К тебе сквозь Бесконечность - Карина Дмитриевна Гордецкая

Из-за угла метнулась белая тень:

– Джесси? Что случилось? Ты почему орешь? Это Ноа? Боги…

Ни применил свой дар и тело Ноа медленно поднялось в воздух. – Что случилось?

– Ни, тут есть больница или что-нибудь в этом роде? – Я поднялась на ноги. – Так же не должно быть? У него кровь. Он ведь не умрет? Он говорил, что здесь нельзя умереть… Меня пытались сбить, а Ноа оттолкнул меня с дороги. Он…

– Не тараторь. Пойдем, тут пара домов пройти до больницы. – Ни направился в нужную сторону и я за ним. – «Больница» – это я сильно сказал. На самом деле это небольшое двухэтажное здание. Отделение Осени. В Межреальности и правда невозможно умереть. Но обитатели, как и живые, получают травмы каждый день: вывихи, переломы, порезы, ожоги. И хоть все это не смертельно, но весьма болезненно.

Вскоре показалась больница. Светлое небольшое строение с крестом. Меня попросили посидеть в приемной, а Ни помог с Ноа. Но почему-то его не попросили потом выйти.

Когда Ноа осматривали я про себя молилась, чтобы с ним все было хорошо. И я говорила себе о том, что в Межреальности невозможно умереть.

А потом меня одолевали пугающие мысли о том, что мир то меняется. Сегодня пошел снег там, где его никогда не должно быть. Что если Ноа умрет? И во всем виновата я! Почему не ушла с дороги?!

Сердце сдавило сильной болью и по моим щекам потекли слезы.

Через несколько минут мои горестные мысли прервали:

– Не плачь, он жив. – Из палаты в приемную просочился Ни. – Все будет хорошо, слышишь?

– Почему тебя не выгнали? Меня сразу за дверь выставили. – Я вытерла лицо рукавом. Наверно хорошо, что я приняла душ после смены и стерла всю косметику. А то пальто можно было выкинуть… И о чем я думаю в такой момент!

– Всему виной моя харизма… и конечно то, что я обладаю телекинезом и сильно помог. Не реви, говорю, все хорошо будет. Сейчас ему капельницу поставили. Она закончится, и я перенесу его домой. И, Джесси, я понимаю, что может многого прошу. Но все-таки я бы тебе был очень благодарен, если ты приглянешь за Ноа. Я все-таки кот. И не смогу дать ему воды или поправить подушку…

– Нет проблем, – я вытерла влагу с щек, – посижу сколько надо.

Точно. Мы с Ноа ведь в соре. Боги, это выглядит совсем неважным, по сравнению с тем, что этот упертый мужчина мог умереть. Мог умереть у меня на глазах.

– Когда приедет полиция? Наверно нужно будет ехать в участок…

– Джесси, полиция тут так не работает, ты забыла? – Ни внимательно разглядывал картину на стене. Кажется, это был постер из двухтысячных: девочка с разбитой коленкой, а рядом добрый доктор с пластырем в руках.

– Точно! Но как же так? Ноа сбили, а виновник так и буде гулять на свободе? – Девочка на постере слишком наиграно улыбалась. Она должна плакать, ведь колено должно болеть.

– Вечность все видит, особенно то, что касается ее мира.

– То есть, она могла вмешаться в любой момент?

– Могла. Но не вмешалась. Наверно увидела, что ничего страшного не произойдет и не стала тратить свое время.

– Это так…

– Несправедливо? Да. Но тут ведь никто не может умереть.

– Но если бы… Ни, за окном идет снег.

– Меня это тоже беспокоит, мир меняется…

– Да, и мне кажется нам всем стоит быть очень аккуратными. Если Межреальность раньше была статичной, то теперь время пошло вперед…

– Ты думаешь, что…

– Это только догадки.

Вслух я не стала говорить о том, что возможно не только мир изменится, но и жители тоже. Начнут расти, взрослеть и стареть. А значит и смогут умереть…

Вскоре врачи дали добро и Ни поднял Ноа в воздух. Всю дорогу мы с Ни просто молчали. В голове носились мысли – одна тревожней другой. Дверь дома Ноа я открывала на автопилоте. Ни аккуратно сгрузил Ноа поверх кровати. А потом кицуне ушел к себе, ссылаясь на то, что очень устал. Нужно как-то зайти в гости с тортиком со взбитыми сливками. Обещала же. Да и интересно как живет кицуне…

Я сходила за пледом к дивану и укрыла Ноа. Потрогала его за лоб, жара вроде нет. Не было никаких повязок на его голове. Потом я потушила весь свет, оставив гореть только одну лампу на прикроватном столике.

Я села на кресло и обняла колени. Ужасно хотелось лечь рядом с Ноа, но я боялась.

Ноа выглядел намного моложе во сне. А может всему виной то, что я раньше не видела его чисто выбритым. Обычно он ходил с небольшой щетиной на лице. Я просто смотрела на него какое-то время, прислушиваясь к мерному дыханию. Рана на его лбу выглядела царапиной.

Потом я встала и прошлась по дому. За то время, что меня не было – ничего не изменилось. Ничего лишнего, ничего уютного. Все эти мелочи, как живые цветы в горшках или картины – отсутствовали.

В комоде, полки, которые я занимала, так и остались пустыми… А на кухне, возле банок со специями так и лежали книги, которые я хотела прочитать.

В ванной висело два халата, на полке – два полотенца. Все выглядит так, как будто я только ушла.

Я стояла в проеме ванной и внезапно меня обняли сзади крепкие мужские руки:

– Я скучал.

***

Терпкий запах корицы и кофе ударил мне в нос, и что-то еще – запах, который принадлежал только одному мужчине. Ноа…

Я попыталась обернуться:

–Тебе нельзя вставать с постели. Тебя сбила машина и…

– Тише, тише… – Ноа не дал мне развернутся, только обнял еще крепче. – Все уже хорошо.

Ноа теснее прижимался ко мне, и я начала ощущать его возбуждение. Щеки залило румянцем. Нужно было что-то сказать…

– Помнишь твой первый день здесь? – Голос Ноа будто стал ниже. Одна его рука начала поглаживать мое бедро, а вторая руку пропутешествовала от локтя до плеча. – Я зашел к тебе в ванную. Ты была полностью голая и так восхитительно стеснялась.

– Ноа, не надо… – Его движения смущали и распаляли меня одновременно.

– Я тогда подумал: «Какая красивая». Я так не хотел уходить. А потом вечер, когда было холодно. Я рассказывал тебе про Межреальность. Сидел рядом, а твой запах так кружил голову…

– Слушай, мне кажется нам не стоит… – Я