Сталин и Гитлер - Ричард Овери

Германская система лагерей военного времени таила в себе один существенный парадокс. Чем сильнее было предположение, что лагеря оказывают поддержку военным усилиям, тем более смертельными они становились. Работники самых худших из лагерей часто проживали не больше нескольких недель. Записи, сделанные в лагерях, показывают, что взрослые от 20 до 30 лет выживали дольше всего, но эта возрастная группа была востребована повсюду. Многие заключенные были уже ослаблены из-за нехватки еды, возраста или инвалидности до того, как они оказались в лагере, и у них смерть наступала очень быстро. Нигде больше напряжение между политическими задачами лагерей и практической необходимостью войны, не было столь очевидным, как в обращении с еврейским населением в Европе. В то время, как службы государственной безопасности устраивали массовые убийства миллионов евреев в специально построенных лагерях смерти, экономические власти Рейха рыскали по Европе в поисках дополнительных людских ресурсов.

Эта шизофреническая реальность воплотилась в чудовищную историю лагеря в Освенциме-Биркенау, половина которого была построена для снабжения рабочей силой военной промышленности, а половина – для массового умерщвления миллионов людей. Свою гнетущую историю Освенцим начал в апреле 1940 года, когда старые бараки были выбраны для создания лагеря для польских политических заключенных. Через шесть месяцев лагерь посетил Поль и решил использовать его для работ на местном гравийном карьере. В 1941 году, после того как химическая корпорация ИГ Фарбен приняла решение построить в Освенциме огромный завод по произвдству синтетической резины, лагерный комплекс был расширен. В марте 1941 года Гиммлер приказал реконструировать лагерь так, чтобы он вмещал 30 000 рабочих-узников, которые должны были работать на резиновом заводе. В Моновице, на другом от лагеря берегу реки, было запланировано создать огромный промышленный комплекс. В конечном итоге, Гиммлер рассчитывал поместить в лагере 100 000 заключенных для реконструкции всего региона. В сентябре того года германские войска, на тот момент проникшие глубоко внутрь Советской территории, обещали Гиммлеру 100 000 советских заключенных для строительства большего по размеру лагеря и заводов, и первый континент заключенных поступил в октябре 1941 года. В 1942 году было решено заменить советских заключенных депортированными евреями32.

В следующие четыре года примерно 405 000 рабочих, выбиваясь из сил, надрывались на строительстве завода, который, в итоге, за всю войну не смог произвести и фунта синтетической резины. Только 144 000 человек выжили. Из первоначальной партии в 10 000 советских военнопленных 8000 умерли в первые три месяца, а другие 2000 – к концу января33.

Наряду с расширением практики использования рабского труда, Освенцим-Биркенау становился центром массовых убийств. Эта программа начала работать с самого основания лагеря в 1940 году, когда польские заключенные первого концентрационного лагеря были убиты или умерли от нечеловеческого обращения. Существующий крематорий предполагалось дополнить вторым в 1940 году, а третий был заказан в ноябре 1941 года. Освенцим, как и Нацвейлер-Штрутгоф, был специальным местом убийств для пленных с востока, в первую очередь польских националистов, затем для коммунистов из числа советских пленных, 950 человек из которых были отправлены в первые импровизированные газовые камеры в Освенциме в сентябре 1941 года для проверки эффективности действия пестицида «Циклон-Б» на человека34. Позднее, по мере приближения к концу 1941 года, поставки советских пленных с востока резко сократились. В январе 1942 года Гиммлер приказал Глюку подготовить отправку до 150 000 евреев в концентрационные лагеря на востоке. Освенцим-Биркенау стал конечным пунктом назначения для примерно 1,2 миллиона евреев, около двух третей из которых были убиты немедленно по их прибытии в лагерь в газовых камерах, установленных в Биркенау в районе лагерного комплекса35. Только те мужчины и женщины, которые предположительно были способны работать, были отобраны по прибытии и отправлены на работы в Моновиц и на другие объекты. Первая группа из 400 пожилых евреев была умерщвлена в середине февраля 1942 года. Установка нового газового оборудования в 1942 и 1943 годах значительно увеличила эффективность смертельного процесса. Убийства продолжались без перерыва до ноября 1944 года, в среднем по 30 000 человек в месяц. Для того, чтобы справиться с уничтожением миллионов евреев, обреченных на геноцид, режим построил еще несколько лагерей – в Хелмно, Берген-Бельзен, Треблинка, Майданек, Собибор, где, как предполагается, были уничтожены еще 2,6 миллионов человек. В более мелких лагерях в Риге, и в Малом Тростенце вблизи Минска, были уничтожены, по некоторым данным, по крайней мере еще 250 000 заключенных36. Эти учреждения никогда не были лагерями в традиционном смысле слова. Это были заводы-убийцы. Когда убийство завершалось, территории зачищались и снова становились пахотными землями.

