Контракт на свободу (СИ) - Дари Адриана

Плетением просто уничтожаю веревки, но Эйви находится в каком-то полубессознательном состоянии. Веки полуприкрыты, и губы едва шевелятся, как будто она что-то хочет сказать. Заворачиваю ее в свой камзол и крепко прижимаю к себе. Самое дорогое мое сокровище. Это разрывает душу. Оставлю с собой — потеряю. Отпущу — потеряю. Зачем боги вообще даровали мне возможность найти ее?

***

Я не мог позволить себе вернуться в особняк. Там небезопасно, пока я не найду крысу, а я ее найду, и мало не покажется. Но пока что — в ее родовой домик.

Отец Эйви, похоже, либо знал, либо подозревал о ее даре, потому что в этом доме удивительная профессиональная мастерская для создания артефактов, богатое хранилище для компонентов и отличная библиотека. Я уже наведывался, проверял.

Для простого охотника за приданым девушек этот домик не стоит ничего. Поэтому оценить могут лишь ценители артефакторики. Я был в восторге, когда первый раз увидел.

Но главная ценность этого дома — отдаленность и уединенность расположения. На километры вокруг ни городов, ни сел, ни даже мелких хуторов. Тракт проходит, но тоже далеко. Безопасно. Особенно сейчас.

Я уже позаботился о небольшом ремонте тут, подготавливая его к тому моменту, когда мне придется отпустить Эйви, но даже не думал, что домик понадобится раньше.

Приземляюсь, осторожно опуская Эйви на влажную утреннюю землю. Она мечется во сне. А я злюсь на самого себя, что допустил такое. Что она пострадала.

Возвращаюсь в человека и поднимаюсь наверх, в самую уютную комнату. С большой мягкой кроватью, камином, книжными шкафами и уютным креслом, в котором так хорошо читать. А еще с балконом, оплетенным виноградом, на котором можно лежать и смотреть на звезды.

Эйви открывает глаза, движется, но будто бы все равно находится в полубессознательном состоянии. Приказываю единственной прислуге в этом доме, экономке, помыть, переодеть Эйви и уложить ее в кровать.

А когда я понимаю, что она заснула, прихожу и сажусь в кресло рядом. Понимаю, что не могу с ней расстаться. Не могу отдать никому. Проклятье! Что мне делать?

Глава 41. Утро

Открываю глаза и вижу незнакомый потолок. В памяти мгновенно проносятся события перед тем, как я провалилась в забытье. Похищение, Вейн, дракон… Все это приносит с собой чувство страха, беззащитности и отчаяния. Я резко поднимаюсь на кровати, пытаясь отдышаться и понять, что же вокруг.

Уютная комната, покрытая почти что осязаемым полумраком. Тихо потрескивают дрова в камине. Пахнет деревом и совсем чуть-чуть дымом.

Краем глаза вижу движение в углу, подскакиваю и поджимаю ноги, а сама глазами ищу хоть что-то, чем могу защитить себя.

С облегчением понимаю, что это Сайтон. Он дремлет прямо в кресле. Даже когда он спит, между бровями хмурая складка. Что же тебя беспокоит, Сай?

Он как и прежде красив и притягателен. Камзол накинут сверху без сорочки, расстегнут, поэтому не прикрывает практически совершенное мужское тело. Сколько женщин повелось на него? Скольким, как и мне он разбил сердце? И почему я не могу приказать себе не чувствовать к нему ничего?

Так же как не могу заставить себя не рассматривать Сайтона: как натягивается камзол на широких плечах, четко очерченные кубики пресса и грудь… Вот она-то и цепляет больше всего. Но не своей идеальностью, а тем, что на ней темнеет метка. Такая же, как у меня. Значит, все же никакой ошибки нет, и мы… Истинные? Но чем тогда объяснить такое странно пренебрежительное отношение Сайтона?

Шорох от моего движение будит Сайтона, он открывает глаза, весь собирается как перед ударом, и впивается взглядом в меня.

— Эйви? — хрипло зовет он. — Ты как?

Он практически мгновенно оказывается рядом и всматривается в мое лицо. Вижу, как его глаза становятся ярче, а зрачок вытягивается. Перед глазами мелькает воспоминание об огромном красивом, но при этом ужасающе-опасном красном драконе.

— Вейн… Он? — первое, что спрашиваю я, потому что меня пугает осознание того, что где-то может поджидать этот страшный человек. Или не человек?

— Его больше нет, — уверенно и очень жестко говорит Сайтон. — А если бы и остался жив, то я бы повторно превратил его в пепел.

С души будто сваливается камень и я немного расслабляюсь. Мелькает мысль, что еще недавно я с надеждой ждала, что Вейн придет спасет меня от Сайтона, а сейчас вышло все с точностью до наоборот.

— А мой брат? Вейн сказал, что ему грозит опасность, и я должна его спасти! — несмотря на все то, что натворил Вит, он же все равно остается моим братом.

— Витольд определенно умудрился вляпаться в серьезные неприятности, — кивает дракон. — Но мои люди уже вышли на его след.

— Ты его тоже?.. — я даже вздрагиваю от этой мысли. Если Сайтон убьет Вита, как я смогу смотреть ему в глаза?

— Нет, — дракон качает головой. — Как бы мне этого ни хотелось, он государственный преступник, Эйви. Он должен ответить по закону.

Я облегченно выдыхаю. Еще один вопрос, который решается проще, чем я ожидала. Успокаиваюсь в руках этого невыносимого, вредного дракона.

Как же больно он мне сделал тогда, семь лет назад. Как жестко он вел себя со мной в особняке. Но что бы со мной было, если бы не Сайтон? Страх холодит пальцы рук, заставляет меня сжаться в комочек.

— Спасибо, — шепчу я. — Ты был прав. Ты был так прав…

Чувствую, как из глаз текут слезы, и утыкаюсь лицом в поджатые колени. Мне на голову ложится ладонь Сайтона. Он ласково проводит по волосам, а потом сгребает руками к себе ближе.

— Ты не могла знать, — говорит Сайтон, мягко касаясь губами моего виска и покачивая, чтобы успокоить. — В игры больших мальчиков оказалась втянута одна маленькая Эйви.

— Я уже давно не маленькая, — сквозь слезы улыбаюсь я.

— Не поверишь, я уже заметил, — в его голосе звучит ухмылка, а чуть шершавые губы целуют мое ухо. — И давно.

Дыхание перехватывает, а в глазах на мгновение темнеет. Это еще более чувственно, чем обычный поцелуй, и пробирает до мурашек.

— Сайтон, — выдыхаю я, пытаясь вернуться к ясному мышлению. — Метка… Она стала ярче. И у тебя. Вейн ее видел.

Дракон продолжает прижимать меня к себе одной рукой, а другой гладит по волосам, отводит с лица прядь, попутно касаясь пальцами тонкой кожи за ухом и вновь заставляя мое дыхание сбиться.

Рядом с ним я чувствую невероятное спокойствие и безопасность и в то же время все мое тело охватывает сводящий с ума трепет. Фиктивный муж и настоящий истинный. Я ему не нужна, но он спасает меня даже от себя самой.

Сайтон ничего не говорит про метку, как будто хочет избежать этой темы. Но для меня это важно: если наша связь все же существует, отчего он так старательно пытается ее игнорировать?

Кладу руку на его грудь, прямо на сам узор. На один краткий миг Сайтон замирает, а потом его глаза резко вспыхивают, а из груди вырывается рык. Он легко подхватывает меня под спину и опрокидывает на кровать, жадно впиваясь в мои губы. Чередует нежные ласки и яростные поцелуи, едва касается кончиками пальцев груди и крепко сжимает ладонью бедра. Голова идет кругом, а все разумные мысли разлетаются в осколки.

Я слышу его шепот, но не разбираю, что он говорит, потому что плавлюсь в его руках, как воск свечи. Доверяю. Люблю.

Сайтон дразнит, распаляет, берет то, что безусловно принадлежит ему. И мое тело, и мою душу, и мое сердце. А я с радостью отдаю себя всю, без остатка.

Мир взрывается ослепляющими блестками, я будто исчезаю из этого мира и возвращаюсь уже в коконе рук Сайтона, который нежно прижимает меня к себе и слегка касаясь, гладит спину.

— А как же договор и твое “не прикоснусь к тебе”? — улыбаюсь я и еще плотнее прижимаюсь к его телу.

— Ты была вполне себе “за” и своей чувственностью довела моего дракона практически до безумства, — усмехается Сайтон и целует в макушку.

Меня окутывает аромат бергамота и уникальный запах самого Сайтона, напоминающий степь в жаркий полдень. В голове крутится столько вопросов, на которые очень важно знать ответы. Что теперь между нами? Кто мы теперь друг другу? Что с контрактом? Но мне страшно получить на них ответы, поэтому я задаю тот, что на самом деле сейчас совсем не важен.