Любимые враги - Виктор Гламазин

Я уперся в закрытую дверь.

Сатана спустился вниз. И легко прошел сквозь дверь, после чего она послушно открывается передо мной.

«То ли кто-то из наших, наплевав на инструкции, не закрыл дверь на замок, то ли это Дух Тьмы постарался, — подумал я, недоверчиво смотря на открывающуюся передо мной дверь. — Но пусть не надеется, что я ему за это спасибо скажу».

Я вошел в помещение.

Оно было изрядно захламлено.

Металлические шкафы.

Контейнеры.

Коробки и ящики.

Блоки различных устройств.

Кучи деталей…

Никому из персонала «Апельсиновки» никогда не приходило в голову, что на станции может сложиться такая паршивая ситуация, что понадобится узел аварийной связи, предназначенный для работы в архичрезвычайных обстоятельствах. И за ненадобностью это помещение неофициально использовалось как временный склад при переброске оборудования и прочих материалов из одного хранилища в другое внутри склада.

Увлекшись рассматриванием содержимого узла, я спотыкнулся об искореженный лист металла и, потерял равновесие, больно ударился коленом о шкаф. Напомнив себе о том, что не надо щелкать клювом, я сел на один из ящиков. И шипя от боли, стал растирать ушибленное колено.

Боль помогла мне прийти в себя. Я забыл о Сатане и сосредоточился на деле.

Автоматика узла откликнулась на появление здесь человека не только включением света. Заработала вентиляционная система. И воздух в помещении посвежел.

Ожили объемные мониторы аппаратуры и подсветка кнопок на голографических клавиатурах.

Я поднялся и, прихрамывая, подошел к пульту управления узлом. Включил аппаратуру связи. И отправил на открытой волне сигнал бедствия: «Всем! Всем! Всем! Говорит станция «Апельсиновка». Мы атакованы на планете Кобо системы звезды Кнарр! На нас напал Шролл — запрогроммированная на убийство всего живого система. В живых, вероятно, остался я один. В смысле — прапорщик Семен Поленов. Буду держаться до последней капли крови, как и положено русскому воину».

После этого я замер и, затаив, дыхание стал ждать реакции аппаратуры — ведь, кто ее знает, пашет ли тутошнее оборудование или давно сдохло.

Стремительно пролетали секунды. Каждая из них казалась вечностью.

Наконец, на экране появилось:

=/СООБЩЕНИЕ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ОТПРАВЛЕНО=.

=/ВСЕ СИГНАЛЫ БЛОКИРУЮТСЯ НЕИЗВЕСТНЫМ ОБЪЕКТОМ=.

«Сука, Шролл, успел-таки подсуетится, — догадался я, — чтоб тебе провалиться в Ад вместе с его хозяином и твоим проклятым Логовом».

Но ситуация с одновременным падением в преисподнюю двух ненавистных мне чудовищ показалась мне слишком утопичной. И я приготовился к тому, чтобы бороться с одним и не давать капать мне на мозги другому.

Я приказал интеллекту склада выдать мне сведения о том, что на данный момент известно про «Апельсиновку».

На экране появились следующие данные:

=/ОТКАЗ АВТОМАТИКИ В СИСТЕМАХ СТАНЦИИ — 87 %=.

=/РЕАКТОР ВЫВЕДЕН ИЗ СТРОЯ НА 100 %=.

=/ЗАПАС РЕЗЕРВНОГО ЭНЕРГОПИТАНИЯ ХРАНИЛИЩ СКЛАДА — 4 %=.

=/ФУНКЦИОНАЛЬНО ГОТОВЫХ ТРАНСПОРТНЫХ СРЕДСТВ В ГАРАЖАХ — 0 %=.

Ни слова про людей…

И ни слова про Любимого Врага кобонков.

Но в том, что он никуда не делся, я был абсолютно уверен.

— Я буду сражаться! — сказал я.

— Молодец! — одобрил мое решение Сатана, снова выросший передо мной из пола.

— Ничего не молодец! Удрать отсюда не на чем. Да и космодрому наверняка хана. Надежда только на первый SOS. Главное, чтобы тот сигнал бедствия прошел.

— Он прошел, друг мой. По моим расчетам, сигнал уже попал в приемную антенну минимум десятка кораблей. А через десять-пятнадцать секунд его примут и диспетчеры Зыкинска. Если они будут расторопны, то помощь нагрянет через час-другой.

— Откуда… Да кто ты вообще такой? — я бросил на страшного собеседника злой взгляд. — Все знаешь, все предвидишь, да толку от твоего предвиденья — ноль. Кто ты? Не верю ни в какую мистику. Ты явно выскотехнологическая штучка.

— А ты поумнел Сеня. Чувствуется мое влияние. Я и в самом деле — продукт высоких технологий. И одновременно — твое второе Я. Долго сидел в тебе, но как припекло — вылез.