Хотя советские лагеря были особо жестокими и доводящими до отчаяния тюрьмами, они никогда не были предназначены стать центрами уничтожения людей. Война внесла существенные, но различные изменения в структуру советских лагерей. Уже перед войной в 1940 году и в начале 1941 года, Берия начал процесс децентрализации и рационализации системы ГУЛАГа. Каждая принципиальная отрасль экономики, пользовавшаяся принудительным трудом узников ГУЛАГа, стала контролироваться отдельным Главным управлением, в задачу которого входили обеспечение выполнения квот производства и максимальное повышение результатов производства. Всего их было пять, по одному органу для промышленного строительства, горнодобывающей и металлургической промышленности, железнодорожного строительства, лесозаготовительной отрасли и строительства шоссейных дорог. В результате, в системе, уже изобилующей административными аббревиатурами, возникло огромное количество новых труднопроизносимых и малопонятных акронимов37. Эти изменения указывают на ту степень, до которой логика использования труда заключенных лагерей для решения экономических задач, в конечном итоге превратило ГУЛАГ в социалистический индустриальный трест, жизненно важный для экономического развития, а после 1941 года, жизненно необходимый для поддержания военных усилий страны. В военное время совокупная рабочая сила лагерей составляла примерно десятую часть всех занятых в промышленности трудовых ресурсов38.

Германское вторжение грозило катастрофой для всей системы управления лагерями, поскольку многие из них располагались на пути наступающего врага. Наряду с эвакуацией на восток квалифицированных рабочих, оборудования и машин, НКВД сумел организовать переезд 27 концентрационных лагерей и 210 исправительно-трудовых колоний вместе с более чем 750 000 заключенных39. Несчастные заключенные были скучены в оставшиеся лагеря, в ожидании постройки новых, и, по-видимому, это объясняет желание ГУЛАГа передать заключенных для работ на более чем 40 различных комиссариатов, работающих по военным контрактам. Эти вынужденные рабочие были прикреплены к конкретным предприятиям, в результате была создана огромная сеть временных, более мелких лагерей, подобных тем, что были в Германии, вблизи к тех мест, где должны были производиться работы. Примерно 380 таких лагерей уже действовали к концу войны, и в них содержались более 200 000 заключенных. К 1945 году под управлением ГУЛАГа также находились 53 основных строительных лагеря с 667 более мелкими подчиненными им лагерями, а также 475 колоний40. В процессе децентрализации тюремного населения произошел новый поворот по мере обострения нехватки людских ресурсов, которые испытывали вооруженные силы. Это были в основном обычные преступники; приговоры политическим заключенным были на время заморожены. Так же, как и в Германии, режим хотел избежать риска того, внутреннее пораженчество ослабит силу сопротивления. Солдаты-заключенные обнаружили, что эта свобода – палка о двух концах. Их организовали в специальные штрафные подразделения и отправили в самые опасные места41.