Внедрение (СИ) - Аверин Евгений Анатольевич

– Таким образом, есть три человека, которых можно отнести в группу интереса, остальные просто с психическими отклонениями. – закончил он речь.

– То есть, вблизи объектов никого не найдено?

– Мы перепроверили. Поведение всех типично для различных акцентуаций. Двое из Переславского района, один с Рыбинского, одна с Ярославского и одна с Большеселького.

– С теми тремя что?

– У них повышение энергетического фона. Один стал целителем, учился у знахаря. Но он долго к этому шел. Второй начал писать иконы, тоже имеет свой путь. Третья предсказательница. Здесь работа по родовому контракту, от бабушки приняла.

– Только предсказывает?

– Остальное боится. Но это временно. Сидеть спокойно ей не дадут.

– Знахаря вербовать. А с богомазом подумаем. Пока не торопимся. Сейчас со дня на день ждем Великое Знамение. После него все покатится снежным комом. Нам нужна массовость. Во всем. И в церкви тоже. Пока работать не с кем. Сами знаете, как делается. Сначала волна энтузиастов, потом мир свое возьмет. Постепенно меняем на своих, и все особые под контролем.

– В отшельники уйдут.

– Пусть идут. Тогда уже ясно, кто есть ху. Если наши рулят, то объявим сектантами или раскольниками. Или просто ликвидация. Без присмотра не должно никого быть. Так и настраивайтесь.

– А знахарь? Если в отказ пойдет?

– Изучить. А там можно и в ритуале использовать. И неспокойно мне по тем пятерым. Вы все проверили?

– Опрос соседей, одноклассников, коллег. Во всех случаях занижение уровня: скандалы, драки, активные связи с противоположным полом.

– Но количество личных событий в единицу времени выросло? Вот, то-то и оно.

– Выросло, но объяснимо переходным возрастом или отсутствием нагрузки. Из Переславля инвалид не работает теперь, так и проявляется, как может.

– Наблюдение продолжать. После Знамения ситуация может развиться на любом объекте. Выставить контроль.

– Легендированное наблюдение ведется.

– Мало этого. Бригады зачистки выставляйте. Пусть живут там, за лишнюю бдительность никто не съест. А вот за промахи именно съест. Я дам координаторов. На Варегове, кстати, из ваших. Можно уже активировать.

День Рождения у меня пятого мая. Пригласила бабулю, деда Егора, дядю Васю и Катю. Хоть и понедельник, но настроение праздничное. В школе поздравили. После майских учиться никто не хочет. Я отпросилась домой. Мама подарила мне рубашку, которую я сразу надела. Красивая, кремового цвета, с твердым округлым стоячим воротничком и двумя карманами с блестящими пуговками. Бабуля испекла пирог. Дед привез трав, грибов каких-то, меда. А дядя Вася просто дал червонец. Мой первый сознательный день рождения. И сразу пятнадцать лет.

Вечера не дожидались, как все собрались, так и сели за стол. Бабуля выступила первой. Потом все по очереди. Приятно слышать, что я красавица, умница и даже уникум. Потом начались застольные разговоры, под тушеную картошку и жареных цыплят.

– А я ведь уеду скоро, – заявил дядя Вася, насладился эффектом и продолжил, – но не совсем. Мне в городе предложили коллектив организовать. Но и наших не брошу. Так что буду мотаться туда-сюда.

– Долго так не промотаешься, – говорит баба Лида.

– Наверно. Но пока придется. Комнату дают. А за результаты квартиру обещали.

– Слыхали, авария на станции? – уводит бабуля разговор, – толком ничего не говорят.

– Этоне просто авария, – вступает дед Егор, – событие мирового масштаба.

– Ну, уж так и мирового, – не согласна баба Лида, – было таких аварий не одна. В газетах пишут, Лигачев вчера ездил, разбирался.

– Таких не было, – тихо сказал дед и посмотрел на меня.

– Это оно и есть? – не удержалась я.

– Это начало, – дед вдруг оживился, – давайте именинницу поздравлять, а то аварии какие-то. Праздник же!

– Ты лучше скажи, внучка, куда после восьмого пойдешь? – бабуля подперла щеку ладонью.

– Вот уж пока не думала, – повторяю жест бабы Лиды. Она в шутку замахивается.

