Нет, нет и ещё раз... да! - Ольга Обская

Карина сама была ярой сторонницей индивидуального подхода, но когда речь идёт о командном духе в игру вступают другие правила.

— Иногда в одинаковости есть своя изюминка, — она лукаво улыбнулась. — Вы когда-нибудь сокрушались, что похожи друг на друга как две капли воды? Наоборот, в этом ваша сила. Сразу видно, что вы одна команда.

Лия и Мия переглянулись. К этому аргументу у них возражений не нашлось.

— Я понимаю, что идея выглядит рискованно, но я готова рискнуть. Оплачу стоимость тканей сама. Мне понадобится несколько отрезов самого дешёвого атласа оранжевого и зелёного цвета.

Карина выбрала эти цвета для фанатской атрибутики, потому что, как было написано в книге, которую принёс ей вчера Корнелиус, в гербе Бьонсберга преобладали именно эти краски.

— Шить шарфики и платки буду после окончания рабочего дня. Прошу вас только позволить пользоваться вашими чудесными швейными моторами.

Швейными моторами сёстры называли приспособления для шитья, которые чем-то напоминали старые земные швейные машинки. И хоть они были довольно примитивными по сравнению с теми, которые стояли в ателье у Карины (с цветными дисплеями и множеством программируемых функций), но всё же сильно ускоряли процесс.

Сёстры снова переглянулись. Чувствовалось, что их немного сбивает с толку настойчивость Карины. Наверное, считают её слегка чудаковатой. Тем не менее, Мия выдала их общий вердикт:

— Хорошо, милая, мы не против.

Карина просияла. Удалось! Теперь ничего не мешает попробовать реализовать свою идею. Жаль, конечно, что пока не получилось заинтересовать сестёр настолько, чтобы они включились в процесс, но ещё не вечер. Возможно, позже Карина подыщет нужные аргументы и снова вернётся к разговору.

Рабочий день пролетел незаметно. Как сёстры и предупреждали с самого начала, дел было невпроворот. Пока Карине поручали всё же в основном подсобную работу. Но она не роптала. Старалась к любому заданию подходить ответственно и выполнять его быстро. Ей нужно было зарабатывать очки — показать своим работодателям, что не зря они дали ей шанс. Старания Карины не остались незамеченными. Она всё чаще ловила одобрительные улыбки на лице кареглазой Мии, и даже её более строгая сестра голубоглазая Лия тоже к концу дня не пожалела пары слов похвалы.

Когда начало смеркаться, сёстры собрались домой, а Карине позволили остаться поработать подольше, как и было договорено. Она уже чувствовала сильную усталость, но желание реализовать свою идею и надежда, что это принесет хорошую прибыль, придавали сил.

Карина развернула бурную деятельность. Она поставила себе цель сшить за вечер минимум сто шейных платков. Задача выглядела вполне реально, потому что крой платка она выбрала предельно простой — две сшитые полоски ткани: зелёная и оранжевая.

Первый пробный экземпляр Карина подвергла придирчивой оценке. Платок получился вызывающе ярким. Цвета были насыщенными, сочными, не характерными для повседневной одежды горожан, чем сразу привлекали взгляд. Самое оно для фанатской символики.

Довольная результатом, Карина приступила к массовому пошиву. Она так увлеклась, что поначалу не заметила, как погода за окном начала портиться. Тучи сгущались, поднялся сильный ветер, но а ей-то что? Ей нужно было, что бы там ни происходило во внешнем мире, пошить минимум сто платков.

Только когда стали сверкать молнии и громыхать гром, она остановила швейный мотор, чтобы подойти к окну и посмотреть на разбушевавшуюся стихию.

Зрелище было жутковатым. Карина не относилась к числу людей, кто боится грозы, но эта злющая буря произвела на нее впечатление. Деревья расшатывались и гнулись к земле от ураганного ветра. Дождь лил сплошной стеной. Город вымер. Прохожие попрятались кто куда смог. Улицы были зловеще пусты.

В тихом земном городке, где жила Карина, таких лютых гроз не бывает. Она ещё никогда ничего подобного не видела… или видела? Неожиданно где-то в самом глухом уголке памяти шевельнулось смутное воспоминание. Создалось впечатление, что это что-то важное и нужно обязательно ухватить образ, не дать ему ускользнуть.

Когда-то ведь Карине уже случалось попасть под подобный проливной холодный дождь. Когда-то она испытала на себе ураганную силу разбушевавшегося ветра. Она увидела себя в белом платье, промокшую насквозь. Тяжёлые струи дождя били по её рукам и плечам, которые не прикрывало лёгкое платьице. Воспоминания становились всё ярче, наполнялись тактильными ощущениями. Карина почувствовала, что дрожит от холода. Новый порыв ветра пронизывает насквозь. И вдруг, как спасение от озноба, её обволакивает тёплая нежность объятий.

— Лилия… — слышит она знакомый голос. Низкий. Волнующе тихий.

В этих объятиях ей уютно и спокойно. Тепло мужских рук согревает плечи. Она ощущает, как ей на шею надевают кулон.

— …это подарок.

Карина поднимает голову вверх и встречается с ним взглядом…

Как же так?..

Не может быть…

Глава 27. Не хочу вас отпускать

Карина работала за швейным мотором до тех пор, пока не закончилась гроза. Успела пошить сто семнадцать платков. Руки знали, что делать — они машинально крутили колесо устройства, в то время как мысли Карины были очень далеко.

Она раз за разом прокручивала в голове воспоминание, которое явилось непонятно откуда и не поддавалось объяснению. Мужчина, поразительно похожий на Торбьона, надел ей на шею кулон. Но разве могла Карина раньше с ним встречаться? И почему он называл её Лилией? Почему был с ней нежен? Разве способен этот головорез на подобные чувства? На такие ласковые прикосновения? На такой проникновенный взгляд? Вопросов было бесконечно много, а ответов — ни одного. Карине пришлось прийти к единственно возможному объяснению — то, что она восприняла, как воспоминание, было всего лишь картинкой её разыгравшейся фантазии.

Странно, конечно, что подсознание подтолкнуло фантазию в таком непредсказуемом направлении. Грезить о наглеце, который собирался держать её в своём замке как пленницу? Воинственные дикари, пусть даже и не лишённые определённой харизмы, никогда не привлекали Карину.

Но как бы то ни было, ей хотелось узнать, что там, в её сомнительных грёзах, должно было случиться дальше — после того, как Торбьон подарил ей кулон. Казалось, что самое интересное впереди. В Карине разгоралось желание досмотреть сцену до конца. Она мысленно возвращалась в тот момент. Снова ощущала холодные струи дождя и тёплые мужские руки на плечах. Слышала новый раскат грома, от которого инстинктивно вздрагивала, и оказывалась прижатой к широкой мужской груди. На этом сцена обрывалась…

Лёгкая досада оттого, что фантазия сыграла с Кариной злую шутку, компенсировалась радостью, что поставленная на сегодня цель по пошиву платков не только