Своеволие - Василий Кленин

— Не, так не пойдет, — отмел идею атаман. — А, если отковать цельную болванку ствола и высверлить?

— Для свелыла нужэна сталь клепка-клепка, — начал пояснять Гунька. — Такой сталь… нэта. Инда — ствол пищаль куйят из мягка-мягка железа.

— Это тоже фигня… Слушай, — Санька вспомнил одну свою старую фантазию. — А из одного ствола два сделать сможешь?

Невозмутимый китаец даже брови вздел. Дурной, как мог, изложил ему свою фантазию, как из длинноствольных пищалей сделать двуствольные обрезы. Это сразу решило бы проблему и огневой мощи и нехватки рук. Пятьдесят бойцов смогут стрелять, как сотня! Длина стволов пищалей достигает метра — так неужели нельзя из них сделать полуметровые?

— Можэна, — наконец, вынес вердикт Ши Гун. — Два ствола — можэна. На огонь — и зубило бить. Дылка — завалима. Но зашем? Плохой пищаль. Мала ствол — зелий фух! Вылетал и не голеть. Пуля летает близко, сила нет. Точно — нет. Плохо. А самок? Где искать самок?

— Неужто воспроизвести не сможешь? — с надеждой спросил атаман, хотя, чувствовал, что и здесь ему не обломится. Но даже свою пищаль дал китайцу для изучения.

Гунька почти ласково водил пальцами по элементам кремневого замка. Зацепился на винте, который зажимает кремень.

— Ошэнь тлудна, — вздохнул он. — Можэна, но долга-долга.

Потом пощелкал ногтем за скобу пружинную.

— Такая сталь нема… Сложэна… Не, атамана, не надо. Не.

Так рухнули мечты Саньки на массовый огнестрел. Тут не то, что передовой не создать, даже имеющийся не воспроизвести! И закупить вряд ли удастся. Из Китая или Кореи за такую контрабанду сразу четвертуют, а из России… да там не лучше ситуация! И пищалями на базаре особо не торгуют.

— Тогда будем делать доспехи, Ши Гун!

Тут же Санька набросал схемку наручей-лодочек, которых, по его мнению, так не хватает казакам. Даже странно, что они не носили наручи, ведь в рукопашной схватке предплечья страдают в первую очередь. По крайней мере, предплечье боевой руки. Гунька сделал первую пару легко и быстро. К концу зимы этот нехитрый элемент доспеха научились ковать два подмастерья — китаец и даур.

Вторая задача — шлемы. Их в Темноводном хватало едва на половину войска, да и то часть из них были несчастные мисюрки. Иерихонки выглядели в разы надежнее, но казались такими сложными…

— Я зная! — китайский мастер. — Я делал шилем. Плоста и халашо! Давай Ши Гун одна ковать — ты глядеть. Ннада — не ннада?

— Пойдет!

Пока кузня занималась «госзаказом», атаман сосредоточился на организации своих сил. Опыт весенней войны показал, что уровень ее низок, а с приходом сорокинцев стал еще ниже. Наученный жизнью Дурной теперь не стал заморачиваться с делением на рода войск. Глупо! В каждом отряде, пусть самом малом, нужны и стрелки, и копейщики. Так что, по итогу, вся речная рать Темноводного была поделена на три отряда по 40–50 человек в каждом. Именно столько человек могло разместиться на одном дощанике, не выпихивая друг друга за борт. Отряды вышли разными. В первом, что возглавил Нехорошко, имелось всего 15 пищалей. Получился бронированный, ударный отряд. А вот в полусотне Ивашки «Делона» стрелков было вдвое больше. Поскольку Саньке стыдно стало, что он выдвигает вверх только своих ближников, то третью группу возглавил Васька Мотус. Вышло логично — ведь в эту полусотню и входили почти одни сорокинцы. К тому же, стоило отблагодарить непутевого «вора» за помощь в низвержении Пущина!

Все-таки в реорганизованном войске Темноводного имелся один обособленный род войск. Конница. И возглавить его мог только Митька Тютя. Никто больше. В него вошло также около полусотни человек, причем, на четверть конница состояла из дауров. Вот тут огнестрела практически не было: только шесть карабинов да единственный на весь острог пистоль. Зато луки имелись почти у всех. Одна беда — коней на всех пока не хватало. Немало лошадок поели голодным летом. Но Чакилган обещала помочь.

Конная полусотня предназначалась для решения быстрых боевых задач на суше. Хотя, в теории их также можно было посадить на дощаники и отправить сколь угодно далеко… Но уже без коней.

За минусом четырех отрядов в остроге оставалось еще десятка два мужчин, которые были максимально непригодны к боевым действиям. Но, как говорится, на фронтире мирных жителей нет! Так что этих людишек свели в Рать. Ополчение, которое будет собираться в крайнем случае, и которым станет руководить Рыта Мезенец. Ему же подчинялись все жители выселков. И вот для этих людей, мало знакомых с искусством ведения войны, Санька решил заготовить почти забытое оружие.

Глава 21

Щиты.

Да, это оружие. В былое время далекого будущего Санька сам с кем-то закусился до хрипоты, спорил, что, раз щит для защиты — то какое это к хреням оружие! И оказался неправ. Это весьма и весьма себе оружие, причем, не только защиты.

И вот этих самых щитов в его разросшейся ватаге практически не было. Понятно, что в нынешней России от них отходят: все-таки против нее воюют пороховые державы. А щит — хреновая защита от пули. Да и для стрельбы из пищали требуются, как назло две руки. В общем, не нужен щит. Особенно, учитывая, что это еще и заметный лишний вес; еще одна вещь, которую надо как-то на себе волочь.

Но это там! А здесь, на Амуре? На Амуре, кстати, тоже щитов почти не было. Всякие солоны, натки да гиляки, видимо, не доросли до такого уровня военного искусства. Почти все дауры в бою использовали луки — а значит, и им щиты больше мешали, чем помогали… А вот в войске Минандали пешее ополчение щиты использовало активно. Вот после битвы с ними Дурной решил: рановато списывать эту вещь. Пока указал обеспечить щитами Рать. Дать им короткие копья, легкие плетеные щиты, кожей обтянутые — и поучить ходить строем… Покуда зима и полевых работ нет.

— Пока посмотрим, — так и сказал он своим отцам-командирам. — Вдруг изыщем пользу?

«Отцы» пожевали усы скептически, похмурили брови густые, но спорить не стали. Что им до Рати?

Вторая проблема, которую вскрыло давнее сражение с Минандали, это хреновые организация и управление. Первым делом, Санька решил исправить ее введением стабильного командного состава. Каждую полусотню разделили на равные половинки, куда тоже поставили своих начальников. Вернее, их уже выбирали сами бойцы. Кроме того, над всеми пищальниками в каждой полусотне тоже стоял свой командир. Внутри отряда они ничего не решали, но, в случае необходимости, Дурной мог быстро собрать всех стрелков в один сводный отряд.

Старику поручили важную задачу, которой нельзя пренебрегать: ведать «арсеналом» острога.