– В девятый, раз не определилась? – мама с надеждой смотрит.

– Да самое дело идти по медицине, – вставляет дядя Вася, – в Ярославле два медицинских училища.

– Может, она в институт захочет? – мама не сдается.

– В институт можно после училища, зато профессия будет. Лучше на фельдшера. Их не хватает, – дядя Вася доедает цыпленка.

– А Катя, ты куда пойдешь? – спрашивает мама.

– Не знаю. Пока в девятый думаю. Но хотела бы вместе с Машей.

– Никто не в курсе, чего там электрики чинят? – перескакивает дядя Вася.

– Это где? – уточняет бабуля.

– Да за вторым участком вагончик поставили. Человек пять. Живут, дежурят. Говорят, к Девятому Мая сети проверяют. Они бы еще на карьерах проверяли.

– Да может, проектируют новые. Будут предприятие развивать, – вставляет мама.

– Чего тут развивать. Атомную бы не поставили. А то будет как на Украине, – ворчит баба Лида.

Тут дядя Вася достал баян. Начали с пешеходов, которые по лужам, потом народные по калину, про Дон, про казака. Слов я не знала, но пыталась подпевать.

После чая с пирогом дед Егор засобирался:

– Пойду потихоньку. Может, машина с конторы пойдет, захватит до Шольши. Внучка, проводи меня.

Мы вышли во двор. Огромные тополя шелестели молодыми листьями к башням облаков.

– Теплей будет, мы с тобой на карьеры сходим. Не на сами, нам не рыба нужна. Попробуем найти кое-что. Пособишь?

– Пособлю, если в силах буду. Деда, ты приедешь в клуб на День Победы? Ветеранов собирают же.

– Не знаю. Я к тебе заеду перед ним. Разговор будет.

А вечером заехал Дмитрий Семенович с сыном. Олег вручил мне огромный букет, шепнув, что это от него. Сам доктор протянул торт в белой коробке. Мама заварила чай.

– Мы ненадолго, – после поздравлений начал Дмитрий Семенович, – привезли две новости и одно предложение. Первая новость хорошая. На обследовании опухоль не обнаружена, метастазов тоже нет. Для коллег это сенсация, для меня – чудо. Знаю, ты скажешь, что правильно подобранные травы и прочее, но я то чувствую, от чего мне легче. Себя не обманешь. От твоих рук, Машенька. Но я молчу, как договаривались.

– Про условия и диету не забывайте. И лечиться нужно далее не меньше года. Да и потом профилактические курсы проходить придется. Так что об окончательном излечении говорить рано.

– Я все помню. А вторая новость, – он сделал паузу, – тоже хорошая. Нам утвердили структуру реабилитационного центра. Я, как будущий директор, буду набирать штат. И теперь предложение. А не переехать ли вам в Ярославль? Мы с супругой обдумали варианты. Их несколько. Вас, Тома, я могу устроить лаборанткой к себе. Комнату выбьем в общежитии для работников медицинского института. Другой вариант: у супруги есть возможность устроить вас в ЖЭК. И не просто, а с быстрым получением квартиры. Там своим дают в первую очередь, что освободится. Можно дворником, на первых порах. Здесь неоспоримый плюс в том, что время свободного целый день. Если надумаете доучиваться, то лучше не придумаешь. А Машу определим в школу, а потом, если захочет в медицинский, я помогу.

– Все так неожиданно, – смущается мама.

– Мы подумаем, – добавляю я, – нужно время, чтобы осмыслить. Меня тут в медицинское училище сватают.

– Можно и в училище. Это еще проще, но надо понимать, чем дальше будете заниматься. Не думаю, что работа медсестрой в поликлинике вас устроит.

– Спасибо, Дмитрий Семенович.

Проводив гостей, мама обняла меня:

– Какая ты большая стала! Меня переросла.

– У меня лицо широкое. Я думала, вытянется. А у скул все равно осталось. Только щеки похудели.

– Ничего не широкое, нормальное. Это в кино только все, как Софии Лорен. Ты у меня красавица! Вон, парни на тебя внимание как обращают. Зато фигуру подтянула в своей качалке. Пресс, как у гимнастки. Ох, одевать тебя надо.

Восьмого мая возвращаясь из школы я увидела деда Егора на скамейке перед домом: