Страна Гонгури. Полная, с добавлениями - Влад Савин

— Вы присягали. Вы клялись. Идти со мной. До конца. Пгоклятые пгедатели!

— Это кто должен был идти за вами? Партия, уставшая от чисток — и ждущая со страхом, кто следующий, в уклонисты, оппозиционеры, враги? Наша победившая армия, Рачья и Козлячья, ах извините, Рабоче-Крестьянская — которую вместо демобилизации и по домам, организованно гонят на стройки народного хозяйства? Пролетарии, на казарменном положении, семьи раздельно, по четырнадцать часов смена, без всяких выходных, про заработную плату давно забыли — одна лишь койка-пайка взамен? Крестьяне в комхозах — кто даже на полевые работы строем под конвоем, чтоб не разбежались, вышки и колючка вокруг? Землеробы пока не окомхоженные — и вконец осатаневшие после реквизиций? Интеллигенция — которую вы прямо призвали истребить, как нетрудовой элемент? Что вы еще ждали — после ваших слов на том съезде, «растратить без остатка весь капитал доверия народа», «сработать все народонаселение на износ, пока не выйдет первое поколение с новой нравственностью и моралью»? Или вы надеялись, что это останется внутри, и никто не проболтается?

— Не вы ли тогда голосовали «за», иуда?

— Вам напомнить, что стало с теми, кто был «против»? Ах, да — еще мир с белопогонными — но что плохого, прекратить наконец, братоубийственную гражданскую войну? Тем более, что воевать уже не за что — из бывшей императорской фамилии, а также прежних олигархов, не осталось почти никого. Кто-то успел сбежать за границу — но мы меньше всего намерены допускать их обратно, к власти! Не для того мы здесь воевали — чтобы кто-то, отсидевшись, приехал чего-то требовать, от нас!

— Вы — пгедатели. Не оправдаетесь!

— Перед кем? Историю — пишут победители. Потому, предателем, и виновным за все, будет тот, кого назначим мы. Догадайтесь, кто.

— Сволочи. Мерзавцы. Пгедегасты пгоклятые!

— Тиран и преступник, ради власти и почестей. Нет, я-то знаю, что это не так, и лично вы, бессребреник вы наш, были исключительно за идею! Но попробуйте объяснить это толпе! Простите, сознательным пролетарским массам. Таким будет — ваше обвинение. В ином месте и временах, это назвали бы «культ личности»… или еще назовут.

— Благодарю. Хоть за эту — услугу. Когда через сто, двести лет начнется снова — массы не усомнятся в идее коммунизма. И если лишь один я был виноват, что не удалось — значит, у другого может и получится. А вас — проклянут. Как предателей — во все времена.

— Предатели — кого? Знаете, как ликовали массы — когда узнали? Что больше не будет чисток, и врагов народа. Что крестьяне будут не гнуть спину в комхозах — а честно работать на себя. Что рабочие будут наконец получать плату за труд, иметь выходные, отпуска, 8-часовой рабочий день. Что дети вернутся к родителям — у кого они еще остались живы. Что бойцов нашей непобедимой и легендарной — наконец, по домам.

— Вы предали — себя. Путь — всего человечества. По которому вы, Партия, авангард — обязаны были вести. Или гнать всех — палкой, если нельзя иначе. А не то — зачем тогда Партия нужна? Идолами — в президиуме сидеть? Поставив повсюду дурацкие памятники, увешав все лозунгами, вроде «Слава Партии!» или «Верной дорогой идете, товарищи!». Как в той идиотской книжке — что вы мне дали, неизвестно зачем.

— А если путь — ведет в тупик? И это доказано — экспериментально?

— Пхе!

— Что бы вы сказали, если все, что написано в этой книжке — правда. Перенос сознания — между параллельными мирами. Где социализм погибнет — в 1991 году…

— Ага. И вы опубликовали ТАКОЕ — как бульварное чтиво. Вместо того — чтобы сделать совершенно секретным материалом.

— Именно потому. Умный прячет лист — в лесу. Зато теперь любого, кто станет болтать — не будут слушать. А просто — вызовут доктора, как к повредившемуся умом. Кто знает — сколько всего было, этих… попаданцев.

— СКОЛЬКО?

— А вы думаете, я поверил бы — одному? Служба, знаете, обязывает. Первый — попал к нам совершенно случайно. После чего я приказал — докладывать мне о любой… необычности, что ли. От кого бы она ни исходила. Особо выделяя — когда обычный прежде человек начинает показывать несвойственные ему знания, навыки, да и просто черты характера. А если он еще и бывал в том городе, хоть на день..

— И… сколько же их было?

— Двадцать шесть. Это те — кого нам удалось выявить, и изъять. А сколько их всего — не знает никто. Зато теперь я абсолютно уверен — это не бред, не фантазия. Потому что — подтверждается, совпадением показаний. И непротиворечивостью, логикой картины в целом.

— И… что теперь?

— Ну, для меня это стало — последней каплей. Зачем следовать — проигрышному делу? Тем более, вас все равно бы свергли — лет через пять. Я все ж был всегда практиком — не мечтателем; это я воплощал, организовывал то, что задумывали вы. Потому, для меня всегда было важно — целесообразность и эффективность. Не вы ли сами говорили всегда — что для настоящего революционера, целесообразность должна быть выше морали?

— И что вы намерены делать — теперь?

— Разумное. Строить. Учиться. Избежать ошибок — сделанных там. Заводы — оставить как есть, общенародными. Тут вы правы — противоестественно, когда тысяча человек работают на одного. Так же и банки — чтобы не было спекуляций. А мелкие лавочки, мастерские — собственнику, почему бы и нет? Так же как и землю — крестьянам. Все же мы здесь сильнее, чем те, из 1917 года — у нас индустриализация уже прошла, промышленность развитее на тридцать лет. Надо лишь форсировать науку, особенно по открывшимся темам — ракеты, атом, электроника. И вооружаться. Быть готовым — что через двадцать лет, будет вторая война. Собрать назад земли, утраченные в смуте — а затем, и прилегающие: Европа, Азия — стать сверхдержавой. Чтобы народ был доволен — повышать благосостояние. Построить — страну, в которой комфортно жить. И чтобы никто не смел, извне — пискнуть поперек. Тогда нас — потомки вспомнят с благодарностью. Ну а вы — останетесь в истории всего лишь фанатиком, готовым сжечь всю страну в неудачном эксперименте. Что делать — должен кто-то ответить, за все жертвы, и пролитую кровь.

Раздался звук, похожий на кашель, или карканье. Ходивший по комнате обернулся — и с изумлением увидел, что Вождь смеется.

— Глупцы! — сказал наконец Вождь — предположим, что вы не лжете. Что существовал этот, СССР, где революция победила в 1917, а закончилась в 1991. И что из этого следует? Вы думаете, что исторический материализм — это канава, где катишься по единственно верному пути? А если дальше нельзя — то тупик? Нет! — это путь через пропасть, где лишь кое-где проложены мосты ПРАВИЛЬНОГО выбора! Я все ж внимательно прочем эту вашу книжку — чем еще заняться узнику, на досуге? По-вашему — отчего погиб СССР, там? Отвечайте!

— Низкий уровень жизни населения, вызвавший недовольство — быстро ответил ходивший — который определялся научно-техническим отставанием от развитых стран. Которое было вызвано неэффективностью командно-административной системы. То есть, порочностью самого экономического строя — когда бюрократия, в отличие от собственника, не заинтересована..

— Низкий уровень, определявшийся отставанием — то есть, нехватка у населения пылесосов и холодильников? Из-за этого — распалась страна? И с чего вы взяли, что коммунизму присущ бюрократизм — если все ЕДИНОМЫШЛЕННИКИ, за одно общее дело — и все мелкие вопросы решают в рабочем порядке, не отвлекаясь от главного? А осознание причастности к великому делу — что, меньшая заинтересованность в труде, чем деньги? Нет — будь этот ваш СССР там больше и сильнее, имел бы вдесятеро больше заводов, и этого, валового продукта, а также танков, кораблей, и атомных ракет — это не изменило бы ничего! Точно так же — отвалились бы территории в самостийность, пошли бы в капитулянтское разоружение ракеты и танки, были бы проданы заводы, а ученые торговали на рынке ширпотребом! Теперь же — и здесь, через пятьдесят или семьдесят лет — начнется то же самое. Вашими стараниями!

— Не начнется! — усмехнулся ходивший — перестройка там была, предательством элиты. Возжелавшей все блага — здесь и сейчас. Не желая видеть, что страна, только пережившая войну, да еще и изначально стартовавшая с более низкого уровня, пока не может этого обеспечить. Мы здесь — не допустим. А уж людей, сыгравших роль… Нэт человека — нэт проблемы!

— И гниль полезет — изнутри. Не заговорщики — те, кто сейчас за нас. Начнут орать «дайте!» — стоит Партии лишь чуть ослабить хватку. А дети и внуки этих, человеческих остатков прежней эпохи, вырастут изнеженными потребителями, кухонными болтунами — вместо бойцов, изобретателей, передовиков труда! Что, в вашей книжке — шахтеры, стучавшие касками на мосту, не пошли бы в олигархи, ДАЙ ИМ ВОЛЮ? И никакое «поднятие жизненного уровня» не поможет — потому что человеческой дряни, что ни дай, все будет мало! И дрянь, почувствовав силу, станет диктовать законы. Энтузиазм будет считаться глупостью, героизм — психической болезнью. Зато пустота души — остроумием, и даже гнусные пороки, вроде педерастии — не более чем оригинальностью. Тогда поймете — что я был прав. Что дрянь надо было беспощадно выжечь — наплевав на сантименты, на вопли о кровожадности. Поймете — когда будет поздно.