— Зачем?

— Чтобы войти в твое тело своей более сильной ипостасью. Таков ритуал. Не ломай себе над этим голову. Я мог бы явиться не тенью, а предстать пред тобой в более грозном виде. Но надо соблюдать конспирацию, чтобы не насторожить Шролла. Пусть думает, что тут, кроме тебя никого нет. Не хочу, чтобы он мобилизовал сюда все свои силы. Мне нужно время, чтобы изучить эту штуковину. Надо будет оттягивать схватку по максимуму.

— Я хочу…

— Ты свое дело уже сделал, друг мой. Сиди тихо и не дергайся.

— А чего ты меня за неудачника держишь, а?

— Не заморачивайся на сей счет, Сеня. Неудачи и беды несут пользу для развитого разума. Их отсутствие наполняет душу гордыней и стремлением бросить вызов более сильному. У меня на глазах такое случилось с целым поколением ангелов… Так что, удачливость есть клинический случай, чреватый полным умопомешательством. Неудачливость лучше.

— Ты плод моей болезни! Я болен! — я полез в аптечку за шприцом, заряженным сверхсильным стимулятором нервной деятельности.

— Не ори! — потребовал Сатана. — Лучше запрись покапитальней. Так получишь пару минут форы, когда Шролл начнет рыскать по хранилищам склада. И забудь про допинг. Мне он будет только мешать оказывать тебе помощь.

Назло приставучему Сатане я ввел себе сумасшедшую дозу стимулятора. И привел себя в архивоинственное состояние.

— Бунт на корабле… Ты, что, собираешься воевать со Шроллом в одиночку? — ядовито осведомился Князь Мира Сего.

— Да! — гордо заявил я, отринув все сомнения и страхи последних часов.

— Ну-ну.

Глава 5. Не стой столбом!

Я покинул узел аварийной связи и с геройски задранным подбородком храбро двинулся к плите, закрывающей вход в склад стратегического оружия. Довольно бесцеремонно я сорвал пластиковую печать с кодового замка. И… остановился, не зная чего с ним делать дальше и лишь тупо глядя на назойливо слепящий глаза проблесковый фонарь над головой да слушая рев сирены, оглашающей истошным воем коридоры.

— Эй, железяка! — обратился я к складскому интеллекту.

Но тот не откликнулся.

— Я угомонил «железяку», Сеня, — раздался рядом со мной голос Сатаны. — Она только бы нам с тобой мешала.

— У-у…

— Не расстраивайся. Оная все равно не помогла бы тебе добыть оружие, сокрытое за этой плитой…

— А нельзя ли ее… немножко…

— Открыть?

— Ага.

— Легко!

Плита медленно поехала вверх.

— Вообще же, я считаю самым сокрушительным оружием доброту, — неожиданно заявляет Сатана. — Ты, Сеня, конечно, будешь смеяться, но это так. Я и мои собратья испытали силу данного оружия на себе.

— Это ты к чему?

— Не знаю. Наверное, у меня тоже мандраж. Ведь в реале я сражался только один раз.

Я быстро проскочил под поднятой плитой, опасаясь, что сверхъестественное создание (в существование которой я верить не хотел, но не поверить уже не мог) возьмет да и обрушит на мою голову поднятую плиту.

Очутившись в хранилище я застыл в нерешительности. И было, братцы, от чего, ведь оное состояло из двадвцати огромных четырех- и трехэтажных залов, простирающихся на пару километра вширь, ну и, наверное, на столько же вглубь.

Я никогда и не предполагал, что у нас может иметься столько оружия. Такое ощущение, что мы собирались вести войну с вражеской цивилизацией. Жаль, что всем этим богатством не удалось жахнуть по Шроллу.

Для меня, незнакомого с большинством видов нашего современного вооружения, (даже оружие кобонков я знал куда лучше) потребовался бы не один день, чтобы только прочитать инструкции по его использованию.

— Не стой столбом, Сеня! — объяснил Сатана. — Каждая минута на счету. Судя по скаченной мной со складской базы данных информации слева — залы легкого оружия, справа — тяжелого. Среди тяжелого отсутствует все, связанное со средствами передвижения. Торпедоносные самоходки, боевые авиакатера, тягачи с ракетными установками, а также бронетранспортеры и танки — словом, все, что было на ходу — погнали на битву со Шроллом. Кое-что осталось в других хранилищах, но в весьма непригодном состоянии. Все боеспособное уже вывели из Утюга и успели угробить.

Я, не колеблясь ни секунды, зашагал направо. Решительно вышел к хранилищам тяжелого вооружения. И… замер в растерянности.

Через ведущие в залы огромные арочные проемы, в каждый из которых мог легко въехать 500-тонный тягач, были видны этажи аккуратно разложенного по стеллажам, ящикам и контейнерам оружия.