Древолаз - Евгения Юрьевна Логуновская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Расскажите о структуре редакции, чтобы мы понимали, какими были отношения между Романом и подчиненными, – попросил Бухарин.
Ирина Дмитриевна снова затянулась. На ее лице появилась сильная усталость.
– Роберт Игоревич пусть расскажет, он эту кухню знает изнутри. А мне хватило уже и вершков.
Она встала с кресла и затушила сигарету в пепельнице, стоящей на подоконнике. Когда окурок погас, женщина отпустила его и бросила на Бухарина взгляд человека, четко осознающего: жизнь больше никогда не будет прежней.
Ирина Дмитриевна вышла из кабинета, Денис последовал за ней.
– Ирина Дмитриевна, у Романа могли быть враги?
– А у кого их нет?
– Ну таких, чтобы могли убить, не у многих.
– Он стал главным редактором. Претенденты были, да, кроме него. Но вряд ли кто-то из них мог бы хоть муху грохнуть.
– Самые кровавые маньяки были серенькими законопослушными дяденьками.
– Всегда интересовал вопрос: Денис, а среди женщин были серийные убийцы?
– Были.
Ирина Дмитриевна задумалась и направилась по коридору, не заботясь о том, что разговор еще не окончен. Денис тяжело вздохнул и вдруг увидел Асю. Она стояла около кофемашины и с нахмуренными бровями смотрела на кнопки. Денис подошел к девушке, окинув ее оценивающим взглядом, который попытался закамуфлировать под безразличный. В этом он был дока.
– Очень странное совпадение.
– Угу.
Ася ткнула в кнопку с надписью «капучино». Машина громко зажужжала.
– Вы много знаете про яд, вы находитесь в редакции, где отравили главного редактора…
Ася подняла на Дениса удивленные глаза:
– Его отравили?
Денис всполошился и резко схватил Асю за руку.
– Извините. Но лучше не орать об этом. Так что? Совпадение?
Ася пожала плечами. Кофе был готов, она взяла стаканчик и сделала один глоток.
– Что таксидермист делает в гламурном журнале?
– Я же говорила Миле. Я после агентства на собеседование пошла. Меня взяли. Я талант, оказывается.
Денис ухмыльнулся:
– Это у Ирины Дмитриевны талант – западать на талантливых. – Ася недоуменно посмотрела на Дениса и быстро отвела глаза. – Ладно, забей. Но твое алиби я проверю. – В конце коридора появился Рюмин. – Ты реально шаришь в ядах?
– Нет. Я слышала про батрахотоксин. И все рассказала вам у Милы.
– Он может быть в наркотике? В какой-то малой дозе или что-то такое?
Ася задумалась и отрицательно покачала головой.
– Современные синтетические наркотики чего только не содержат, но точно не батрахотоксин. Он дико токсичный.
Денис кивнул.
– Я позвоню.
Ася сделала глоток и ощутила странный прилив адреналина. Но он бы связан вовсе не с фразой симпатичного следователя о предстоящем звонке. На такое Ася почему-то никогда не реагировала. Она вспомнила те неповторимые ощущения, когда ей удалось разгадать загадку. Пусть и с помощью своего объектива, но все же. Сейчас все было гораздо более захватывающе и сложно. То, что она как раз обожала.
XXXIII
Денис вошел в свой кабинет и рухнул в скрипучее кресло, в котором уже пришлось провести всю ночь. Из отеля он выселился: при нынешней должности пора было начать экономить деньги. Накануне он был у матери, и эта встреча запомнится ему надолго. Внимательная маман, конечно, рассмотрела все его синяки и еще полчаса охала, уговаривая его покинуть ряды доблестных полицейских. Она всегда была против такой работы единственного сына. Но самое страшное было вовсе не ее причитание, а то, что в комнате на почетном месте – любимом диване матушки – восседал он.
– Привет, сын.
Отец встал, и Денису показалось, что старик как будто вырос. Он стал еще выше, хотя по росту Денис его все-таки общеголял.
– Что ты тут делаешь?
Отец спрятал руку в карман. Видимо, отсутствие ответного рукопожатия обожгло его самолюбие.
– Мама позвонила и сказала, что ты…
– Мама не могла позвонить и сказать. Мама не знала, что я в городе… – Денис бросил взгляд на мать и тут же понял, что она знала. – Какого черта? Что происходит?
– Денис, успокойся, пожалуйста.
– Этот упырь уже растрезвонил на весь мир, что сделал из моей морды оливье? Да? Вся Москва кудахчет?
Мать стояла в сторонке, а отец, как обычно, возвышался над всей этой ситуацией, как статуя Свободы над Гудзоном.
– Никто не кудахчет. Ну если только в твоем отделе. Бывшем. Мне позвонил Шмелев. И все рассказал.
Денис взъерошил пальцами волосы.
– Ну и что? Тебе-то что?
Отец хотел подойти ближе, но остановился:
– Слушай. Все не так плохо. Даже наоборот.
Тут в игру вступила мама:
– Деня, у тебя есть возможность все изменить. Папа… В общем, постарайся только не орать.
Денис уже знал, что орать он будет позже. В душе́. Но сейчас надо было досмотреть этот спектакль до конца.
– Переведешься в местный СК.
Денис закрыл глаза и вздохнул:
– Слушай, ну почему ты такой немудрый, а? Ты же прекрасно знаешь, что подачки от тебя мне не нужны. А бабки от тебя я брал на всякое дерьмо. Чтобы обнулить заряд. Минус на минус давал временный плюс. Поганые деньги от папочки на поганые дела и покупки.
– И много ты заработал хороших денег? Не поганых?
Мать взяла Дениса за руку.
– Мам, спокойно. Я не собираюсь использовать его методы. Я зайду позже, когда его не будет, чайку попьем.
– Денис, куда ты? Где ты будешь ночевать?
Денис схватил ручку чемодана и едва не вырвал ее. Никто не стал звать его обратно и просить все обсудить. От этого на душе стало легче и одновременно тоскливее.
Рассматривая потолок и вспоминая вчерашний вечер, Денис словно ушел в астрал и не заметил, как в кабинете появился Гоша Евдокимов.
– Там двух шалав надо оформить. Сидят в коридоре уже час.
Денис развернулся в кресле к Гоше и молча смотрел на него безразличным взглядом.
– Мне?
– Ну а кому же? Тебя сюда привели не для того, чтобы убийства раскрывать. Тут у нас есть кому серьезными делами заниматься.
– Ты Рюмина уважаешь?
Евдокимов ухмыльнулся:
– Рюмина – да.
– Так вот Рюмин тебе вчера русским языком…
Евдокимов стукнул кулаком по столу и нагнулся над Денисом. От него пахло дешевым парфюмом и несвежей рубашкой. Денис поморщился.
– А я тебе русским языком говорю: ты не будешь здесь заниматься ничем, кроме оформления шлюх.
Гоша выпрямился и самодовольно улыбнулся. Денис продолжал смотреть на майора.
– Ты же был самый бездарный на курсе. Скажи – как?
Гоша бросил холодный взгляд на Бухарина и ответил мерзкой кривой улыбкой.
– Ты сидишь на стуле,
