Их соединила страсть - Эмили Джордж

Тот лишь сердито проворчал нечто нечленораздельное и демонстративно отвернулся.

— А вы сами-то выспались, Деб? — подхватывая игру Деборы и делая вид, что не замечает состояние Ламберта, с невинным видом спросил Мартин.

— Совершенно не выспалась. А вы, Мартин?

— Я вообще почти не спал. — Он многозначительно посмотрел на нее.

Под ветром темно-голубая рубашка плотно прилегла к фигуре Деборы, подчеркивая красивую форму груди и тонкую талию. Камилла выбрала удачную прическу для своей новой подруги. Собрав волосы в высокий пучок на затылке, она тем самым подчеркнула линию скул, что придавало лицу сексапильный вид. Цвет рубашки усиливал голубизну глаз.

— А в котором часу вы встали, Ламберт? — не оставляла попыток вывести его из мрачного состояния Дебора. В этот момент она заметила, как из дома вышла Рей и направилась в их сторону. Стоявшие спиной мужчины не видели ее приближения. На Рей был надет передник, раздувавшийся на ветру как парус.

— Мы начали эту работу рано утром, и чем скорее вы перестанете отвлекать нас от дела, тем быстрее мы ее закончим.

— Ламберт! Что с тобой происходит? Почему ты так обращаешься с Деборой? — угрожающе тихим голосом произнес Мартин. — Ни разу ты не поговорил с ней по-человечески.

Бросив мешалку в чан со смолой, Ламберт выпрямился и резким голосом сказал:

— Это мои проблемы, Мартин. Думаю, что и тебе пора ехать туда, куда ты собирался.

— Ламберт! — в ужасе воскликнула подошедшая Рей.

— А что ты здесь делаешь? — Ламберт даже подпрыгнул от неожиданности.

— Я пришла предложить вам чаю с печеньем. Какой дьявол в тебя вселился, мистер Норман? Ты никогда еще не был таким негостеприимным.

— Гостеприимство здесь ни при чем, — решительно отвел обвинения жены Ламберт. — Ты помнишь, в первый же день Мартин сказал нам, что он собирается ехать в…

— Замолчи, Ламберт, — прервал его Мартин.

— Собирается куда? — недоумевающе переспросила Дебора.

— Может быть, хватит играть в прятки? — огрызнулся Ламберт. — Мартин должен срочно ехать в Соединенные Штаты. Ему предложили великолепную работу в одной из престижных американских клиник. Если он согласится, то все его финансовые проблемы будут решены раз и навсегда.

— Как вы могли скрыть это от меня, — возмущенно воскликнула Дебора. — И вообще, почему вокруг вас все время какие-то тайны? Если бы не вчерашняя вечеринка, я так и не узнала бы, где вы служили, и эту историю с Финли. Зачем вам эта маска сильной личности, хранящей многозначительное молчание?

— Мартин! Мешай смолу, а то она загустеет, — прервал ее излияния Ламберт, и Мартин послушно наклонился над котлом.

— Я оставлю вас на минуту, — начиная успокаиваться, сказала Дебора. — Мне надо зайти в дом. Когда я вернусь, вы, Мартин, должны будете сказать, хотите ли все еще поехать со мной завтра на озера, или нет.

— Могу ответить сразу: хочу, — охотно подтвердил тот. — Извините, Деб, но как-то до сих пор не было подходящего момента для откровенного разговора.

Возмущение Деборы было столь велико, что виноватый вид Мартина ее совершенно не тронул. Она не чувствовала себя готовой простить его.

— Надеюсь, завтра у нас появится возможность для такого разговора. В противном случае между нами все будет кончено, — напуская на себя суровость, предупредила она.

— Давайте встретимся в восемь часов утра, — предложил Мартин.

— Хорошо, — сухо согласилась Дебора и, обратившись к Рей, уже совершенно другим тоном добавила: — Извините, я пришла за кастрюлями Камиллы. Ей не в чем приготовить обед.

Разумеется, это было полуправдой. Просто ей не хотелось задерживаться в доме Норманов, поскольку Рей наверняка стала бы расспрашивать ее о личной жизни. Кроме того, она хотела отложить выяснение отношений с Мартином на завтра, когда рядом не будет свидетелей. Уж очень было неприятно делать ему выговор в присутствии других людей.

Перед тем как вернуться в дом Камиллы, Дебора поднялась на вершину холма, чтобы полюбоваться видом на море, покрытого белыми барашками пены.

Почему же ее так огорчило известие о том, что Мартин собирается в Америку, думала Дебора, сидя на гранитном камне. Сама она тоже скоро уедет в Бельгию, и какая разница за сколько тысяч километров от нее будет находиться Мартин.

Может быть, дело в том, что Исландия и Мартин прочно ассоциировались друг с другом в ее сознании. Она часто думала, что Мартин не случайно родился именно здесь, на этом суровом острове. Грубые черты лица, мощная фигура как нельзя лучше соответствовали суровым и прекрасным пейзажам этой страны.

И все-таки, почему он такой скрытный? Зачем было делать тайну из того, что он собирается уехать в Штаты и в Исландии находится только проездом? Как умело он выяснил все у Деборы, при этом не сказав о себе ни слова.

А между тем совершенно очевидно, что жизнь Мартина была полна приключений. Не раз он рисковал жизнью. Теперь понятно, почему он так мгновенно и решительно среагировал на ее внезапное появление на пустоши. В его работе малейшее промедление могло привести к гибели.

Дебора не сердилась на Мартина за то, что тот не рассказал ей историю спасения Финли. Она понимала, что он просто боялся выглядеть хвастуном. Вопрос в том, что Мартин вообще ничего о себе не рассказывал.

Ее отец тоже не любил говорить о своей работе, и мать никогда о ней его не спрашивала. В семье исходили из того, что это мужское дело, в которое женщинам не надо совать свой нос. Но Дебора принадлежала уже к другому поколению женщин. У нее вызывали отвращение любые попытки что-либо скрыть от близкого человека. Близость и скрытность, считала она, несовместимы. Именно потому не сложились у нее отношения с Ламбертом и его женой, что их разделяла тайна. Тайна ее происхождения.

Но если она сама не захотела раскрыть Мартину эту тайну, то как же можно требовать, чтобы он рассказал ей все о своей жизни? Все-таки она лицемерка. Нельзя же подходить ко всему с двойными стандартами. Конечно, с ее стороны было бы разумным позвонить Мартину и сказать, что никуда она завтра с ним не поедет.

Так и не придя ни к какому решению, Дебора поднялась с камня и пошла к дому Камиллы.

В тот же вечер они с новой подругой были в гостях в одном доме, где их угощали блюдом, приготовленным из оленины. Хотя в гостиной стоял телефон, Дебора так и не решилась набрать номер Мартина, чтобы отказаться от поездки. На следующее утро ровно в восемь она шла по тропинке, ведущей к дому Норманов. За плечами у нее был рюкзак, на носу темные очки.

Мартина она увидела на террасе, наливающим керосин в канистру. К счастью, рядом с ним не было ни Ламберта, ни Рей. Дождавшись, пока он завинтит крышку, Дебора произнесла: