Мир Сил - Николай Ханов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Болит колено, которому досталось в первый раз. Болит правая половина лица, куда прилетело во второй раз. Глаз уже оплыл и еле открывается, только Хлад спасает. Болят ребра и спина — по ним пришлось в третий раз. Болит бедро, пострадавшее в четвертом бою. Ну а живот просто мутит, до красных кругов перед глазами.
Синий поток льется сквозь меня. Мельчайшие искорки остаются, оседают, прилипают к пылающим красным огнем поврежденным тканям. Они несут с собой прохладу и исцеление. Не знаю, чтобы я делал без своей Силы.
— Для начинающего неплохо, у тебя хорошая база и хорошие инстинкты, только никакого опыта, — сказал Синх, когда я дополз к костру, где жарилось мясо.
Я в ответ только смутно что-то промычал, дыхание еще не восстановилось.
— Мы можем устраивать поединки каждый вечер, но это может быть неправильно. Обычно к поединкам приступают только на определенном шаге обучения. И ведутся они не просто так, а с отработкой того, что ученик постиг ранее. Учебные бои — это тоже часть пути, и она должна гармонично сочетаться с тем, что было и с тем, что будет, — Синх высказался несколько витиевато, но смысл я понял.
— Понимаешь… у меня свой путь. Мой учитель… не показывает дорогу. Он… закаляет меня… но по дороге… я должен идти сам, и я сам должен найти свой Путь, — короткая речь получилась скомканной, с придыханиями, но произнеся эти слова, я сам поверил в них.
— Хорошо, я буду тебе помогать в поиске Пути, — ответил Синх после минутной паузы. — Может, скоро ты сможешь меня достать по-настоящему, — он с улыбкой показал на царапину, на своей бритой голове, в третьей схватке мне каким-то чудом удалось его задеть.
— Поешь, тебе надо восстановить силы, завтра вечером мы повторим бои. Пять схваток будет достаточно, — от широкой усмешки Синха можно зажечь костер.
«Господи, еще один садист», — промелькнула обреченная мысль.
Глава 2-3
Новый день, похожий как две капли воды на прошедший. Разве что дорога забирает вверх, стремясь к заснеженному перевалу между двух вершин. Идти по обледеневшим камням гораздо сложней, рискуешь в любой момент поскользнуться и полететь вниз. Болит колено, бедро, болят ребра и спина, впрочем, не в первой. С сенсеем приходилось гораздо хуже. Здесь же смотри под ноги, слушай попутчика, да задавай порой наводящие вопросы.
Один раз навстречу попался большой караван из тридцати повозок под командованием аж черно-синего. И он, о чудо, даже ответил кивком на наши поклоны. Наверное, это первый раз, когда монах в черно-синих одеждах как-то на меня отреагировал. Большая часть телег шла полупустыми, а некоторые и вовсе не несли ничего, кроме возниц.
— Этот караван отвозил еду на заставу. Там есть свои поля, но их мало, — пояснил Синх. — Назад часто везут всякую всячину из Предлесья, некоторые растения, куски древесины, туши тварей.
— Тварей?
— Да, на них можно неплохо зарабатывать. С трех-четырех прыгунов можно получить столько золота, что на год хватит. Тени очень хорошо платят за яд, а мягкотелые расхватывают чучела — они там помешались на этих тварях.
«Мягкотелыми» на местном жаргоне называли жителей основной части империи. Той части, что никогда не знала угрозы нашествия исчадий Безумного Леса.
— Всякие торговцы покупают тех же прыгунов и ставят возле двери в дом, чтобы те отпугивали беду, — в голосе Синха сквозило ехидство. — Совсем у себя на равнинах с ума посходили.
Я на ходу кивнул обернувшемуся Синху — дескать, да, на равнинах совсем глупые люди живут.
— И много вы трофеев с Леса получаете?
— Не то, чтобы много, нарочно в Лес никто не суется, разве что близко от Заставы. Ночевать даже в Предлесье — это дурной способ покончить с жизнью. Порой опытные воины делают вылазки, иногда кто-то из Мастеров заказывает редкие ингредиенты, что можно найти только в Лесу. Но чаще убиваем то, что лезет на Заставу. Почти все продаем на равнину.
— А куда потом деньги уходят?
— Оружие, одежда, часть еды, что не растет у нас, лекарства, услуги лекарей. Часть откладывается на будущее. Например, услуги Мастеров Камня очень дорого стоят, — может, мне показалось, но голос моего попутчика слегка напрягся, когда он отвечал на скользкий вопрос.
— А часто твари нападают на Заставу? — я поспешил перевести разговор на другую тему.
— Всякая мелочь лезет постоянно. А крупные когда как, иногда бывают спокойные времена, а порой твари словно с цепи срываются. Обычно зимой спокойней, если что-то происходит — то поздней весной, как сейчас, или уже летом. Ну и осенью шальные волчанки лезут.
— Волчанки?
— Это что-то вроде большой серой собаки, со свалявшейся шерстью, только шесть лап и по скале лазает что паук, обожает прыгать сверху и ломать шею.
От описания очередной твари по коже побежали мурашки. Какие-то выродки из сказок про мутантов, только в разы страшней и опасней.
— Горы для волчанок слабое препятствие, поэтому приходится осенью рассылать патрули. Хорошо еще, что они питаются падалью и на группы людей не нападают, — продолжал вещать Синх. — Но вдвоем мы бы уже на Заставу не пошли — опасно. Разве что только по этому перевалу, тут всегда холодно, а твари этого не любят.
Кстати, о холоде, мы уже довольно высоко забрались. Мой попутчик давно кутается в шерстяной плащ, я же продолжаю щеголять в плотном синем кимоно, что мне выдали в монастыре. Дует сильный, пронизывающий ветер, под ногами похрустывает ледяная корка. Разумом я понимаю — мне должно быть холодно. Даже ощущаю кожей этот холод, но не мерзну. Должно быть, очередной выверт изменившегося тела. Я тоже меняюсь, становлюсь похожим на местных адептов… Глядишь, как-нибудь проснусь — а глаза закрыты коркой льда или покроюсь дымкой на манер Мрака…
Я остановился на краю дороги. Впереди что-то вещает Синх, но я его не слушаю — хочется несколько мгновений просто постоять и ни о чем не думать. Тихо шелестит ветер, перекатывает между камней редкие снежинки, срывает с губ пар и уносит куда-то вдаль. Уходит вниз каменистый покатый склон. Голые коричневые камни, с редкими вкраплениями белого. Вдалеке маячат редкие, обрывистые пятна зелени. И воздух, кристально чистый морозный воздух. Кажется, если напрячься, то
