Морские тайны - Глеб Голубев

Мы втроем засели в каюте секонда и начали составлять подробный отчет обо всём, что увидели на покинутой шхуне, стараясь не упустить ничего существенного.

Провозились мы с писаниной долго. Даже опоздали к обеду, но закончить ещё не успели.

В кают-компании все, конечно, набросились с расспросами, что же увидели мы на шхуне. Волошин начал было рассказывать, потом взмолился:

— Братцы, дайте поесть! Да и не закончили мы ещё этот проклятый отчет. Голова уже пухнет. Я вам всё вечером доложу, за ужином.

Поскорее пообедав, мы опять засели за работу.

Тем временем, как рассказал нам с Волошиным секонд, удалось связаться с берегом. Из Папеэте утром обещали выслать спасательный буксир, чтобы забрать у нас «Лолиту».

— Капитана шхуны, подтвердили, звать Луисом Френэ, не то испанец он, не то француз, местный уроженец. Команда состояла из девяти человек, все полинезийцы, местные, плюс помощник-суперкарго и кок. Были на судне и пассажиры, и, говорят, много, человек сорок, — закончил Володя.

— Сорок? — недоверчиво переспросил я. — Где же они могли разместиться в этом курятнике?

— Вот и я тоже сомневаюсь, — покачал головой секонд. — Может, радист переврал? Хотя, впрочем, ведь они на палубе ночевали. Каютки-то наверняка лишь для белых пассажиров, а такие тут редкость.

— Пожалуй, ты прав, — кивнул Волошин. — Но все равно: что могло напугать такую ораву и куда они подевались? Не могли же пятьдесят два человека уплыть в одной шлюпке? Или у них была не одна?

Секонд пожал плечами:

— Нет, вероятно, одна. Может, они по пути заходили ещё куда-нибудь и часть пассажиров высадили? Ведь копру-то они где-то грузили.

— Верно, — согласился Волошин. — Ну ладно, братцы, давайте добивать акт.

Вечером, за ужином, конечно, разговоры снова велись только о загадочной шхуне. И уже ходили самые фантастические слухи: будто обнаружили мы на ней три скелета, сцепившихся в смертельной схватке; птицу неведомой породы, говорящую на каком-то языке, коренным образом отличающемся от всех известных на земле, не иначе как завезенную откуда-то с другой планеты; бочонок с золотом и слиток таинственного металла, состав которого разгадать не смог даже сам Волошин... Сергей Сергеевич поднял руку, призывая к тишине, и сказал:

— Давайте так: рассказывать я вам ничего не стану, а просто зачитаю акт, напрасно, что ли, мы над ним целый день потели? Аркадий Платонович разрешил, — повернулся Волошин к капитану, сидевшему на своём месте во главе стола.

Капитан, насупившись, промолчал. Но Сергей Сергеевич, словно не замечая этого, напористо продолжал:

— А вопросы потом. Что же касается слухов о якобы обнаруженном слитке загадочного металла, то могу сообщить, что это, как, впрочем, я и предполагал сразу, самое обычное олово, с небольшой примесью латуни. Впрочем, от этого, — помолчав, добавил он, — сия небольшая пластинка не перестает оставаться загадочной, ибо: кому и за каким чертом понадобилось расплавлять некий предмет из олова? Ну, впрочем, загадок вообще немало, разобраться в них попытаемся потом. А пока, если не возражаете, я допью вкуснейший компот — и зачитаю вам акт.

С нетерпением дождавшись, пока Сергей Сергеевич допьет компот и церемонным поклоном поблагодарит подавальщицу Настеньку за принесенную новую порцию — сразу в двух запотевших стаканах со льдом, все притихли.

Волошин неторопливо положил перед собой составленный нами акт, явно наслаждаясь общим томлением, медленно освободил листы от скрепки и торжественно начал читать.

Пока Сергей Сергеевич читал, время от времени прерываясь, чтобы освежить горло глотком ледяного компота, в каюте царила мертвейшая тишина. Все слушали, как сказку, притаив дыхание, даже подавальщицы Настенька и Люда и высунувшийся из двери шеф-кок Никодим Степанович в накрахмаленном колпаке.

Только, словно заговорщик, шептал Володя Кушнеренко, переводя слова Волошина нашему английскому гостю, известному специалисту по геологии морского дна профессору Дэвиду Карсону, приглашенному принять участие в экспедиции. Русский язык он лишь начинает изучать, поэтому всегда сидит рядом с Володей, который служит ему переводчиком.

Карсон, высокий, уже седеющий, но по-спортивному подтянутый и коротко подстриженный, голубоглазый, со шрамом на подбородке, слушал внимательно, время от времени словно подтверждающе кивая и одобрительно поглядывая на Волошина.

Несколько раз нарушил ещё тишину попугай. Клетку его повесили в углу кают-компании.

Тишина продолжалась и некоторое время после того, как Волошин кончил читать. А потом — словно взрыв: все заговорили, смеясь и перебивая друг друга:

— Что же с ними могло случиться?

— Куда все подевались?

— Волной всех смыло.

— Да, людей смыло, а картишки, гитару и аккордеон волна оставила.

— Да, видно, погода всё время, пока шхуна без команды плавала, почти штилевая была, если даже карты за борт не сдуло.

— Ну, их от ветра фальшборт прикрывал, — сказал секонд. — Да и видели бы вы эти карты. Засаленные, как блины, не за столом будь сказано.

— Прилипли, наверное, к палубе, их никакой ветер не сдует, — засмеялся кто-то.

— Но всё равно погода, конечно, стояла тихая. Ни в какие штормы шхуна не попадала. А то и с палубы всё бы смыло, и тарелки на столе бы в кубрике не устояли, и бритва с зеркальцем.

— Да, загвоздка в чем-то другом.

— Перепились все и передрались, чего удивительного.

— А оставшиеся в живых трупы за борт побросали и сами утопились, чтобы следы замести.

— Ха-ха!

— Пираты на них напали, ясное дело!

— А почему же ничего не забрали? Даже часы золотые в капитанской каюте.

— И говорящего попугая!

— Да, Лева, это ты загнул. Что за пираты, коли капитана, всю команду и пассажиров украли, а груз и деньги не тронули?

— Ну, может, они всех перебили в драке. Ведь сказано в акте: и топор на палубе валяется, и кинжал какой-то...

— И пятна на палубе вроде кровавые, — поддержал кто-то с дальнего конца стола.

— Вполне возможно, что кровавые, — величественно кивнул Волошин и таким же невозмутимым тоном добавил: — Это они курицу к обеду резали.

Все расхохотались и пошли изощряться:

— Утащили на другую планету космические при­шельцы на летающей тарелочке!

— Точно как в Бермудском треугольнике.

— Или ненароком угодили в другое пространство.

— Осьминоги на них напали и всех на дно утянули!

— Нет, морской змей!

— Русалки напали, братцы, русалочки! И утащили к себе.

— Эх мне бы сейчас русалочку годков двадцати... Не задумываясь бы, к ней за борт прыгнул.

Тут Сергей Сергеевич постучал ложечкой по стакану, требуя внимания, и сказал:

— Послушайте, друзья, хватит соревноваться в дешевом зубоскальстве. Давайте всерьез подумаем, что же могло приключиться с командой «Лолиты».