Эгоист (СИ) - Агекян Марина Смбатовна

— Потому что это неправильно.

Боже правый, он действительно хотел ее! И не просто хотел. Уильям ощутил просто убийственное желание снова увидеть, как она сама хочет его, пусть даже не осознает свои истинные желания будучи невинной, ведь даже ее поцелуи были такими неопытными, что он млел от них.

Будь он проклят, если позволит ей вот так просто взять и оборвать всё это волшебство, потому что… он не просто желал ее. В этом было нечто сокрушительное, что-то такое особенное, что делало отказ от нее невозможным. Уильям знал, что на свете существует много женщин, не бывает незаменимых женщин. Он легко находил замены.

Но замены для Шарлотты просто не существовало. И он не хотел другую. Хотел только ее. Полностью и целиком.

— Это… это неправильно? — наконец заговорил он, обретая дар речи. — Как это может быть неправильно?

Она сглотнула и отвернула от него свое бледное лицо.

— Да, это… это было недоразумение.

— Недоразумение? — тупо повторил он, увидев, как у нее задрожали плечи.

— Да, это… вышло случайно… И мы… вы не должны расплачиваться за то, что не имеет никакого смысла… И нам…

Уильям внезапно испытал желание подойти и встряхнуть ее. Чтобы она не говорила того, что вывело его из себя. Недоразумение? Случайно?

— Я целовал тебя! — гневно произнес он, пристально глядя на ее профиль, на ее губы, которые были слегка раскрыты и снова вызывали желание наброситься на нее, поглотить ее, чтобы она выбросила из головы эти вопиющие мысли. Когда она замерла, он снова бросил: — Я целовал тебя, я сжимал твои ягодицы, а ты липла ко мне и ерошила мне волосы, пока я ласкал твой язык! Это вышло случайно?

Она покраснела так густо, что запылали даже кончики ушей, длинная шея и вся верхняя часть груди, которая поднималась и опускалась гораздо быстрее, чем прежде.

— Вы ведете себя отвратительно! — убийственно осуждающим голосом произнесла она, замерев, как статуя.

— Тогда не смей называть наш поцелуй случайностью или недоразумением, иначе я за себя не отвечаю! — Он подошел ближе и уже более миролюбиво добавил: — Я хотел этого. И ты хотела этого.

На этот раз она стала стремительно бледнеть, будто одно упоминание об их поцелуе вызвал у нее не только сожаление, но и ужас. Боже правый, Уильям с трудом удержался от того, чтобы не подойти к ней еще ближе. Чтобы доказать ей, как она ошибается!

— Вот поэтому то, о чем вы говорите, невозможно, — убитым голосом произнесла она, опустив голову.

Уильям не мог перестать смотреть на нее.

— Но пойдут слухи, если они уже не пошли. И ты, и твоя семья будете…

— Можно обойтись и без крайних мер, — вдруг сказала она.

Уильям застыл. Она сказала это так, будто… у нее был план.

— О чем ты говоришь? Я не собираюсь бесчестить подругу своей сестры и уйти от ответственности. Или ты думаешь, что я прихожу домой к каждой невинной девушке и набрасываюсь на нее, едва предоставляется такая возможность?

Шарлотта нервно сжала руки перед собой и отошла от него на несколько шагов. Лицо ее было бледное и даже осунувшееся.

— Вы… вы можете начать ухаживать за мной. Никто не подумает представить ситуацию в плохом свете, а потом… потом я откажу вам, и вы уйдете со спокойной совестью. И вам не придется жениться против своей воли.

Никогда прежде Уильям не был потрясен так, как в это мгновение. Стало быть, она уже все решила, расписала, подвела черту и поставила точку?

Но она совершила колоссальную ошибку. Потому что не согласовала с ним свой план! У нее был план, причем гениальный. Причем такой, который бы дал им обоим выходит их сложившейся ситуации.

Уильяму полагалось радоваться и тут же согласиться.

Вот только… он был в ярости!

— А тебе известно, что решения, касающиеся своей жизни, я принимаю сам и не позволяю этого делать другим? Даже не позволял своему отцу!

Она резко обернулась к нему.

Уильям испытал удовлетворение, когда увидел, что она, наконец, поняла, как глупо и необдуманно вела себя.

