпая после укола. Но это лишь жалкая попытка создать иллюзию, что я не одинока…

Я давно проснулась после успокоительного, но просто лежу и смотрю в потолок. Зачем мне двигаться и что-то делать? Разве в этом есть смысл?

– Добрый день, Ева, – раздается с порога.

Глава 25 Ева

Я поворачиваю голову и вижу незнакомого мужчину лет тридцати пяти. От него сразу же веет властью и силой, которую он пытается скрывать за улыбкой. Вот только глаза его остаются холодными и отталкивающими. Неприятный тип.

– Я не в настроении, извините, – снова перевожу взгляд в потолок, рассматривая сто тридцать третью микротрещинку на нем. Это гораздо более интересное занятие, чем общение с людьми.

– Боюсь, нам все же придется поговорить, Ева Александровна, – произносит лениво «хозяин жизни», присаживаясь вальяжно на стул напротив кровати.

– Я что-то неясно сказала? Выход там же.

– Ева…

– Вы не видите, я занята?! Пошли вон отсюда! – срываюсь на крик, все же поворачиваясь в сторону мужчины. А он смотрит на меня снисходительно, с легкой, блуждающей улыбкой на губах. Словно я – сумасшедшая, и приходится объяснять прописные истины.

– Ваш отец умер, – спокойно сообщает он голосом, лишенным каких-либо эмоций. Так обычно говорит женщина в телефоне фразу, которую ненавидят все без исключения: «Абонент находится вне зоны…». Ей все равно, также как и мужчине напротив.

– Извините, слов соболезнования не будет. У вас все? Тогда я вас огорчу: вы зря потратили время. До свидания.

И снова возвращаю взгляд к родной микротрещинке на потолке. Хоть ты мне скажи, какого хрена он приперся!

– Ева, возможно, вы в шоке…

– Я в шоке от того, что вы все еще находитесь здесь! Кстати, кто вы такой?! Что вам от меня нужно?

Мужчина хохочет, откинув голову назад. Как будто я сказала что-то смешное.

– А вы действительно дочь своего отца, Ева! – отсмеявшись, произносит незнакомец.

– Худший комплимент в моей жизни, – бурчу, переводя взгляд на стену. Я чувствую, что мужчина изучает меня, как диковинную зверушку, и от того еще больше становится не по себе. Мне неприятен он. Да, от Матвея тоже исходят власть и сила, но я знала, что с ним я в безопасности. А от этого мужчины хочется бежать без оглядки.

– Извините, что сразу не представился. Я поражен вашим радушным приемом. В самое сердце. Меня зовут Вадим, и я – партнер вашего отца по бизнесу.

Вот оно как. Деньги. Все из-за проклятых денег. Настолько жаден, что нашел меня даже в больнице и не постеснялся прийти, несмотря на то, что я перенесла потерю ребенка и операцию.

– И что вы от меня хотите? Чтобы я подмахнула документы? Переписать все на вас? С удовольствием. Давайте ручку! – взрываюсь, садясь в кровати.

Мужчина прищуривается, внимательно оглядывая меня с головы до ног. От этого колючего взгляда хочется поежиться, но я сдерживаюсь и наоборот расправляю плечи.

– Ну?! Вы тратите мое время! – начинаю закипать. Меня раздражает все, что связано с моим мифическим папашей. И хоть так говорить не гуманно, но сейчас у меня такое состояние, и я рада, что он умер. Да, сейчас мне хочется найти виноватых, спихнуть всю ответственность на Матвея и папашу, но и с себя я ее не снимаю. Тут целый клубок: встреча с этим бандитом послужила катализатором, Матвей не поверил мне и не дал даже объясниться, а я сама забыла о своем положении и подвергла риску себя и ребенка. За что буду расплачиваться всю жизнь.

– Если бы все было так просто, Ева. Нет, я здесь не за тем, чтобы забрать часть бизнеса и активы Николая Сапронова.

– А зачем же? Если пришли сообщить дату похорон, то не утруждайтесь. Я к этой мрази на километр не подойду. И уж точно не буду толкать задушевную речь. Поэтому попрошу вас оставить меня в покое и не напоминать больше…Как, вы сказали, его зовут?

– Николай Сапронов. Но вы опять не угадали, – с ленивой улыбкой тянет Вадим. Он мне напоминает мартовского кота, который поймал мышь в свои цепкие лапы и теперь играется с ней. И я как раз та самая несчастная мышь.

– Так зачем же вы, Вадим, здесь? Потрудитесь, объясните, – буквально выдавливаю из себя, скрещивая руки на груди.

– Вы должны принять наследство отца.

Вот так просто! Взять и принять то, что нажито криминальным способом, принять деньги, активы и что там еще, на которых наверняка реки человеческой крови и сотни загубленных жизней. Он идиот? Впрочем, об этом лучше спросить у самого Вадима.

– Вы идиот? Кажется, Вадим, вы невнимательно меня слушаете! Мне не нужно это наследство. Можете раздать его бедным, пустить с аукциона недвижимость, а можете засунуть себе в задницу! Я ничего и никому не должна! Тем более всяким бандитам вроде вас.

Вадим слушает меня с абсолютно спокойным выражением лица, и, кажется, мои слова его вообще не задевают. Вот только по зло и недобро сверкнувшим глазам я понимаю, что хожу по краю.

– Не все так просто в нашем мире, Ева, – подчеркивает он мое имя, говоря при этом холодно и жестко. Таким тоном, что я теряю всю