Все лики смерти (сборник) - Виктор Точинов

– Что это была за супербомба? – спросила Элис почему-то шепотом.

– Я думал, ты догадалась… Ты знакома с историей проекта «Манхеттен»[38]?

– Ну… да… – Голос Элис дрожал и прерывался.

«Готово дело, – подумал Кеннеди. – Психоз заразен. Не знаю, кто из них кого заразил – но спятили оба».

– Забудь эту историю. Ни слова правды. Ее писали люди вроде меня. Когда и где, по-твоему, взорвали первую ядерную штуку?

– Н-на полигоне, кажется, где-то в Неваде… или нет… Летом сорок пятого… дату не помню… по-моему, перед самым Потсдамом…

– Все правильно. Только вот взорванная летом штука стала второй. Потому что до Потсдама была Ялта.[39]

– Но…

– Да-да… Вторая. Лишь после провала в Дрездене испытания решились проводить на своей территории. Никто ведь заранее не знал, с какой мощностью оно шарахнет. У некоторых физиков имелись опасения, что цепная реакция втянет в себя и другие окружающие элементы. Никто не хотел получить воронку диаметром в пол-Америки… В общем, на Дрезден президента уговорили. У него и Черчилля были большие планы на той, Ялтинской, конференции. Предстояло оставить Австрию и Чехословакию в западной зоне оккупации, ограничить русское проникновение на Балканы, добиться еще кое-чего… Но для такой крупной игры с Дядей Джо совсем не было козырей. После Арденнского позорища – особенно. И Рузвельт подписал приказ. Встреча трех лидеров начиналась четвертого февраля. И на первую же ночь конференции запланировали демонстрацию. Первый в истории ядерный взрыв… При успехе мы получали козырного туза. При неудаче – лишь сильное радиоактивное заражение местности. Поскольку предполагалось, что не взорвавшуюся по какой-либо причине штуку должен разнести в клочки мощнейший заряд обычной взрывчатки… Та же система самоликвидации должна была сработать, если самолет подобьют или он потерпит аварию… Казалось, мы предусмотрели все. А потом случилось то, что случилось. Штука исчезла. Словно растворилась в воздухе вместе с самолетом. Президент рвал и метал. Конференцию мы просрали, Дядя Джо получил все, что хотел. Донован губил лучших разведчиков, но не мог найти следов штуки… Командование ВВС за несколько дней стянуло в один кулак все наличные силы – со всей Европы, даже из Северной Африки… В ночь на тринадцатое февраля на Дрезден высыпали больше взрывчатки, чем куда-либо и когда-либо до того… Города не стало. Бомба просто не могла уцелеть! Но никак себя не проявила. Ни взорвалась, ни распылилась… Наци успели найти и вывезти? Три месяца мы жили под дамокловым мечом и гадали, на кого ее сбросит Гитлер. На нас? На русских? Потом – когда у Сталина словно ниоткуда взялась своя бомба – у знавших родилась вполне логичная версия: штука досталась русским. Трумэн – ничего о Дрездене не знавший – брызгал слюной и мочился серной кислотой. Пришлось срочно искать изменников, организовывать процесс Розенбергов… А эта гадина, оказывается, болталась где-то между временем и пространством! – Генерал замолчал. Сказал после паузы тяжело, устало: – Теперь все знают два человека на земле. Ты и я. Остальные – кто знал – ушли. Тяжело было тащить это в одиночку… Жаль, что дальше придется снова одному… Лучше бы ты получала в колледже двойки по математике.

– А ваш сын? А Рональд?

– Сэмми знает многое, но не все… Хотя самое главное – что за груз мы ждем сегодня – пришлось ему рассказать. Он долго не хотел верить очевидному, но Миннеаполис его убедил. А Рональд… Этот оловянный солдатик что-то разнюхал – хотя я надеялся, что он по уши увяз в деле Эмнуэльсона. Разнюхал и слетел с катушек. Надиктовал полкассеты идиллических соплей – и протаранил сегодня на своей машине ограждение виадука. Прямо под катящий тепловоз. Храбрый был парень, но глупый… Ладно, девочка. Сейчас сюда подойдут мои люди. Постарайся умереть красиво. А мне пора на командный пункт ВВС. Я не верю, что мой Сэмми сторожит мышь не у той норы, но стоит перестраховаться…

Кеннеди толкнул Ресника, показал на коробочку: вызывай людей, шоу окончено. А полковник Сондерс вернется сюда не скоро…

– Что ты предпримешь?! Что?! – заорала Элис. – Что, старый отставной козел!? Бомба или взорвется сама, или будет разнесена в пыль твоим сраным зарядом!!! Мы или сгорим, или медленно сдохнем от лучевки!!!

– Спокойнее, мисс Элиза, спокойнее. Все не так мрачно. Такие, как я, – в отставку не уходят. Служат до самой смерти. А если держать в воздухе пару звеньев истребителей на всякий случай и в твоей точке, – и сбить самолет до бомбометания – внешний заряд распылит штуку не сразу. Ровно через тридцать минут. Ты еще не поняла, что через семнадцать минут исчезают все залетевшие к нам из прошлого объекты массой более трех фунтов? Вне зависимости от их местоположения? И штуку разнесет внешним зарядом в радиоактивную пыль или в Америке 2059 года, или вообще где-то у черта в заднице… Мне плевать, я не доживу, Сэмми тоже, внуков у меня нет. А вот и мои люди…

Снизу затопали шаги людей Ресника, которых Сондерс-старший по недоразумению считал своими.

– Я оставила всю информацию для Кеннеди, и…

– Кеннеди мертв, – перебил старик. – Прощайте.

«Ну и брехун, – весело подумал Кеннеди. – Хоть бы что в голосе дрогнуло…»

И он настежь распахнул дверь со словами:

– А теперь – шоу воскресших мертвецов! – И добавил, входя и стаскивая липнущий к лицу капюшон: – Улыбнитесь, генерал! Вас снимала скрытая камера!

Те же, там же, чуть позже.

– А я вас заждался, Кеннеди, – невозмутимо сказал старик. – Решили дослушать стариковскую байку? Займись ими, Джефри. А мне действительно пора.

Он достал круглую тубу с таблетками, сдернул крышечку, выкатил на ладонь белый кругляш…

Кеннеди недоуменно посмотрел на генерала, недоуменно повернулся к Реснику. Тот пожал плечами, отодвинулся от двери, давая дорогу своим людям. Только…

Только это были не его люди. Кеннеди сразу узнал здоровяка Брета, любителя собак и кошек.

Что за… Брет, не медля ни секунды, быстро двинулся к Кеннеди. Тот сделал шаг назад, вскинул ствол – чпок! чпок! – взял на прицел следующего… И отлетел к стене от мощнейшего удара.

Кеннеди не промахнулся. В широкий лоб Брета воткнулись две карпулы – но рушиться на пол он явно не собирался. Кеннеди попытался уклониться от второго удара, попытался выдернуть «зауэр»… Не успел ни того, ни другого.