— Но… вы ведь… Вы никогда не хотели жениться на мне. И это… то, что произошло, это действительно было… Если бы не то нед…

— Шарлотта! — предостерегающим голосом оборвал ее Уильям, сделав шаг вперед. — Если ты еще раз назовешь это «недоразумением», я буду только счастлив подойти и показать тебе, что это было всё, что угодно, но не недоразумение!

Она ошеломленно уставилась на него.

— Вы не посмеете!

Сердце его запрыгало в груди от того, что он едва не подумал поддаться этому желание. Едва представил, как снова обнимает и целует ее волшебные губы.

— Для меня не будет участи более сладкой и упоительной, чем доказать тебе, что наш поцелуй понравился тебе так же, как и мне. Имей в виду, что когда мужчину задевают за живое и тем более бросают ему вызов, он просто обязан доказать, как сильно могут заблуждаться на его счет!

Она резко закрыла рот.

Уильям удовлетворенно хмыкнул. Черт побери, снова зацеловать ее будет самым прекрасным переживанием в его жизни. И будь он проклят, если этого не сделает.

— Вы действительно ведете себя отвратительно!

Он улыбнулся, но не ощущал никакого веселья.

— Итак, к чему мы пришли? — Он скрестил руки на груди, осторожно отставив в сторону букет цветов, которые так и не вручил. — Ты хочешь, чтобы я ухаживал за тобой до тех пор, пока у тебя не будет повода отказать мне?

Она вдруг выпрямилась, став еще выше, и ее темно-серые глаза наполнились решимостью.

— Совершенно верно.

Она выглядела такой грозной и воинственной, такой потрясающей и притягательной, что Уильям едва не потерял голову.

— А ты не думала, что я могу сделать так, чтобы ты не отказала мне?

Она снова вздрогнула… Пару мгновений Уильям гадал, что произойдет дальше: она покраснеет или побледнеет. К его большому облегчению произошло первое, что стало настоящим бальзамом для его израненной души.

— Нет, не приходило, — совершенно искренне ответила она.

Вот поэтому он хотел ее. Потому что она была искренна с ним, ее ожидания были честными, а порывы благородными. Она даже не думала играть, юлить или жеманничать.

Уильям вздохнул. Боже, она была просто до жути наивной, если думала, что он отступится. Тем более теперь. Он не хотел другую, он хотел ее, целиком и полностью, в своем полном распоряжении и сгорающей от страсти только по нему одному.

— Ты так уверена, что сможешь отказать мне? — тихим голосом спросил он, пристально глядя ей в глаза.

Она не отвела взгляда, но он заметил, как покраснели кончики ее ушей. Боже, прелестно! Это даже лучше, чем он мог рассчитывать.

— Да, — просто ответила она. — К тому же, у меня есть еще кавалеры, которые добиваются моей руки. Я ведь могу принять только одно предложение. И вряд ли это будет ваше.

Он ушам своим не верил. Мало того, что она уже давала понять, что у него нет никаких шансов, Шарлотта весьма коварным, но вместе с тем непростительно невинным жестом махала перед ним красной тряпкой и ждала, что он не бросится в атаку! Едва он представил, как кто-то другой касается ее, возможно, даже пытается сорвать поцелуй, как кровь ударила ему в голову.

Уильям сделал глубокий вдох, затем выдох и снова вдох, чтобы не потерять контроль над собой. Его так и подмывало подойти и поцеловать ее, а потом велеть назвать имена тех, о ком она думала, и заставить ее убедиться в том, что она ни о ком не думает, кроме него. Почти так же, как он сам не мог думать ни о ком, когда она оказывалась рядом с ним.

Нет, он поступит иначе. Он сделает то, чего она не ожидала.

Крепко сжав цветы, он направился к ней и с очередным гневным удовлетворением отметил, как трепыхается под белоснежно-матовой кожей тоненькая жилка. Что ж, это всё давалось ей не так уж и просто, как она пыталась убедить его в этом.

Подойдя, Уильям протянул ей букет цветов.

— Это тебе, — прошептал он мягко, глядя ей прямо в глаза. Потому что знал, что именно таким взглядом мог смутить ее.