За рычагами танка - Федор Галкин

На следующий день главные силы бригады в тяжелом бою разгромили гарнизон Дёйч-Эйлау и овладели городом.

Несмотря на ранение, капитан Бондаренко успел оформить материал о награждении отличившихся в бою солдат и офицеров. В числе их был представлен к награждению орденом Славы I степени и механик-водитель Иван Федорович Рагозин.

Потеря такого важного узла железных и шоссейных дорог, как Дёйч-Эйлау не могла не обескуражить гитлеровское командование, и оно, боясь окружения, стало выводить войска из ряда опасных районов. Надо было помешать этому маневру и быстрым выходом к морю в районе Эльбинга отрезать пути отхода гитлеровцев. Танкистам было приказано взять курс на Эльбинг.

Наши передовые общевойсковые соединения к этому времени достигли только рубежа Тоненберг, Гильгенбург, и танкистам пришлось самостоятельно прорубать мощную оборону врага, а по существу, совершать рейд по его тылам. Поэтому нередки были случаи, когда враг подстерегал танкистов не только с фронта и флангов, но и с тыла.

В один из таких моментов танк Рагозина был обстрелян из засады в районе Заальфельда. Болванка, ударившая в лобовую броню, срикошетила, оставив глубокий след у закраины люка механика. От закраины, вогнутой ударом снаряда внутрь танка, оторвался осколок и впился выше колена правой ноги водителя. Резкая боль прошла по всему телу механика. Нога соскользнула с педали газа, и танк, постепенно замедляя ход, остановился. Мотор заглох.

— Что с тобой, Иван? — крикнул командир машины.

Рагозин молчал. Повернув голову, он глянул на командира испуганными глазами и зажал руками правое колено.

— Ранен? Говори!

— Вроде коленку разбило, нога немеет.

— Давай выходи через передний люк. Ребята, помогите механику, а я отведу машину в укрытие.

Сержант Матвеев и Миша Марьин помогли Рагозину выбраться из переднего люка и отвели к ближайшему кусту, чтобы перевязать рану. В это время рядом с танком, который отгонял командир в сторону, разорвался снаряд. Черные клубы дыма показались на крыле танка, башню лизнуло багровое пламя. Рагозин раньше других сообразил: «Горит запасной бачок, пробило осколком!»

— Бегите, ребята, помогите командиру потушить пожар, а я немного отлежусь, сделаю перевязку — и к вам.

Матвеев и Миша бросились к машине. Обернувшись на ходу, Матвеев крикнул:

— Сейчас вернемся, поможем! Разрежь пока штанину осторожно.

Рагозин вынул из кобуры пистолет и сунул его за пазуху, подумав: «Все может случиться, немцы кругом…» Потом достал нож и начал вспарывать штанину, и вдруг каким-то шестым чувством уловил шорох в ближайшем кусту. Осторожно повернув голову, он увидел метрах в пяти слева высовывающееся из куста дуло автомата, а за ним гитлеровца в каске. Фашист вскинул автомат, направил его в сторону горящего танка и выпустил длинную очередь.

Рагозин выхватил из-за пазухи пистолет и, почти не целясь, выстрелил. Немец, опустив дымящийся автомат, стал валиться вперед, подгибая колени. В это время из куста показался второй гитлеровец. Он, вероятно, не слышал выстрела Рагозина из-за прозвучавшей очереди автомата и, не понимая в чем дело, наклонился над повалившимся на землю.

Рагозин, уже прицелившись, выстрелил и в него. Гитлеровец резко выпрямился, вскинул к животу свой автомат, направил его к кусту, под которым лежал Рагозин, но выстрелить не успел: вторая пуля старшины уложила его наповал.

— Это ты их? — спросил командир машины, подходя к Рагозину, спокойно бинтовавшему свое колено.

— Я. Рассчитался напоследок.

— Как рана?

— Больно. Но думаю, что ничего страшного, только вот коленную чашечку не разбило ли: что-то начинает пухнуть.

— Надо спешить к медикам. Давай-ка в танк. Там уж все в порядке.

В штабе бригады распорядились отправить Рагозина на танке в ближайший медсанбат.

— Да попутно и лейтенанта из мотострелкового с перебитой ключицей подбросьте до санбата. Только машину не задержите, доставьте раненых до места и обратно, — распорядился начштаба.

Осколок в колене

Рагозина с лейтенантом усадили на брезент на корме танка и отправились в путь. Командир машины, провожая своего механика, напутствовал:

— Тут недалеко. Вынут твою занозу и через несколько дней догонишь. Под Берлин еще успеешь. Ждем, Иван.

В медико-санитарную часть прибыли уже в сумерках. Высадив раненых у большой палатки, тускло освещавшейся внутри, танкисты ушли, как и было приказано. Рядом с большой палаткой стояла обыкновенная солдатская, в ней на раскинутом брезенте сидели и лежали раненые, дожидаясь своей очереди. Некоторые из них тихо стонали. Другие, попыхивая самокрутками, спокойно разговаривали.

— Посиди, старшина, я попробую поговорить с начальством: может, примут тебя без очереди, — сказал лейтенант, усаживая Рагозина на брезент в палатке, а сам направился к задернутому пологом входу в большую палатку. Не успел он протянуть руку к полотняной «двери», как она распахнулась, и ему навстречу шагнул мужчина в светло-коричневом от неоднократной стерилизации халате и со сдвинутой на шею марлевой маской. В правой руке он держал зажатую между, двумя пальцами незажженную папиросу. В левой — зажигалку, сделанную из гильзы. Его бледное лицо в синеватых пятнах, с припухшими веками глаза красноречивее всяких слов говорили о чрезмерной усталости и нервном перенапряжении.

Встретившись лицом к лицу с ним и не видя знаков различия на погонах, выделяющихся под халатом, лейтенант начал и запнулся:

— Товарищ…

— Майор… майор медицинской службы, — подсказал человек в халате, закуривая папиросу.

— Товарищ майор, мне бы… кто здесь старший?

— Я здесь за старшего, товарищ лейтенант, слушаю вас, — сказал майор, и в голосе его угадывались нотки безразличия.

— Я привез танкиста, у него осколок в коленном суставе. Необходима срочная операция, иначе…

— Резать надо… А вашего танкиста ни срочно, ни несрочно оперировать не могу. Здесь не санбат, а лишь небольшая его часть с ограниченным числом медперсонала, а у меня своих раненых видите сколько, и всем надо оказать помощь, и всем срочно. И все вы спешите выздороветь и снова на фронт, фашистов бить. Это ведь и понятно.

Майор, вспомнив о папироске, затянулся с каким-то особым наслаждением и, немного помолчав, спросил, насупившись:

— Как вы его сюда доставили?

— На танке.

— На танке везите и дальше. Километрах в десяти по направлению к Дёйч-Эйлау развернулся медсанбат одного из механизированных соединений, туда и доставьте, коли срочно надо.